Иnаче №2 1997

«N»: А как Вы относитесь к современной молодежной контр-культуре, например, рок-музыке?

В.Н.: Культура едина, а "контры" есть в каждом явлении культуры. Например, Степняк-Кравчинский и Писарев, наверняка, считали себя в "контрах" с Пушкиным и Толстым. Контр-культура, с моей точки зрения, это такое же тепличное растение, как и вся наша молодежная жизнь, которая не влечет за собой серьезного бунта, а влечет что-то вроде совершенно безобидных собачьих и кошачьих выставок. Вот когда сидят красиво причесанные барбосики с бантиками и очаровательные персидские кошечки, а посетители с почтительным изумлением ходят и их обозревают, мне это очень напоминает панков с их гребнями или рокеров, увешанных цепями, или хиппи, которые считают, что свобода заключается в том, чтобы ничего не делать, ходить немытыми и нечесаными. Это - внешние атрибуты, которых хватает от силы на несколько лет. Потом все живут по Пушкину: "блажен, кто смолоду был молод, блажен, кто вовремя созрел". Или, что еще хуже, это кончается наркоманией, алкоголизмом, бродяжничеством. В этом нет свободы. Робин Гуд, между прочим, одевался не в лохмотья, а в бархат и шелк. Он был дворянского происхождения, у него в лесу были вполне приличные женщины, его любили красавицы, он щедро раздавал золото бедным и его боялись самые знатные сеньоры. То есть наше представление о бродяжничестве, чтобы обязательно немытым и обязательно босиком - это ничего общего не имеет с благородными историями о европейских нонконформистских разбойниках. Вот Корсар у Байрона тоже - на прекрасном корабле, в прекрасном одеянии, в трюме у него сокровища. Если уж бродяжничать - то так.

Но мне лично смешно на все это смотреть, потому что я с семи лет не подчиняюсь никому, ни в школе, ни в других учреждениях. И для этого мне никогда не нужно было выстригать на голове гребень, увешивать себя цепями, дерзить взрослым. Я их просто не замечала и делала то, что считаю нужным. И не учиться, и ночевать как Гекльберри Финн в какой-нибудь бочке - это свидетельствует о той степени несвободы, которая цепляется за внешние атрибуты, потому что реальной свободы нет. Доказательств тому сколько угодно. Я думаю, что хиппи появились у нас с шестидесятых годов. Где были все эти хиппи, панки, рокеры, когда в 79-м году молодежь погнали в Афган? Где они были? Пошли как котятки! Стали стрелять куда приказывают. Я не слышала, чтобы с 68-го года и до наших дней был сорван хотя бы один призыв. Чтобы бегал министр обороны, рвал на себе остатки волос и кричал, что нельзя писать приказ о демобилизации, потому что никто не придет на замену. И сейчас - то же самое. Эти котятки, цепляющиеся за материнские юбки, (на самом деле парни - это солдатские матери) идут опять-таки куда их ведут. И зачем им при этом стричься под панков, и зачем им надевать на себя цепи, и зачем им тогда заявлять, что они не такие, как другие, когда они по сути послушное пушечное мясо. Если у них при этом будет гребень на голове, государство с них не взыщет, они ему и такие сгодятся. Другое дело - Соединенные Штаты, где публично сжигали повестки, где захлебнулась война во Вьетнаме, потому что молодежи так хотелось. Точно так же и алжирская война, которую вела Франция, захлебнулась, потому что никто не хотел воевать за ее цели. А у нас, посмотрите, как здорово получается: молодежь идет, куда ей приказывают, а на выборы либо вообще не идет, потому что будущее страны ее не интересует, или за Жириновского голосует. Вот если бы в МГУ его закидали тухлыми яйцами, тогда бы я поверила, что есть какая-то контр-культура. Где молодежные организации, которые были бы лучше взрослых организаций?

