Журнал "Компьютерра" №765-766

Моя любимая бяка фонетики хинди - одна из четырех разновидностей звука "Н", произнесение которого в учебнике описывается таким образом:"Для того, чтобы произнести n, нужно приготовиться к произнесению t, th, d, dh, r или rh, и затем, не меняя положения органов речи, произнести звук n, но так, чтобы кончик языка касался той части нёба, где образуются t, th, d, dh, r, rh"! Предлагаю читателям поразвлечься на досуге - да хотя бы за новогодним застольем! - и попытаться коллективно воспроизвести это звуковое чудовище.

Я лично забил на учебник и провел около двух часов лицом к лицу с терпеливым учителеминдусом, пытаясь элементарно повторить за ним этот N - впустую! Но весело: раньше даже представить не мог, что на свете существуют звуки, в принципе неподвластные русскому человеку для имитации.

Короче говоря, когда индусы говорят по-английски, они произносят английские слова с использованием всей неотразимой прелести родной фонетики. Пониманию это доступно только до определенной (весьма неспешной!) скорости: когда говорят быстрее, понять уже ничего невозможно. В принципе это не страшно - быстро научаешься не обращать внимания на содержание того, что тебе говорят: достаточно улыбнуться от уха до уха, одобрительно кивнуть и с неподдельным (желательно дурашливым) энтузиазмом сказать: "Хаа джи, хаа джи! Дханьявад!"[Да, да, спасибо! (хинди).]

Так вот, Свами Джаганатх изъяснялся на поразительно чистом и грамотном английском языке. Меня прям оторопь взяла. "Свами" в переводе с санскрита означает "свободный от чувств" и служит титулом особо просвещенных учителей и йогинов, достигших высокого озарения. В жизни со свами мне встречаться еще не приходилось, а потому воспринял явление тщедушного человечка на уединенном песчаном берегу Ганга-ма[Мать Ганга (хинди).] с особым воодушевлением: торжественно сложил ладошки на груди, радостно рявкнул "Намасте!"[Здравствуйте! (хинди).], добавил обязательное "Руси, Москва!" (дабы, не приведи господи, не приняли за американца или англичанина) и приготовился слушать.

В следующие тридцать секунд Свами Джаганатх вывалил на меня груду информации: о том, что в мае он собирается прокатиться в Москву по приглашению - вести занятия по йоге и тантрической медитации; о том, что у него много друзей по всему миру; о том, что он живет в ста метрах отсюда, в пещере на берегу Ганга; о том, что все в мире - творение великого господа; о том, что, если у нас есть время, он с удовольствием пригласит нас к себе в гости - испить чаю…

Примечательно, что информационный поток Свами Джаганатх изливал параллельно с пением главной шиваистской мантры Махамритьюнджая: "Ооом, трайамбакам яджа махе, сугандхим пушти вардханаам, урвару камива бандханан, мритьор мукшие ма амритаат". Как ему это удавалось, до сих пор не могу сообразить - наверняка акустическая иллюзия. В любом случае, получалось эффектно, и голова моя слегка закружилась.

Разумеется, мы отправились пить чай. Свами заполз в пещеру (которая, между прочим, запиралась на замок!), покопался в неведомых сусеках, набил чем-то руки, ретировался за куст, развел костер и принялся в отдалении мастерить "чай". Через десять минут он вернулся и протянул нам, типа, десерт, который традиционно предваряет ритуал чаепития.

Вот тут-то меня и обломило!

Десерт Свами Джаганатха являл собой комок неведомой коричневой субстанции с желтоватыми камушками - как я по-том догадался, орехами. Свами энергично месил комок пальцами, судя по всему - доводя до окончательной консистенции. Десерт был влажный - оставалось только молиться и надеяться, что источником влаги служила вода из Ганга, а не слюна святого человека. Господи, как же меня тут обломило!

Так обломило, что ни в сказке сказать, ни пером описать!

Ну и что прикажете делать?

