Неизвестный Юлиан Семенов. Умру я ненадолго...

С уважением,

Адилов Калабай.

Казахская ССР, Кзыл-Ординская обл., ул. Ленина, 50.

* На письме пометка рукой Ю. Семенова «девочка утонула».

** Эта телеграмма, очень обрадовавшая Юлиана Семенова, тем не менее, не достигла желаемой цели. От выдвижения на пост депутата Юлиан Семенов отказался. Считал, что дело писателя — литература, а написать ему хотелось еще так много, что совместить литературную деятельность с политической было невозможно.

ПИСЬМА ДРУЗЕЙ И КОЛЛЕГ

C момента появления телефона торопыги писатели, журналисты и редакторы досадно редко пользуются пером и бумагой для внутрикланового общения. Почила в бозе восхитительная эпистолярная эпоха и как много все — и пищущие и непищущие — потеряли!

В этом отношении не стала счастливым исключением и жизнь отца. Многочисленные друзья и приятели весь день обрывали его телефон, а писали редко. Тем не менее в архиве сохранились образцы хорошего стиля пишушей братии. Здесь же приводятся теплые письма коллег и друзей из-за рубежа.

Часто завистники представляли Семенова этаким законспирированным разведчиком, который встречался на Западе с писателями и журналистами в «разведывательных» целях и дружбой эти отношения назвать нельзя.

Придется подобные мифы развеять — у отца было очень много друзей за рубежом, причем людей умных, образованных, пользовавшихся уважением. Все они Семенова ценили и гордились дружбой с ним. Среди них: немецкий ученый и писатель Клаус Мэнарт, писатели Джон Стейнбек, Жорж Сименон, Грэм Грин, русский меценат барон Фальц-Фейн, и, конечно, вдова Эрнеста Хемингуэя — Мэри.

Как и для большинства молодых писателей-шестидесятников, Хемингуэй был для отца кумиром. Ему нравились сюжеты Хемингуэя, его стиль, импонировала личность заокеанского коллеги — мужественного, принимавшего участие в военных действиях, отстаивавшего антифашистские убеждения.

В дневниках отец даже записывает свой сон, в котором он беседует с американским бородачом. Увы, встретиться наяву им не пришлось — Хемингуэй ушел из жизни до того, как отец приехал в Америку хотя свою книгу «Зеленые холмы Африки» он ему заочно подписал и отправил с оказией в Москву.

На первой странице каллиграфическим почерком выведено: «Моему другу Юлику Семенову с наилучшими пожеланиями Эрнест Хемингуэй». Теплая дружба связала отца в конце шестидесятых с вдовой писателя — Мэри. Русского молодого писателя и старенькую американку объединила любовь и уважение к ушедшему. Мэри тщательно занималась архивом мужа, публикациями о нем и рассказала много интересного во время их встреч в Москве и в США. Она по достоинству оценила человеческие и литературные качества отца, не скупилась на похвалы и мечтала снять фильм, в котором он бы сыграл Хемингуэя.

С Грэмом Грином Юлиан Семенов познакомился и подружился в конце 80-х. Он приезжал к нему в его небольшую двухкомнатную квартирку с видом на порт в Антибы, и они замечательно проводили время, попивая виски и обмениваясь воспоминаниями.

Ю.Семенов рассказывал ему о своих дружеских отношениях с Андроповым, а Грэм Грин — о конфликтах с американскими властями и секретными службами в момент «охоты на ведьм» из-за его либеральных юношеских убеждений.

В 1923 году Грэм вступил в компартию, чтобы бесплатно съездить в Россию, и партийный билет на его имя значился под номером 1, что не прошло незамеченным у «бешеных».

До последних месяцев активной жизни отец переживал из-за того, что не смог найти со своими друзьями, бароном Фальц-Фей-ном и Георгом Штайном, Янтарную комнату. А сколько было надежд! Сколько было получено интересных писем с чертежами, фотографиями и планами от бывших советских военнопленных, грузивших по приказу немецких офицеров в шахты таинственные ящики или таскавших в бункеры коробки.

Не осталось ни одной «ниточки», за которую Юлиан Семенов или его друзья бы ни ухватились.

«Между делом» Юлиан Семенов и барон выкупили на аукционе и вернули в Ливадийский дворец пропавший во время революции уникальный гобелен с изображением царской семьи — подарок шаха Ирана к трехсотлетию дома Романовых, привезли редкие книги и картины, организовали перевоз в Россию праха Ф. Шаляпина, о чем власти тогда умолчали...

После трагической смерти Штайна Юлиан Семенов продолжал поддерживать тесные связи с учеными-историками ФРГ и ГДР, занимающимися культурным наследием, всячески им помогал.

Ольга Семенова

ПИСЬМА ДРУЗЕЙ И КОЛЛЕГ

1959 год

Автограф Степана Злобина на первой книге Ю. Семенова «Дипломатический агент»

Это очень настоящая книга. За исключением двух-трех описок она замечательна. Автор — настоящий писатель, напишет много умного и талантливого. Пусть хвалят смолоду за талант. У таланта — живого и умного — от этого не убудет.

Похвала, как и брань, — пробный камень для подлинного таланта. Ими отравляются только дураки или бездарности. Тут же я вижу и труд, а это залог настоящины. Многих лет талантливой жизни автору.

1964 год

Всеволод Иванов

Хабаровск

Дорогой Юлиан Семенович!

Извольте Вас поздравить с великолепной рекламой, сделанной Вам «Известиями»: «Юлиан Семенов каков он есть»*.

Это же нужно придумать! А самое главное — Ваше письмо совершенно справедливо. Комментаторы из «Известий» всегда считают, что ли, что писатели должны смирно стоять, когда на их головы критики кладут всякую дрянь, как у Гоголя в «Т. Бульба» при выборе атамана.