Современная молодежь не молода, я думаю, что они рождаются уже с бородой и с очками. Потому что благоразумие совершенно не идет молодежи. Молодежь должна быть романтична, она не должна еще в колыбели думать о своем счете в банке. У нас фактически нет молодежи и никогда ее не было, потому что октябрята, пионеры и комсомольцы были такими же ветеранами КПСС, как члены Политбюро. Разницы между ними никакой не было, все шагали в едином строю. Все фундаментальные основы молодости - нежелание ходить в колее, попытки основать какую-то иную, лучшую реальность, дерзновение - ей были совершенно не свойственны. Я думаю, что я в свои сорок четыре года гораздо моложе, чем любой студент, который не ходит на митинги, не рвет портреты вождей, не жег никогда советские флаги.

Что же до рока, то я думаю, в этом была попытка прорваться на Запад. Это музыка абсолютно не российская, совершенно не соответствующая российской ментальности, это мелодии Америки. И я думаю, что молодые люди постигали Америку через эти мелодии. А поскольку я всегда была не от мира сего, и Запад я ношу в себе, и во мне не было ничего советского - а если говорить о русском, то ничего ближе XII века я не связываю с этим понятием, - то рок мне был просто не нужен для прорыва на Запад…

"N": Простите, очень интересно Ваше мнение о "русском" до XII века…

В.Н.: Эти русские были не теми русскими, которыми они стали потом. До XII века русские оставались варягами. Тогда только две традиции было - славянская, "смягчающая", и традиция скандинавская, которая и создала Западную Европу. Я сторонник норманской теории и считаю, что именно скандинавы дали западный менталитет и Франции, и Британии, и Испании и т.д. Характер у каждого "дээсовца" - нордический, твердый, и если Баркашов пытается восстановить эту традицию, делая это совершенно не с того конца, то он показывает, что у него сплошь неграмотные люди, ничего на эту тему не читали и ничего не знают. А мы пытаемся восстановить скандинавскую, норманскую, варяжскую традицию, ту, благодаря которой Россия до сих пор двойственна, и благодаря которой русское западничество столько веков подряд бьется со славянофильством.

От редакции: вне зависимости от того, разделяем мы или нет те или иные взгляды Валерии Новодворской, мы решительно протестуем против позорного судилища, устроенного над нею по 74 статье. Добавим еще, что от этой статьи ("разжигание межнациональной розни"), превратившейся в орудие новых политических репрессий, сегодня страдают и другие, не менее достойные люди. Преследовать людей за МЫСЛИ может только тот, у кого их нет.

МЫ НАСТУПАЕМ ТЕПЕРЬ

Брат КУКУРУЗИК

…Этот стайл - до тех пор, пока продолжается СВЯЩЕННАЯ ВОЙНА между двумя Империями, между двумя крайностями, одна из которых - НАША. Она несет совершенно ясное понимание Реальности - от индивидуальных способов выйти из "контрольной сферы" (break on through to the other side) до идеологии политической борьбы, освобождения сознания, освобождения вообще.

Этот мир несовершенен не в силу какой-то ломовой фатальности - для нас нет смысла в каких-то схемах, в метафизиках… Он плох, поскольку связан с КОНТРОЛЕМ - за исключением немногих "освобожденных пространств", над созданием которых мы работаем. Мы совершенно не идеализируем агрессию - но вынуждены допускать ее для борьбы с мировой властью.

Эта борьба идет независимо от того, действительно ли целесообразна и насколько реальна в ней наша победа. Это не значит "действовать ради обреченности" (это - клиника). Наша победа весьма реальна - просто это не имеет для нас никакого значения. В этом нет конкретной (и следовательно - предугадываемой "противником") стратегии, это не "война ради войны" - это просто исключенность из "контрольной сферы". В любой ситуации мы не принимаем условностей этого мира.

И создаем свой. "Их" мир плох не оттого, что он несправедлив и управляется мещанами (это печально, но совершенно неважно). Он плох оттого, что пытается управлять НАМИ - через запреты, террор, телевидение.

Всякая демократия тормозит при виде попытки жить иной логикой, нежели логикой "обыкновенной" - по ту сторону их добропорядочной социальной религии. В конце концов, наркотики, волосы до плеч, свободные отношения, отрицание государства или каких-либо других общественных табу, езда на мотоцикле без шлема, "дикая и громкая музыка" - все это только подчеркивает ОТЛИЧИЕ (и в этом роль всяких фенечек), которое гораздо глубже и существенней. Философы зовут это "иной мотивацией жизни".