Контр Культ УРа №1

У нее было, как это указывали еще классики, три источника: классическая английская политэкономия, т. е., в нашем случае — обыкновенная английская поп-музыка с изобилием штампов, клише, стандартизированных аранжировок и убийственной квадратностью; затем следует классическая немецкая метафизика, в данном случае представленная Штокхаузениадой и разного рода «сонористической» и «конкретной» музыкой, проще говоря — концептуализированными бытовыми шумами; завершает все дело французский утопический социализм, т. е., импровизационный, фри-джазовый элемент, который сам по себе, если верить Катлеру, всем хорош, но слишком анархичен.

"Современная музыка", таким образом, деформировала квадрат и другие клише, добавила воя и скрежета /самые лиричные пошли по дороге "не-роковых звучаний"/ и вписала в этот контекст импровизацию. Были приведены примеры: деформации традиционных клише /японская группа, название которой я не запомнил/, «сонористики» /ПИНК ФЛОЙД, ранние образцы/, импровизации и разрушения квадратности /СОФТ МЭШИН/. Самое интересное, что это — как ни схематично, ни грубо, ни глупо даже оно не было состроено — судя по всему, вполне правильно по отношению к "современной музыке". Я, правда, ожидал еще упоминания о крайней степени идеологизированности или, как тени этой идеологизированности, о крайней степени рефлексивности и ироничности. И еще я ожидал упоминания о современном музыкальном ЯЗЫКЕ, по крайней мере, — в связи со Штокхаузеном, не только о «сонористике» и «алеаторике», но и о ЯЗЫКЕ новой музыки.

Вторая часть проповеди по преимуществу состояла из рассказа о своем религиозно-оппозиционерском опыте. "Проклятая буржуазия, создав систему больших фирм звукозаписи, парализовала независимых музыкантов. Но "Рекомендед Рекордс" последние 7 лет сводит концы с концами". Здесь две темы показались мне интересными: идея создания международной «некоммерческой» системы информации, включая пункты записи и пункты выдачи желающим всех новых записей, сделанных хоть в Аргентине. И — в теоретическом плане — идея «независимости». Термин "некоммерческая музыка" все больше заменяется термином "независимая музыка" /"индипендент"/. И хотя эта НЕЗАВИСИМАЯ музыка отождествляется с «новой», "современной", «прогрессивной», она имеет, собственно, лишь один главный признак: она записывается не в системе "больших фирм". Забавно, что позднее в разговоре с Катлером выяснилось, что "большая фирма EMI" гораздо больше занимается «субсидированием», "спонсированием" и вообще благотворительностью — по отношению к нищим «авангардистам» — чем «антибуржуазная» "Рекомендед Рекордс". "Независимая музыка" — "Коза Ностра", т. е., "наше дело", в отличие от «вашего». И «вы» к «нам» — не суйтесь. Катлер отказал многим, но записал недавно двух "левых брехтовцев" из ГДР. Любопытно, что Катлера в свое время, при трудностях концертного тура, пытались поддержать не кто-нибудь, а СЕКС ПИСТОЛЗ. Панки вообще раньше «независимых» создали целую сеть реально независимых фирм записи.

Панк, как явление, так и не был абсорбирован "большими фирмами". Очень уж «они» /панки/ оказались «противными» для «них» /администраторов и менеджеров/. А «эти» /"независимые"/, похоже, оказались слишком «политизированными» и "учеными".

Третья часть состояла из ответов на вопросы прихожан. Вопросы разделились на несколько групп: знает ли Крис Катлер мистера X? Как господин Катлер относится к господам X и У, а также к советскому року, чпоку и авангарду? Не хочет ли бедный г-н Катлер подарить мне /ему, X и У/ миллион /записать на "Рекомендед Рекордс", субсидировать, познакомить с А, В и С, "совместно поработать" и т. д./?

На первую группу вопросов Крис Катлер отвечал единообразно, что он знает о мистере X /от Фрэнка З. до Лу Р./. На вторую группу вопросов Крис Катлер не менее единообразно отвечал, что относится к ним ко всем без исключения — и даже к Роберту Ф. - как к КОММЕРЧЕСКИМ музыкантам /кроме Лу Р. и, отчасти, Лори А., которая "очень талантлива, но живет в буржуазном окружении"/. На третью группу вопросов и некоторые из второй г-н Катлер отвечал, что знать не ведает и терпеть ненавидит.

