Письма

Однако ж я в первую очередь филолог и до некоторой степени каллиграф (хотя, глядя на это письмо, поверить в это наверняка непросто). А сын мой пошел в меня. Для нас, несомненно, всепоглощающий интерес — это эльфийские языки и основанная на них система имен; и алфавиты. Мои планы насчет «тома для специалистов» касались главным образом лингвистики. Его предполагалось снабдить указателем имен и названий, который, благодаря этимологическим пояснениям, включал бы в себя еще и довольно обширный эльфийский словарь; конечно, это то, что требуется в первую очередь. Я проработал над ним много месяцев и составил указатель по первым двум томам (из-за него-то главным образом т. Ш и задержался), пока не стало ясно, что объем и расходы — непосильны. Пришлось мне также, скрепя сердце, отказаться, под давлением «производственного отдела», и от «факсимиле» трех страниц из «Книги Мазарбул», обгоревших, изорванных и запачканных кровью, — а я столько времени затратил на их изготовление или, скорее, подделку! Без них начало Книги Второй, гл. 5 (туда предполагалось поместить факсимиле и тут же — расшифровку) очень проигрывает, а Руны в Приложениях вообще ни к чему.

Однако проблемы (приятнейшие, будь только у меня время), что возникают в связи с дополнительным томом, станут понятнее, если я скажу вам: при том, что многие, подобно вам, требуют карт, других интересуют скорее геологические /*При моем интересе к геологии и очень скудных познаниях я не то чтобы вовсе проигнорировал этот аспект, но с этими данными все сложнее — и опаснее! —Прим. авт.*/ данные, а не топонимика; многие стремятся получить сведения по эльфийской грамматике, фонологии или образцы текстов; а многих занимает метрика и просодия, и хотят они не просто коротких отрывков на эльфийском, но и «переведенных», менее привычных стихотворных форм, как, например, те, что написаны самым что ни на есть формализованным англосаксонским аллитерационным стихом (напр, фрагмент в финале «Битвы на Пеленнорских полях», V vi 124). Музыканты требуют мелодий и нотного письма; археологам подавай керамику и металлургию. Ботаники желают более точного описания «маллорна», «эланора», «нифредиля», «алфирина», «маллоса»и «сюмбельминэ»; а историкам нужны дополнительные подробности о социальном и политическом устройстве Гондора; те же, кто интересуется всем в целом, расспрашивают про кибитников, про Харад, про происхождение гномов, про Мертвых, про беорнингов и про двух недостающих магов (из пяти). Том получится здоровенный, даже если я займусь только тем, что доступно моему ограниченному разумению!

188 Из письма в «Аллен энд Анвин» 3 апреля 1956

[В марте издательство «Аллен энд Анвин» сообщило Толкину, что подписан договор на публикацию «Властелина Колец» на нидерландском языке. Толкин ответил, что о таком предложении впервые слышит и хотел бы узнать о нем подробнее. Издатели ответили, что «изо всех сил стараются» продать права за границу и попросили подтвердить, хочет ли этого сам Толкин.]

Разумеется, я хочу, чтобы вы продолжали свою деятельность в отношении иностранных изданий.....Однако ж, надеюсь, самоочевидно, что автора, пока он жив, глубоко и непосредственно затрагивает вопрос перевода. А данный конкретный автор, к несчастью, еще и профессиональный лингвист, педант-преподаватель, обладающий обширными личными и дружескими связями с виднейшими научными светилами в области английского языка по всему континенту..... Перевод «Властелина Колец» — задача грандиозная, и не вижу, как с ней возможно справиться удовлетворительным образом без содействия автора /*Под «содействием» я, конечно же. разумею никоим образом не вмешательство, хотя возможность взглянуть на образцы перевода я бы весьма приветствовал. Мои лингвистические познания редко простираются, помимо обнаружения самоочевидных ошибок и вольностей, до критики всяческих тонкостей, которая наверняка потребуется. Однако данный текст изобилует особыми трудностями. Вот хотя бы одна из них: в тексте встречается ряд слов, в словарях не представленных, или тех, для понимания которых требуется знание более ар хаичного варианта английского языка. В таких вопросах, равно как и в других, которые неминуемо возникнут, автор будет наиболее исчерпывающим и доступным источником информации. — Прим. авт.*/. Каковое содействие я готов оказать, и незамедлительно, если со мной посоветуются.

