Екатерина Вторая и Г. А. Потемкин. Личная переписка (1769-1791)

1136. Екатерина II — Г.А. Потемкину

Друг мой сердечный Князь Григорий Александрович. Репорт к тебе Князя Репнина от 14 июля я, раскрыв, читала¹, и по оному, кажется, ожидать должно на суше и на море важное. Бога молю да благословит успехом, а тебе желаю благополучного пути. Просил ты меня, чтоб я тебя избавила от Каменского, а ныне от Графа Безбородка слышу, что просишь его к себе². Пожалуй, отпиши ко мне: он или я ослышался? Я помню, что говорили, что он грызется. Adieu, mon Ami, je Vous embrasse. [453]

Июля 25, 1791 г.

1137. Г. А. Потемкин — Екатерине II

27 июля [1791]. Могилев

Не доезжая Могилева, получил я, матушка Всемилостивейшая Государыня, рапорты Генерала Каховского и письмо от него к Попову¹, из которых усмотрите, что оба флота на виду и наш ищет выиграть ветр. Наконец, удалилися из виду смотрителей к берегам Румелийским; на фордевинд турки уйдут всегда от европейских кораблей. Я полагаю, что неприятель будет убегать драться в море, а искать будет, где ни есть, под крепостью своею, стать на шпринг. Но лишь бы ветр мы взяли².

Приехал сюда я скоро, устал и измучился. Что свет — еду и что получу, донесу тот час.

Простите, матушка родная, не забывайте меня, а я по смерть

вернейший и благодарнейший

Ваш подданный

Князь Потемкин Таврический

1138. Г. А. Потемкин — Екатерине II

Написав уже письмо, получил я, матушка родная, Всемилостивейшая Государыня, Ваше писание. Я жду с минуты на минуту решительного дела у флота, ежели не будет что препятствовать. На сухом пути пойдет еще на несколько времяни. Я же скачу и день и ночь, здесь остановился на несколько часов починить экипажи. И сей час еду. От Каменского мне нельзя было отвязаться. Он прискакал в день моего отъезда, прося неотступно, чтоб его я взял к себе. Тут пришло уважение, что он Генерал-Аншеф и репутацию имеет заслуженного, то я почел лутчим просить его к себе, полагая дать случай ему сломить себе голову с пользой для службы, а ежели зашалит, то ту же минуту пашпорт в руки, и тогда уже пусть пеняет сам на себя, а иначе скажут, что я его притеснил.

Дай Бог всего хорошего. Я не замедлю приехать к месту, и не пощажу, конечно, себя никак. Все в армии ожидают меня с нетерпеливостию, а я жажду показать то признание, с которым я во всяких случаях пребуду по гроб

вернейший и благодарнейший

подданный

Князь Потемкин Таврический

28 [июля 1791], по утру

1139. Г. А. Потемкин — Екатерине II

Августа 1 [1791]

Матушка родная, Всемилостивейшая Государыня. Я тридесятого числа на вечер приехал сюда, замучаясь до крайности, и экипажи перепортились. Исправясь теперь в сем, сегодня выеду. Из донесений К[нязя] Репнина изволите увидеть, что визирь отозвался, хотя и с глупою гордостию, но уже мне известно по другому донесению, что переговоры о прелиминариях берут хорошее начало¹. У цесарцев мир подписан². Я пред собой послал курьера к Репнину, чтоб объявил он туркам, что я им в занимании Валахии препятствовать буду, ежели с нами не кончат.

Флот турецкий ушел от нашего ночью, а наш вошел на рейд ради исправления, мелочных починок и уравнения интрюйма. И чрез четыре дни выйдет. Теперь уже он в море быть должен. Я предписал стараться отгонять неприятеля, удерживаясь от решительного дела, ибо при начале переговоров риски не годятся, а ежели б разорвалось, чего на дай Боже, тогда уже повсеместно удар зделать. К тому же нужно пещись о присоединении кораблей: «Св. Троица» получает последние вооружения уже у Еникалы, да «Богоявление» под Очаковом, затем — «Сошествие» и «Григорий» будут готовы. «Богородица Казанская» спущена и следует к Таганрогу, а фрегат линейный «Иоанн Златоуст» уже вооружается и скоро пойдет к Еникале. Я все понужу. Войск, что возможно, я подвинуть приказал к Серету.

Горские народы присягают на верность. Я вследствие Высочайших рескриптов об них расположу. Проезжая, видел я казаков малоросских пеших стрелков, которых я, по воле Вашей, сформировал. Войско прекраснейшее и страшное ради европейского неприятеля. Выучены совершенно и по предписанию моему их обучение, где нет иностранных наименований. Они так охотно принялись и совершенно регулярны, не чувствуя о себе, что они таковы. Я замучился, писавши во все места все сам. Губернатор лишь только теперь приехал из Екатеринославля и мне помогает³. Курьер обвещательный прибыл только сутками прежде меня. Не знаю, поспеют ли лошадей мне поставить. Пока жив,

вернейший и благодарнейший

подданный

Князь Потемкин Таврический

1140. Екатерина II — Г.А. Потемкину

Друг мой сердечный Князь Григорий Александрович. Письмы твои из Могилева до рук моих дошли. Как турецкий флот от нашего удаляется, то видно, что они избегают драки, а пойдут куда-нибудь ближе к своим берегам, под пушками лягут на якорь, а тогда неловко нашему флоту будет с ними дело иметь. Признаюсь, что ничего на свете так не хочу, как мир.

О Каменском посылаю к тебе повеление¹. Спасибо за то, что вестьми не оставляешь.

Прощай, Бог с тобою, и да поможет он тебе.

Авгу[ста] 3 ч., 1791

Сие письмо посылаю с Вас[илием] Ст[епановичем] Поповым.

1141. Г. А. Потемкин — Екатерине II

4 августа [1791]. Ольвиополь

Матушка родная, Всемилостивейшая Государыня! Слава Богу прелиминары, подписанные при отъезде моем, утверждены¹. Я 7-го числа буду в Галаце и постараюсь кончить все скорей положенного сроку².

Изъяснение о границе по Днестру точными сказано словами Гишпанского министра, как он мне в Петербурге изъяснял. Я из Елисавета проехал в Николаев осмотреть корабли вооружаемые, по причине, что лошадей еще для меня за Бугом не успели поставить, но что я чуть только движусь, тому Бог свидетель. Жар — я подобного не видал еще. Цалую Ваши ручки и по смерть

вернейший и благодарнейший

подданный

Князь Потемкин Таврический

P.S. Флот до получения моего ордера паки вышел к Румелийским берегам искать неприятеля³. Я отправил легкое судно «Березань» с двумя турками объявить постановленное перемирие и желал бы, чтоб скорей достигли которого ни есть флота.

1142. Г. А. Потемкин — Екатерине II

6 августа [1791]. Яссы

Матушка родная, Всемилостивейшая Государыня, я вчерашнего дни сюда прибыл. Зделал слишком пятьсот верст в тридцать часов. Что устал и изнемог, о том ничего не говорю, а только доношу, что еду чрез час отсюда в Галац, где все употреблю к скорейшему окончанию. Хотя важных новостей нет, но я рапорты и письмы, полученные от Князя Репнина, все здесь подношу¹. Флот наш в море, и ни мои, ни К[нязя] Репнина извещения его застать уже не могли, разве посланное мое судно. Но, естли турецкий имеет сведение о перемирии, то я уповаю, что ничего не последует. По смерть

вернейший и благодарнейший

подданный

Князь Потемкин Таврический

Подношу здесь благодарительное письмо от Г[енерала] К[нязя] Репнина.