Испано-американская война

Затем в 13-й экспедиции между 10 января и 1 мая 1897 г. на 13 транспортах доставлено было на Кубу для пополнения рядов и замены отправляемых на родину 188 офицеров и 5.672 нижних чинов, а с острова Пуэрто-Рико перевезено два батальона стрелков: № 21 Valladolid и № 23 Colon в составе 76 офицеров и 1.450 нижних чинов.

Многочисленные рекогносцировки летучих колонн, произведенные в конце декабря 1896 г. и в начале января 1897 г. в провинциях Гавана и Матанзас обнаружили в них лишь небольшие шайки инсургентов. Решившись тогда начать операции против Maximo Gomez’а, генерал Вейлер 20-го января 1897 г. прибыл в Матанзас для личного руководства операциями, поручив командование войсками в западных провинциях, образовавших западный корпус (бывший 3-й, но усиленный) генерал-лейтенанту Ahumada.

Кроме войск, уже находившихся в провинции Santa Clara, туда направлено было из провинций Гавана и Матанзас 14 батальонов и 1 кавалерийский полк.

Во всех восточных провинциях объявлена была реконцентрация сельских жителей, прекращение полевых работ, уничтожение плантаций, реквизиция лошадей, словом все те меры устрашения населения, которые ранее были применены в западных провинциях.

Испанские войска сосредоточились первоначально в юго-западной части провинции Santa Clara, близ г. Cruces. Отсюда многочисленные колонны произвели во все стороны подробные рекогносцировки и затем параллельными путями около 1-го марта 1897 года подошли к местности, называемой la Reforma, где в окрестностях Arroyo Blanco предполагалось местопребывание Maximo Gomez. Однако ничего, кроме небольших шаек в 50 — 100 человек, бежавших обыкновенно после нескольких выстрелов, найдено не было: Maximo Gomez, как оказалось, еще в половине декабря успел со своими бандами перейти trocha Jucaro — Moron и находился в провинции Puerto Principe.

Наступивший вскоре сезон дождей помешал генералу Вейлеру перенести военные действия в эту провинцию. Испанские войска подошли к trocha и производили лишь небольшие рекогносцировки в ее окрестностях.

Вследствие усиленной деятельности в течение зимнего и весеннего периода в армии развились болезни; санитарное состояние ее в течение всей кампании было плохо. Люди, только что прибывшие из Европы, не акклиматизированные, должны были немедленно переносить все тягости походной жизни, спать под открытым небом, часто под тропическим дождем, или жить в блокгаузах в крайне дурных гигиенических условиях. Конечно они тотчас же начинали страдать местными лихорадками. Некоторые части счастливо попадали в такие местности, где лихорадок нет, и санитарное состояние их было удовлетворительно. Но если их затем переводили в местности лихорадочные, то они быстро таяли; из батальонов в составе военного времени через два — три месяца оставалось в строю 200–400 человек. Так батальон Alava в составе 1.100 человек из города Trinidad, расположенного в гористой, здоровой местности был переведен в Manzanillo и через два месяца в нем осталось в строю только 200 человек здоровых. В бригаде генерала Pareja в Guantanamo (на южном берегу провинции Santiago), как видно из его донесения, с 15-го мая по конец июня 1897 г. умерло от болезней 756 человек, т. е. пятая часть всего состава бригады. В батальон San Quintin, в г. Consolacion del Sur, в провинции Pinar del Rio, в одну неделю заболело малярией 325 человек. В этой же провинции был случай, что в батальоне Gerona остался в строю только 1 подпоручик и 59 нижних чинов — все остальные были больны лихорадкой [7].

Болели главным образом от употребления сырой воды и местных фруктов, к коим люди не привыкли. Если же строго наблюдать за гигиеной нижних чинов, то болезненность очень уменьшается. Так в 1896 году гарнизон Puerto Principe, благодаря строгому наблюдению, установленному генералом Castellano, сохранился почти без убыли.