Мне бы не хотелось, чтобы снова получилось так, как с переводом «Хоббита» на шведский [1]. Я обнаружил, что в нем непозволительно вольно обошлись с текстом и прочими подробностями, не проконсультировавшись со мною и без моего на то одобрения; кроме того, об этом переводе крайне нелестно в общем и целом отозвался один знаток шведского, знакомый с оригиналом, на суд которого я перевод предоставил. А к тексту «Властелина Колец» (во всех его подробностях) я отношусь куда более ревниво. Никакие изменения, крупные или мелкие, никакие переделки или сокращения данного текста я не одобрю — разве что исходить они будут от меня или станут результатом консультаций со мной напрямую. Искренне надеюсь, что эту мою озабоченность примут в расчет.

1. Перевод на шведский был опубликован в 1947 г. под названием «Нотреп».

189 Из письма к миссис М. Уилсон 11 апреля 1956

Как я вижу, многие дети, начиная примерно от десяти и старше, заинтересовались — да что там, просто захвачены — «Властелином Колец». На самом деле, я скорее об этом жалею. Книга-то писалась не для них. Но, с другой стороны, я сам не принадлежу к числу «ненасытных» читателей, и, поскольку я редко могу себя заставить перечитать вещь дважды, я думаю о многих книгах, которые прочел — слишком рано! Ничто, ни даже (возможно) более глубокое понимание не заменяет для меня благоухания, свежести еще непрочитанного. И все же, что именно мы читаем и когда, назначает «судьба» — как и людей, что встречаются нам на пути.

190 Из письма к Рейнеру Анвину 3 июля 1956

[В июне отдел прав на зарубежные издания «Аллен энд Анвин» прислал Толкину список переводов топонимов к «Властелину Колец», составленный переводчиком на нидерландский, с просьбой: «Не будете ли вы так любезны прислать его обратно — с вашим одобрением, как мы надеемся?»]

Надеюсь, вы и отд. прав на заруб, изд. простят мне, что насчет перевода на нидерландский я наконец пишу вам. Вопрос этот (для меня) важен; он немало взволновал меня и раздосадовал; и в результате мне пришлось проделать немало совершенно ненужной работы в самое неподходящее время.....

В принципе я со всей категоричностью вообще возражаю против «перевода» имен собственных (даже компетентным специалистом). Удивляюсь, с какой стати переводчик считает себя призванным или обязанным это делать. То, что это — «воображаемый» мир, не дает ему никаких прав перекраивать его по своему капризу, даже будь он способен в течение нескольких месяцев воссоздать согласованную систему, над которой сам я трудился долгие годы.

Я так полагаю, что, если бы мои хоббиты разговаривали по-итальянски, по-русски, по-китайски или как угодно, он оставил бы имена в покое. Или если бы я сделал вид, что «Шир» — это какой-нибудь там вымышленный Ломшир [1] реально существующей Англии. Однако на самом деле в вымышленной стране и в вымышленный период, со своей внутренней логикой, как в данном случае, система имен и названий — элемент более важный, нежели в «историческом» романе. Конечно, если опустить «вымысел» далекого прошлого, «Шир» основан на сельской Англии и ни на какой иной стране мира — и из всех европейских стран здесь, пожалуй, менее всего уместна Голландия, ландшафт которой не имеет ничего общего с ландшафтом Шира. (По правде сказать, они настолько разные, что, невзирая на родство языков и во многом — идиоматики, что должно бы отчасти облегчить труд переводчику, ее топонимика крайне не подходит для этой цели.) Топонимы Шира— взять хоть первый список — это «пародия» на названия сельской Англии, почти в той же степени, что и его обитатели; они нераздельны, и так оно и задумано. В конце концов, книга написана по-английски и англичанином; и, по всей видимости, даже те, кто хотел бы переложить повествование и диалог на понятный им язык, не станут требовать от переводчика, чтобы он сознательно попытался уничтожить местный колорит. Вот и я от переводчика этого не требую, хотя я, возможно, порадовался бы глоссарию, в тех случаях, когда (очень редко) значение топонима играет важную роль. Мне бы не хотелось в книге, где в первых главах дается картина вымышленной Голландии, встретить «Плетень», «Герцогс'куст», «Орлодом» или «Яблонев-шип», даже будь они «переводом» названий «'sGravenHage», «Hertogen-bosch», «Arnhem» или «Apeldoorn»! Эти «кальки» вообще не английские, они просто безродные.