Письма 1886-1917
Письма 1886-1917 читать книгу онлайн
В книге публикуются избранные письма Станиславского к деятелям искусства, литературы и науки, а также к родным, друзьям и ученикам, начиная с юношеских лет и кончая последними годами его жизни. Широко представлена переписка Станиславского с крупнейшими писателями, художниками, актерами и режиссерами современного театра. Письма являются ценнейшим первоисточником для изучения творческой личности Станиславского, его эстетических воззрений и общественной деятельности. Они охватывают широкий круг вопросов теории и практики современного театра, раскрывают существо эстетических взглядов Станиславского. Большинство писем публикуется впервые.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
246 *. А. Д. Бородулину
13 декабря 1906
Милостивый государь Александр Дмитриевич!
Простите, что так долго не отвечал, был безумно занят.
Вероятно, Вы хотите поступить в школу, так как без школы нельзя быть теперь артистом.
Если у Вас исключительные данные, т. е. темперамент, голос, лицо, внешность, характерность и пр., Вас примут и среди сезона.
Если Ваши природные данные не ярки и более ординарны, следует ждать до августа.
К 1 августа надо написать письмо о Вашем желании принять участие во вступительных экзаменах. Экзамены бывают в середине и в конце августа. Приложите к письму Ваш адрес, по которому Вас известят об экзаменах. Надо приготовить несколько монологов или стихотворений, показывающих драматическое, трагическое, лирическое, комическое переживание.
Если Вам нужно видеть меня, то лучше всего выберите тот день, когда идут пьесы «Горе от ума» (я освобождаюсь в 9 1/2 час.) или «На дне» (я освобождаюсь около 8 1/2 час. вечера).
Показав письмо привратнику, Вас пропустят с актерского хода ко мне в уборную.
С почтением
К. Алексеев (Станиславский)
13 дек. 1906.
Москва.
Прошу пропустить подателя ко мне — за кулисы.
К. Алексеев
13 дек. 906.
247 *. Н. А. Попову
Декабрь 1906
Москва
Дорогой Николай Александрович!
Не ответил Вам тотчас же потому, что ходили слухи о Вашем скором приезде в Москву.
Слухи не оправдались, и я пишу.
Я сказал Немировичу об Урванцеве 1 в самую последнюю минуту его отъезда за границу.
Он помнит Урванцева, и эта мысль ему улыбнулась. Чтобы покончить этот вопрос, надо ждать его приезда. Владимир Иванович вернется 7 января 907 г. Тогда напишу.
Спасибо за сведения о новой книге.
Ходит слух, что у Вас [с] Малым театром разладилось? 2 Правда ли?
Еще дело. Правда, что Вы хотите ставить в Москве «Пелеаса и Мелисанду»? Неужели мы с Вами встретились?
Дело в том, что я, кажется, нашел способ играть Метерлинка.
Хотел показать это на «Пелеасе», так как это единственная более или менее светлая пьеса. Мрачных его пьес не примут пока.
Рисунки и план постановки готовы 3, и нашли даже любовника, который поступает в труппу с 1 января. Думали начать подготовительную работу.
Напишите, как поступить? Кто кому будет уступать? Буду торговаться.
С Новым годом, с новыми успехами.
Жене целую ручку. Наши шлют поклон и поздравления.
Ваш К. Алексеев
Актер, который играет у Вас Макбета 4, прислал мне свои карточки в ролях, а также и карточки какой-то красивой (по-театральному) артистки Вашего театра, с мушкой на губе.
Какого Вы мнения об этом актере и актрисе? В Вашем списке их нет.
К. Алексеев
248 *. Е. Н. Чирикову
13 января 1907
Москва
Дорогой и многоуважаемый Евгений Николаевич!
Я уже давно прочел Вашу пьесу и собирался написать Вам после того, как В. И. Немирович-Данченко скажет мне о ней свой отзыв 1.
Владимир Иванович тем временем должен был уехать за границу, где его задержали до настоящей минуты. Не могу дольше молчать и потому описываю Вам свое личное впечатление. Предварительно я становлюсь в подобающую мне позицию «одного из публики, не имеющего никакого отношения к литературе и не претендующего на звание критика». Только эта роль дилетанта, польщенного Вашим вниманием и доверием, дает мне смелость говорить откровенно о своих впечатлениях.
Первый акт мне очень понравился.