Отказаться от десерта значит нанести смертельную обиду доброму человечку. Съесть десерт значит нарушить все мыслимые и немыслимые правила гигиены, соблюдение которых в Индии - непреложное условие выживания в кишечножелудочном газавате. О том, что вместе с призраком гепатита перед моим взором в этот момент проносились смутные реминисценции на тему гал-люциногенных грибочков Дона Хуана, я даже не заикаюсь.

Удивительно все-таки, как медицинские соображения решительно размазали по мозговой подкорке духовные порывы и благородные творческие переживания: "А не пойти бы вам всем в тунгус-заде! Выживание, блин ьber alles!"

Истина, однако, проявилась не в этом миге малодушия, а в последующем телодвижении: я взял десерт из рук свами, запихал в рот и пробормотал: "Дханьявад!"

Мой компромисс строился на незамысловатой хитрости:сейчас свами отвалит к своему костру, я же потихоньку коричневую каку в кусты-то и выплюну! Куда там! Свами-зараза продолжал стоять истуканом, лупить свои безумные зенки и радостно напевать Махамритьюнджаю.

Доктор Менгеле, блин! Ждет, когда начнется агония!

Отступать некуда - с кислой миной жую десерт: короткий горловой спазм и коричневый комок с орехами отправляется по пищеводу в тяжелый путь.

Будем надеяться - не в последний! Свами Джаганатх удовлетворенно хмыкает: "Омм, шанти, шанти!", ухмыляется и уходит доделывать чай. Я мысленно считаю сердцебиения, занимаясь самообманом:"Вода, ну конечно вода, какая к черту слюна…"

Потом мы пили чай с молоком и разговаривали. Как водится - о божественном происхождении мира, других разговоров со свами вести не получается.

Под занавес Джаганатх извлек из пещеры пухлый блокнот, от корки до корки исписанный адресами друзей - видимо, прошедших, подобно мне, крещение коричневым десертом.

Больше всего в блокноте поразило непропорциональное обилие русской публики: тут тебе и Оля, и Таня, и Лена, и Игорь, и Олег, и Андрей, и три Сергея - все сплошь @mail.ru, @yandex.ru да с мобильными кодами 916, 903 да 926. Поистине, наши соотечественники (и соотечественницы) наделены особым даром нарываться на приключения.

Подлинная тайна блокнота Свами Джаганатаха открылась только вечером. Мои друзья - Джайант, Майанк и Рам, - едва бросив взгляд на фотографию свами, прыснули со смеху: "Где ты только нарыл такого обдолбанного чувака?" Оказывается, местные ришикешские свами специализируются не только на духовном росте и приобщении к божественной мудрости, но и на распространении травки: едва стемнеет, а уж к пещерам святых отшельников робко подтягиваются струйки бледнолицего десанта - "попушить", как выражаются сербские братья.

Учение Дона Хуана в действии. Аминь!

Пока друзья весело гоготали, я обмозговывал вероятные последствия своей духовной любознательности: а ну как заявится по весне Свами Джаганатх в первопрестольную с гашишной начкой в оранжевой котомке! Ясен перец, с таким выражением глаз внуковскую таможню ему не пройти. Одна незадача: мой адрес, мыло и мобильный телефон красуется аккурат на первой страничке его культового блокнота! Что бы вы подумали на месте майора Шмарова? Правильно: список заказчиков, блин!

Айтишный шматок "Голубятни" сегодня - в струю расслабленный. Не терпится рассказать о железяке, которая не только украшает мою индийскую зимовку, но и поражает воображение мощью, скрытой под непритязательной внешностью.

Ladies and gentlemen, мыльница Fujifilm Finepix F100fd!

Прошлой зимой я снимал на Nikon D80, получая удовольствие от зеркального качества, перемежаемое досадой из-за невозможности использовать громоздкий фотоаппарат в определенных ситуациях. Дело даже не в том, что зачастую бывает лень таскать на груди полуметровую фаллическую дуру (с объективом AF-S Nikkor 70-300mm), а в том, что люди, как правило, пугаются зеркальной техники. Индусы, в отличие от европейцев и американцев, в массе своей любят фотографироваться до самозабвения:множество раз, едва завидев в моих руках камеру, случайные прохожие начинали тут же прихорашиваться, поправлять волосы и позировать.