Адмирал Эндрю Каннингхем

Тобрук был освобожден 8 декабря 1941 г. За 242 дня осады (с апреля по декабрь) флот доставил в город 72 танка, 92 артиллерийских орудия, 34 тыс. т. грузов и 32.667 солдат, и вывез обратно 34.115 человек, включая 7115 раненых, 7097 военнопленных. При этом флот потерял 27 кораблей и судов потопленными и столько же поврежденными. Каннингхэма страшно возмутила речь Черчилля, произнесенная им в палате общин в декабре 1941 г. по поводу хода военных действий в Африке: «Он много говорил о громадном количестве грузов, доставленных в Тобрук, и слова доброго не сказал о тех, кто их доставил. Каждые 50 тонн стоили жизни матроса, а каждая 1000 тонн стоили флоту корабля!»

В конце сентября 1941 г. Каннингхэм вступил в неприятную дискуссию с первым морским лордом на предмет освещения морских операций в прессе. Подводные лодки Средиземноморского флота добились больших успехов в борьбе против итальянского судоходства и Дадли Паунд «загорелся» использовать эту информацию в пропагандистских целях. Каннингхэм, воспитанный на ценностях тех времен, когда аксиома «флот — великий немой» никем не подвергалась сомнению, высказался резко против. «Я не представлял, как это могло помочь нам выиграть войну. Однако первый морской лорд получил несколько колких замечаний на предмет того, что Средиземноморский флот практически не сражался со времен Крита, поэтому не удивительно, что он возжелал сделать достоянием общественности факт, который свидетельствовал, что мы отнюдь не так инертны. Боюсь, что я был не слишком вежлив. Действительно, я направил возмущенное послание, изобиловавшее сильными выражениями, по поводу сообщения Би-Би-Си о том, что важный конвой прошел через Средиземное море и прибыл к месту назначения… Это был яркий пример непродуманной пропаганды со стороны тех, кто сидя в метрополии, совершенно не имел понятия о положении дел на местах».

Каннингхэм был прав, но только отчасти. В пропагандировании успехов и побед очень важно не перейти невидимую и весьма тонкую грань, за которой пропаганда переходит в раскрытие важной для противника информации. Тем не менее, пропаганда помогает выигрывать войны. Недаром монография Роберта Герцштейна, посвященная пропагандистской машине Третьего Рейха, называется «Война, которую выиграл Гитлер». Ничто так не способствовало подъему морального духа на фронте и в тылу, как умелая пропаганда, Что бы ни думали по этому поводу офицеры, матросы очень любили читать про себя в газетах и очень болезненно реагировали, когда подвиги их корабля пресса по ошибке приписывала другому экипажу.

В конце августа Каннингхэм получил от первого морского лорда радиограмму, в которой сообщалось, что несмотря на все усилия английской авиации и подводных лодок, суда противника продолжают доставлять в Триполи такое количество подкреплений и грузов, что это может поставить под угрозу успех готовящегося наступления в Северной Африке. Паунд поднял вопрос о создании отдельного соединения надводных кораблей, базирующихся на Мальте, и вопрошал Каннингхэма. сколько, по его мнению, для этого необходимо крейсеров и эсминцев. При этом он намекнул, что они должны быть выделены из состава Средиземноморского флота. В ходе последовавшей длительной заочной дискуссии и обмена резкими радиограммами Каннингхэму удалось убедить первого морского лорда, что Средиземноморский флот не в состоянии выделить для мальтийского соединения ни одного легкого корабля. В конечном итоге на Мальту из Англии в конце октября прибыли легкие крейсеры «Орора» и «Пенелопа», а также эсминцы «Ланс» и «Лайвли» Очень скоро эти корабли продемонстрировали свою эффективность. Из них сформировали соединение «К».

Первый шанс им представился 8 ноября 1941 г., когда самолет с Мальты обнаружил итальянский конвои примерно в 40 милях к востоку от мыса Спартивенто. 7 больших транспортов в сопровождении 6 эсминцев двигались на восток, по всей видимости намереваясь пройти вдоль западного берега Греции, прежде чем повернуть на юг, к Ливии. Дальнее прикрытие обеспечивали тяжелые крейсеры «Триесте» и «Тренто» с 4 эсминцами. В тот же день, незадолго до наступления темноты соединение «К» вышло в море.