Во-первых, я очутился в своей любимой атмосфере средневекового замка, в той башне, где я когда-то прожил целые сутки, в том замке, который я так долго разыскивал когда-то по всему свету и с такой любовью зарисовывал, изучал 2.
Покаюсь Вам, что имею претензию если не на знатока, то на человека понимающего и умеющего чувствовать средние века. Я считаю себя в этом отношении учеником Федора Львовича Соллогуба 3.
В пьесе средние века почувствованы и переданы по всем актам (кроме 4-го).
Второй акт тоже живописен, но он мне показался беднее и потому понравился меньше. Третий акт опять интересен — живописен.
Четвертый акт, простите, меня привел в уныние, и я благодаря своей наивности спросил себя: зачем он нужен? Отчего красная смерть не прошла, заглянув в комнату шута в 3-м акте? 4
Зачем нужна эта постановка? Статисты, оперные эффекты 4-го акта? Теперь пьеса претендует на большую постановку, ее затяжелят статисты, декорации, лунные и другие лучи рефлектора, музыка и пр. и пр. Актеры начнут творить [с] пафосом, и тот прелестный интимный средневековый дух пьесы заменится оперной пышностью и богатством.
Как хорошо не быть литератором. Будь я им, Вы раззнакомились бы со мной, а теперь — не имеете права даже сердиться на меня. Разорвите письмо и улыбнитесь, если я написал глупость.
Душевно преданный
К. Станиславский
13. I. 907
249 *. В. Я. Брюсову
15 января 1907
Глубокоуважаемый Валерий Яковлевич!
Я был очень тронут Вашим вниманием и спешу поблагодарить Вас за присылку Вами новой книги «Земная ось» 1.
Предвкушаю большое наслаждение прочесть ее.
Оказанным вниманием Вы напомнили мне мою оплошность, которую я постараюсь исправить.
Простите великодушно за задержку Вашей книги «Le roi Bombax».
С осени прошлого года я пытался найти свободный час времени, чтобы завезти Вам ее на квартиру и лично передать ее Вам… До сих пор не нашел этого часа и теперь очень сконфужен происшедшей неловкостью.
Простите.
Забыл поблагодарить Вас за хорошую надпись на Вашей книге. Я буду гордиться этим автографом.
Крепко жму Вашу руку.
Душевно преданный и уважающий Вас
К. Алексеев
1907. 15. I.
Москва.
250*. Н. А. Попову
15. I. 907
15 января 1907
Москва
Дорогой Николай Александрович!
Насчет Урванцева сообщу на днях, а пока умоляю под большим секретом сообщить Ваше мнение об Уралове 1.
С ним могут начаться переговоры. Как Ваш совет: брать его или нет. Говорят, он пьет.
Запоем или нет?
Каков он во хмелю?
Может ли случиться, что он придет на спектакль в нехорошем виде?
Быть может, он любит спаивать и других; у нас есть в труппе слабые люди.
Знаю, что Вы сейчас заняты ликвидацией 2. Простите, что беспокою Вас в такое время.
Спасибо за милое письмо. Отвечу после «Драмы жизни», которая сейчас усиленно репетируется.
Ваш К. Алексеев
251*. В. В. Лужскому
Январь (после 20-го) 1907
Москва
Дорогой Василий Васильевич!
Спасибо за добрые пожелания. Здоровье поправляется туго, отчаянная слабость. Делаю все, чтоб скорее поправиться.
Поступок Назарова по отношению к театру, к артистам и режиссерам — совсем для меня необъясним 1.
Подумайте. Вы, положим, написали пьесу. Приходит человек, якобы расположенный к Вам, и просит переписать пьесу, с тем чтобы первые два экземпляра поступили к Вам (не даром, а за плату). Вдруг Вы узнаете, что Ваша пьеса поступила в печать и продается без Вашей корректуры. Вы покупаете книгу, уже напечатанную, и, о ужас, видите свое произведение в ужасном, изуродованном и испошленном виде. Книга уже распродана, и нет возможности вернуть ее обратно. Художественное произведение поступает в публику в антихудожественном виде.
И после этого непристойного поступка Вам не только не выражают извинения или сожаления, но прегрубо удивляются Вашему недовольству.
Когда все это прошло, к Вам вторично приходят с почтительной просьбой — ввиду произведенных затрат и тяжелого материального положения повторить ту же неприличную эксплуатацию, и просят это сделать немедленно, несмотря на болезнь.
