Музеи Московского Кремля

Крестовая палата располагается в Патриаршем дворце на втором этаже, который считался парадным и предназначался для приема гостей, приглашенных патриархом. Их, поднимавшихся по внутренней лестнице (напомним, что во многих средневековых русских зданиях лестницы были наружными), встречали в парадных сенях и провожали в Крестовую палату, где проходили праздничные трапезы. Вошедших должен был восхитить ее необычный вид. Патриарх Никон, задумавший перестройку своих покоев, стремился превзойти самого царя. Палата имела внушительную площадь — 280 квадратных метров. Это, конечно, меньше царской Грановитой палаты (500 квадратных метров), зато Крестовая палата не имела внутреннего опорного столба, затеснявшего помещение. В ней было просторно и свободно. Побывавший здесь на праздничном обеде у патриарха Никона сирийский путешественник архидиакон Павел Алеппский оставил ее восторженное описание: «Зал поражает своей необыкновенной величиной, длиной и шириной; особенно удивителен свод без подпор посередине. По окружности его сделаны ступени, и пол в нем наподобие бассейна, которому не хватает только воды. Он выстлан чудесными разноцветными изразцами, огромные окна выходят на собор, в них вставлены оконницы из чудесной слюды, украшенной разными цветами, как будто настоящими… словом, это здание поражает ум удивлением, так что, быть может, нет подобного ему в царском дворце…»

В 1763, когда после отмены патриаршества помещения Патриарших палат занимала Московская контора Священного синода, здесь была установлена мироваренная печь (с тех пор и палата стала называться Мироваренной). В печи путем добавления в оливковое масло различных благовонных веществ приготавливался душистый состав — миро. Затем он использовался во всех российских храмах для таинства миропомазания (вспомним выражение «Одним миром мазаны»), а также в Успенском соборе Московского Кремля во время церемонии коронации при помазании на царство.

Сегодня в Крестовой палате и других помещениях второго этажа Патриарших палат развернута экспозиция, созданная еще в 1987 (третья по счету) и посвященная быту людей, живших в XVII веке. На ней представлены различные по назначению художественные изделия того времени.

Среди помещений второго этажа Патриарших палат имеются две небольшие комнаты, первоначальное назначение которых неизвестно, но в них воссозданы интерьеры богатых жилых покоев XVII века. Условно помещения называются «кабинет» и «гостиная». При осмотре создается впечатление, что хозяева лишь недавно покинули их. Такое бывает лишь в мемориальных музеях, посвященных той или иной исторической личности. Созданию «эффекта присутствия» помогают и сохранившиеся старинные архитектурные формы, например сводчатый потолок и специально подобранные на основе документов подлинные вещи XVII века.

При входе, открыв тяжелую дубовую дверь, обитую сукном, нужно переступить высокий порог и постараться не удариться о низкую притолоку. Все это делалось для того, чтобы тепло не уходило из помещения. Взгляд сразу же притягивает икона в красном углу. А рядом — непривычные окна со слюдяными оконницами (сетка, образованная из нешироких металлических полос, формирует ячейки, в которые вставляются кусочки слюды). Налево от входа — изразцовая печь — непременный атрибут помещений того времени. Яркие полихромные изразцы печей в сочетании с полом, устланным цветным войлоком, стенами, обитыми окрашенным сукном, привозными драгоценными тканями и тисненной золотом кожей, расписными потолками («круг солнца, беги небесные с зодиями и планеты писаны живописью»), радужными оконницами с вызолоченными металлическими переплетами — все это придавало интерьеру пестрый, праздничный, нарядный вид.

На смену традиционным русским лавкам, скамьям и сундукам во второй половине XVII века приходили изысканные образцы европейской мебели, выполненной из драгоценных пород дерева. Стоящие в «гостиной» голландский двустворчатый шкаф из палисандра, комбинированного с черным деревом, созданный немецким мастером шкаф-буфет, украшенный ажурной резьбой с барочными причудливыми масками, и кипарисовый сундук итальянской работы — сами еще «гости» в богатом доме представителя русской знати или самого царя.

Находящиеся у окна деревянный на изогнутых ножках стол и стоящий за ним стул изготовлены русскими мастерами, но с оглядкой на европейские образцы. Стулья и кресла еще были в диковинку и рассматривались во вполне еще средневековом духе как подобие престола, трона, достойного того, чтобы на нем сидела только монаршая особа, представитель царского семейства или патриарх.

Поскольку своего иконостаса в домовом храме российских патриархов — церкви Двенадцати апостолов — не сохранилось, на его месте установлен иконостас из разрушенного в 1929 собора Вознесенского девичьего монастыря, располагавшегося у Спасских ворот Кремля и основанного в конце XIV века вдовой Дмитрия Донского княгиней Евдокией. Он был спасен благодаря стараниям известного реставратора и искусствоведа Н. Н. Померанцева, сумевшего обменять его на иконостас, созданный в середине XIX века.

Великолепная рама иконостаса Вознесенского собора и большинство икон созданы около 1679, в период правления царя Федора Алексеевича. Он состоял из шести рядов: местного, праздничного, деисусного, пророческого, праотеческого и страстного и завершался резным Распятием. Отличительной особенностью алтаря являются перемещение праздничного чина под деисусный и наличие особого страстного цикла, то есть икон, повествующих о последних днях земной жизни Иисуса Христа, Его жертвенной смерти и страданиях (страстях) на кресте. Резная рама выполнена в технике так называемой прорезной или флемской резьбы, пришедшей из Европы через посредство украинских и белорусских резчиков. Наиболее выразительным элементом являются колонки местного ряда, отделяющие иконы друг от друга. Каждая из них словно увита виноградной лозой — одним из символов, связанных с Евхаристией.

Среди большого количества экспонатов, выставленных в витринах в Крестовой палате Патриаршего дворца, особый интерес представляет коллекция часов. Хорошо известно, какое повышенное внимание проявляла барочная культура к всевозможным хитрым, затейливым механизмам. Подобные вещи наполняли сокровищницы европейских государей, не отставали от них и русские цари. Неизвестный немецкий мастер из города Аугсбурга изготовил чудо-часы «Бахус». Как предполагается, они были поднесены Ивану Грозному одним из иностранных послов. Весь корпус часов вызолочен. Они выполнены в форме колесницы, в которую впряжен слон. На ней возлежит тучный бог виноделия — Бахус. Он олицетворяет пресыщенность и довольство, это обжора и пьяница, не способный подняться со своего места. На его голове шустрая птица свила себе гнездо.

Механизм часов закреплен в корпусе колесницы, в конце ее, за спиной Бахуса, возвышается фигурный навес, в средней части которого закреплены колокол и фигурка звонаря. Маленький круглый циферблат с одной часовой стрелкой и арабскими цифрами помещен на груди бога, а вместо его ног — еще один, тоже круглый и с одной стрелкой, но большой и с арабскими и римскими цифрами. Перед большим циферблатом, на бочке, на дне которой изображена веселая пирушка, сидит возница. Бронзовый позолоченный слон прикреплен к колеснице цепочками и фигурными пластинками. На его спине — башня с часами под высоким куполом, увенчанным двуглавым орлом. Вокруг купола — открытая терраса с четырьмя башенками по углам и пятью фигурками стражей с ружьями. Бока слона прикрыты чепраком, а на его шее сидит погонщик с хлыстом.