Вскоре после полуночи 9 ноября наблюдатель с «Ороры» различил силуэты итальянских транспортов. Поскольку роли всех кораблей были давно расписаны и каждый командир знал, что ему делать, командующему соединением капитану I ранга У.Дж. Эгню оставалось подать остальным мателотам только два сигнала: 1. снизить скорость хода; 2. не тратить боезапас попусту. Соединение «К» развернулось таким образом, чтобы силуэты итальянских кораблей были видны на фоне восходящей луны. Итальянцы оказались захваченными врасплох. В ходе скоротечного боя англичане потопили 7 транспортов, суммарным тоннажем 39.000 т., и эсминец «Фульмине». В довершении к несчастьям итальянского флота, в ту же ночь подводная лодка «Апхолдер» подловила эсминец «Либеччио». Взрывом торпеды ему оторвало корму и он затонул во время буксировки. Этот разгром заставил итальянцев задержать на неопределенное время остальные конвои. В результате Роммель, вместо ожидавшихся в Бенгази 60.000 солдат, получил только 8.000. Таким образом, присутствие ударного соединения надводных кораблей на Мальте стало существенным фактором морской войны и превратилось в постоянную угрозу для обеспечения армии стран Оси в Северной Африке.

Очередной итальянский конвой показался в Месшнском проливе 21 ноября. Переход 4 больших транспортов обеспечивался 7 эсминцами. В дальнем прикрытии шли 3 тяжелых крейсера, 3 легких крейсера и еще 7 эсминцев. Их атаковали самолеты британской морской авиации с Мальты. Правда, без особого успеха. Им удалось торпедировать и причинить серьезные повреждения легкому крейсеру «Дука деи Абруцци». Итальянское командование приказало конвою возвратиться назад в Таранто. На обратном пути подводная лодка «Атмост» торпедировала тяжелый крейсер «Триесте», но он смог дойти до базы. Два дня спустя соединение «К» потопило 2 больших германских судна «Маркца» и «Просида», шедших в Бенгази с грузом высокооктанового авиационного бензина. Потеря этих 2 транспортов поставила германскую авиацию в Северной Африке в угрожающее положение.

Это был уже серьезный успех. Если с июня по октябрь 1941 г. итальянские конвои, следовавшие в Северную Африку, теряли в среднем 16 % грузов, то в ноябре их потери возросли до 62 %. Но и британский военный флот нес на Средиземном море большие потери. 13 ноября авианосец «Арк Ройял», отправивший очередную партию истребителей на Мальту, торпедировала германская подводная лодка. Почти сутки он оставался на плаву, и даже пытался, несмотря на большой крен, двигаться своим ходом в Гибралтар. Однако утром следующего дня авианосец перевернулся и затонул. Для Средиземноморского флота последние недели 1941 г. стали поистине худшим периодом за всю Вторую мировую войну.

Лондонский разведцентр информировал Каннингхэма о предстоящем выходе в море конвоя «Марица». 24 ноября из Александрии вышли соединение Роллингса, состоявшее из 5 крейсеров и 4 эсминцев, а также главные силы под флагом Каннингхэма в составе «Куин Элизабет», «Бархэма», «Вэлиента» и 8 эсминцев. Средиземноморскому флоту надлежало оказать дальнюю поддержку соединению «К» на тот случай, если ему попытаются помешать итальянские тяжелые крейсеры и линкоры.

По мере того, как борьба на средиземноморских коммуникациях приближалась к своему апогею, германское морское командование, желая оказать посильную помощь своему союзнику, в октябре 1941 г. ввело в Средиземное море около 20 подводных лодок. Их присутствие сразу дало себя знать с гибелью «Арк Ройяла».

В 16.30 25 ноября Средиземноморский флот находился между Критом и Киренаикой, примерно в 60 милях к северу от Саллума. В тот момент «U — 331», одна из трех германских подводных лодок, патрулировавших на подступах к Тобруку, прошла через эскорт эсминцев и с близкого расстояния всадила в «Бархэм» четырехторпедный залп, попав тремя.

Каннингхэм так описал этот эпизод: «… Я сидел в своей каюте на „Куин Элизабет“ и пил чай. Неожиданно я услышал, как полузакрытая дверь трижды издала отчетливое дребезжание, и подумал, что мы открыли огонь из зенитных орудий. Я быстро взбежал по трапу на мостик и увидел, что „Бархэм“, находившийся непосредственно у нас за кормой, остановился и сильно накренился на левый борт. Содрогания, которые я слышал, оказались взрывами трех торпед, попавших в него. Его торпедировала германская подводная лодка. Бедный корабль почти полностью завалился на борт. и мы видели как матросы карабкаются на его верхний борт. Минуту или две спустя раздался приглушенный рокот, а затем — ужасающий взрыв одного из бомбовых погребов. Корабль полностью скрылся в огромном облаке желто-черного дыма, которое, клубясь, взвилось высоко в небо. Затем оно развеялось, а „Бархэм“ исчез. Не осталось ничего, кроме обломков и большого нефтяного пятна, усеянного головами пловцов. Это было неприятное зрелище, жуткий и устрашающий спектакль, суть которого мы осознали лишь несколько минут спустя».