Я буду жить до старости, до славы...

Name: Я буду жить до старости, до славы...
Author: Берггольц Ольга Федоровна--

На нашем литературном портале можно бесплатно читать книгу Я буду жить до старости, до славы..., Берггольц Ольга Федоровна-- . Жанр: Биографии и мемуары / Поэзия. Онлайн библиотека дает возможность прочитать весь текст и даже без регистрации и СМС подтверждения на нашем литературном портале bazaknig.info.

Жанр: Биографии и мемуары / Поэзия

Название: Я буду жить до старости, до славы...

Автор: Берггольц Ольга Федоровна

Дата добавления: 15 январь 2020

Количество просмотров: 405

Читать онлайн

Я буду жить до старости, до славы... читать книгу онлайн

Я буду жить до старости, до славы... - читать бесплатно онлайн , автор Берггольц Ольга Федоровна

«Я буду жить до старости, до славы…» — писал молодой ленинградский поэт Борис Корнилов. До старости он не дожил: его убил советский режим. Но слава у него была уже при жизни. Он стал одним из самым ярких поэтов поколения, входившего в литературу в конце 20-х годов XX века. Песню из кинофильма «Встречный» на его слова пела вся страна: «Нас утро встречает прохладой, Нас ветром встречает река…» После гибели поэта эту песню стали объявлять как народную.

В первую часть книги входят избранные стихотворения и поэмы Б. Корнилова, а также новонайденные материалы из архива Пушкинского Дома.

Вторая часть содержит уникальный дневник Ольги Берггольц 1928–1930 гг. — периода их брака с Корниловым и письма Бориса Корнилова к Татьяне Степениной (его первой любви) и Ольге Берггольц.

Третью часть книги составили материалы из личного архива Ирины Басовой, дочери поэта: воспоминания ее матери Людмилы Григорьевны Борнштейн — второй жены Б. Корнилова, а также переписка Л. Борнштейн-Басовой с Таисией Михайловной Корниловой (матерью Бориса Корнилова), поэтами Борисом Лихаревым и Михаилом Берновичем. Эту часть книги открывает эссе Ирины Басовой «Я — последний из вашего рода…».

В четвертую часть вошли материалы следственного дела Бориса Корнилова из архивов ФСБ.

Книга содержит редкие и неизвестные фотографии и автографы.

Предваряет книгу эссе Никиты Елисеева «Разорванный мир».

Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала

ВПЕРЕД

Перейти на страницу:

1925

Лошадь

Дни-мальчишки,

Вы ушли, хорошие,

Мне оставили одни слова, —

И во сне я рыженькую лошадь

В губы мягкие расцеловал.

Гладил уши, морду

Тихо гладил

И глядел в печальные глаза.

Был с тобой, как и бывало,

Рядом,

Но не знал, о чем тебе сказать.

Не сказал, что есть другие кони,

Из железа кони,

Из огня…

Ты б меня, мой дорогой, не понял,

Ты б не понял нового меня.

Говорил о полевом, о прошлом,

Как в полях, у старенькой сохи,

Как в лугах немятых и некошеных

Я читал тебе

Свои стихи…

Мне так дорого и так мне любо

ни мои любить и вспоминать.

Как, смеясь, тебе совал я в губы

Хлеб, что утром мне давала мать.

Потому ты не поймешь железа,

Что завод деревне подарил,

Хорошо которым

Землю резать,

Но нельзя с которым говорить.

Дни-мальчишки,

Вы ушли, хорошие,

Мне оставили одни слова, —

И во сне я рыженькую лошадь

В губы мягкие расцеловал.

1925

Окно в Европу

Мне про старое не говори.

И в груди особенная радость —

Щупают лучами фонари

Каменные скулы Ленинграда.

Я ходил и к сердцу прижимал

Только что увиденное глазом,

А по серым улицам туман,

Перешибленный огнями, лазил.

Много неисхоженных кругов,

Много перехваченного боком —

У крутых гранитных берегов

Не шуршит зеленая осока.

Пусть зеленых снов не пощадят,

Но одно так дорого и просто —

На больших холодных площадях

У людей упористая поступь.

Мажут трубы дымом дочерна,

Лезет копоть в каждый переулок,

Стонет Выборгская сторона [23]

От фабричного большого гула.

Над Невой отчаянно, когда

Фабрики гудками выли —

Вспоминать ушедшие года

И дворец,

Расстрелянный навылет.

Гудки по-новому зовут,

Кричат в тумане о победе,

А всадник, скомканный из меди [24],

Хотел скакать через Неву.

Хотел заводов не понять,

Но врезан в глаз

Матросский вырез —

Матрос у конской морды вырос

И спутал поступь у коня.

И был приглушен медный топот,

А ночью Пушкин прокричал,

Что здесь продавлено сейчас

Окно

В рабочую Европу [25].

<1926>

«Так хорошо и просто…»

Так хорошо и просто,

Шагнув через порог,

Рассыпать нашу поступь

По зелени дорог.

В улыбчивое лето

Бросать среди путей

Задумчивость поэта

И шалости детей.

Луна — под вечер выйди,

Чтоб, как бывало, вновь

У девушки увидеть

Смущенье и любовь.

Любовная зараза —

Недаром у меня

Заходит ум за разум

При увяданьи дня.

Но от нее я просто

Шагну через порог,

Чтобы рассыпать поступь

По зелени дорог.

1926

Терем

У девушки маленькая рука,

И девушку держит терем.

Все это перешагнули века,

И этому мы не поверим.

И сгинули в темень

И терем и князь.

Лихую былину рассеяв,

Шумит по загумнам

И клонится в пляс

Зазвонистая Расея.

Забылись кабальная жуть и тоска,

И этой тоски не изведав,

Любимая девушка будет ласкать

От вечера и до рассвета.

Затихли бубенчики дурака,

И день по-другому измерен…

Но мне показалось,

Что манит рука

И девушку держит терем.

И вот —

через сад,

Где белеет окно,

Я прыгаю, как от погони,

И нам для побега

Готовы давно

Лихие и верные кони.

Чтоб девушку эту

никто не сберег —

Ни терем и ни охрана,

Ее положу на седло поперек,

К кургану помчусь от кургана,

И будет вода по озерам дрожать

От конского грубого топота.

Медвежьею силой

И сталью ножа

Любимая девушка добыта…

Ну, где им

размашистого догнать?..

Гу-уди, непогодушка злая…

Но, срезанный выстрелом из окна,

Я падаю, матерно лаясь.

Горячая и кровяная река,

А в мыслях — про то и про это:

И топот коня,

И девичья рука,

И сталь голубая рассвета,

А в сердце звериная, горькая грусть, —

Качается бешено терем…

И я просыпаюсь.

Ушла эта Русь, —

Такому теперь не поверим.

ВПЕРЕД

Перейти на страницу:

Рекомендуем к прочтению

Шестьдесят лет спустя

Избранное

Генерал Корнилов

Жить и умереть в Париже

Сид Вишес: слишком быстр, чтобы жить...

Граница Света