Потом «они» /прихожане/ все к нему ка-ак ломанулись! А он говорил: "Чуваки, ну вы чуво?!" Меня он, правда, удостоил приватной беседы и аудиенции. В ходе этой беседы он повторил все вышеизложенное и предложил совместно подумать о "совместном предприятии". Вот только где валюту взять?! Видимо, в конце лекции следовало, в соответствии с историческими параллелями, предложить прихожанам: ГРАЖДАНЕ, СДАВАЙТЕ ВАЛЮТУ!!!

Только откуда у наших оппозиционеров валюта? Лекцию следовало бы проводить для АРИИ, КРУИЗА, АКВАРИУМА и АЛЛЫ ПУГАЧЕВОЙ. Ну, может быть, для МУКОВ ЗВУ. А так — ни себе, ни людям. 

РОКИ НО ПОЗИШН

МДМ 27-28.05.89

Конец весны Москва провела в сладком томлении, предвкушая очередной надвигающийся "дранг нах остен", на этот раз — шизоидную ультра-лево-звуковую тусовку: Пит Хэмил, Крис Катлер и,…ух…ах… чуть ли ни сам Фрипп. Понимая всю серьезность грядущего, власти объявили двухдневный перерыв в работе съезда /а заодно — и День Пограничника/, и представление началось.

Сама процедура называлась "Независимые музыканты — Югу Африки", имела место в МДМе 27–28 мая, а также — массу интересных особенностей и деталей, ради которых, собственно, и стоит об этом писать.

Название, кстати, носило несколько двусмысленный оттенок. Если на Западе подобные лозунги являются в какой-то степени гражданской позицией и порой влекут за собой массу сложностей и неприятностей для музыкантов /вспомним хотя бы все эти приколы с трансляцией "Мандела Дэй"/, то у нас уж чего-чего, а всего того, что Югу Африки, сами понимаете — жопой ешь. Так что поначалу многие малость стреманулись.

Что же касается самих "независимых музыкантов", то положение на доске было следующим. Катлер действительно приехал и барабанил аж в двух группах — КАССИБЕР и КАЛАХАРИ СЕРФЕРЗ. Фрипп оказался старым приятелем Катлера — Фредом Фритом [14] /что тоже неплохо/ и приволок с собой новый проект Keep the Dog.

А шалунишка Пит Уэмил, являвшийся главной приманкой, а также — по признанию организаторов — "наиболее коммерческим звеном"… угадайте, что он сделал? Правильно — заболел.

Впрочем, тут все было «по-жительменски» — обломавшиеся могли получить свой файф взад и купить на него бухла в соседнем гастрономе.

/Тех, кому обидно за державу, могу утешить сообщением, что Хэмил, по слухам, в нее уже приезжал — сумасшедший Тед Левин возил его во Фрунзе слушать какие-то этнические крутняки, а Москва, мол, подождет. Как бы ему не опоздать…/

Наша же сторона, пораскинув всем, что было и убрав лишние фигуры, оставила в результате ВЕЖЛИВЫЙ ОТКАЗ, ДЖУНГЛИ, НЕ ЖДАЛИ и ЗВУКИ МУ /вроде, никого не забыл/.

Да, в первый же день на сцене неожиданно материализовался /уже непонятно с чьей стороны/ безымянный негритянский красноармейско-фанковый хор, который я добросовестно слушал минут десять, но, уловив слова "вива ла конференциа ин Аддис-Аббеба", пошел-таки пописать.

Началось же все очень смешно: к микрофону вылез дядя, которого Т.Диденко представила как какого-то невъ. енного комсомольца и попыталась дать ему слово.

Взять его комсомольцу не удалось.

"На .у-у-у-у-.!!!" — чуть не скандировал зал. И действительно — люди пришли музыку слушать, пусть и "Югу Африки", но не до такой же степени. Прямо детский сад какой-то.