В течение 1895 и 1896 годов в войсках было следующее количество раненых и умерших:

В течение трех лет борьбы с инсуррекцией ежемесячно возвращались в Испанию по болезни от 1.000 до 1.500 человек. В Гаване находилось одновременно до 15.000 больных, так что под госпитали пришлось отвести склады и частные дома. Размещать людей приходилось прямо на полу на соломенных матрацах. Докторов и госпитальной прислуги было недостаточно, так как общее количество больных в армии в 1896 году доходило до 35.000 человек.

Кроме климата недостаток и неудовлетворительность пищи также имели неблагоприятное влияние на санитарное состояние армии. Интендантство доставляло войскам муку, рис, кофе, водку, а мясо и овощи они должны были покупать сами. Скот, а также и фураж приходилось добывать реквизицией и часто посылать за ними особые отряды довольно далеко от мест стоянок. Мелкие шайки инсургентов пользовались этим и нападали на колонны, которые вели скот, так что за каждую партию быков приходилось платиться несколькими убитыми и ранеными.

Особенно затруднительна была доставка продовольствия отдельным небольшим гарнизонам, разбросанным в разных городах провинций Puerto Principe и Santiago, где инсургенты, особенно Calixto Garcia действовали очень смело. Прилив новых отрядов из Соединенных Штатов продолжался с большей силой чем прежде. Сильная партия была высажена в начале апреля пароходом Laurada у бухты Banos (севернее бухты Nipe). Инсургенты укрепили высоты, окружающие порт, и заградили вход в него минами, так что отправлена была целая экспедиция из шести судов и 2.500 человек, чтобы заставить инсургентов снять эту осаду.

Долгое бездействие войск в период дождей и наоборот усиливавшаяся смелость инсургентов не только в двух восточных провинциях, но и в Santa Clara и Habana, где небольшие шайки атаковали города Esperanza, Guines и даже Marianao в десяти км от Гаваны, в связи со слухами о бедственном санитарном состоянии армии и reconcentrados произвели крайне неблагоприятное для главнокомандующего впечатление в Испании. Вскоре после смерти Canovas del Castillo министерство Sagasta, заменившее консерваторов, отозвало генерала Вейлера и королевским декретом 9 октября 1897 г. генерал-губернатором Кубы назначен был маршал Blanco.

Маршал Don Ramon Blanco у Erenas отличился в войне с карлистами. Он был генерал-губернатором Филиппинских островов, но ему не удалось усмирить тагалов, восставших под предводительством Aguinaldo. Известный своей гуманностью, маршал был сторонником умиротворения острова путем введения необходимых и назревших реформ, начиная с дарования острову полной автономии. Горячо преданный династии, он по настоянию королевы-регентши принял новое назначение в такую минуту, когда вооруженное столкновение с Соединенными Штатами становилось почти неизбежно. Новый американский посланник в Мадриде, Вудфорд, официальной нотой сообщил испанскому правительству, что непрекращающаяся инсуррекция на Кубе наносит ущерб торговым интересам Соединенных Штатов и просил принять меры для прекращения такого порядка вещей на острове. Испанское правительство с твердостью ответило, что дела на Кубе есть вопрос внутренней политики Испании, в которую оно не может допустить вмешательство иностранной державы, и вместе с тем указало на потворство правительства Штатов формированию на американской территории и отправке на Кубу шаек инсургентов, оружия и припасов.

Обмен этих резких нот не повел однако к войне, а вскоре, затем, 25 ноября 1897 года испанское правительство обнародовало королевский декрет о даровании Антильским островам автономии, основные положения которой заключались в следующем: 1) на Кубе учреждался отдельный от метрополии парламент для обоих островов, состоящий из двух палат; 2) рассмотрению парламента подлежали все законодательные вопросы, бюджет и финансы, таможенные пошлины, налоги, общественные работы, внутреннее административное устройство островов; 3) исполнительная власть должна была принадлежать генерал-губернатору, назначаемому испанским правительством и ответственному только перед ним; он должен был быть главнокомандующим сухопутных и морских сил, главным начальником местной администрации и на него возлагались внешние сношения островов; 4) испанцам, живущим на Антильских островах, предоставлялись одинаковые права с туземцами.