Дневник

В экипаже (из Чатема. — А. Л.) — в церковь в Гринвиче; хорошая проповедь, отличная церковь и великое множество красивых женщин. 13 января 1661 года

За обедом очень весело. Отчасти потому, что миссис Тернер и ее компания на протяжении всего поста не съели ни кусочка мяса; я же наелся мясом до отвала, отчего у них слюнки текли. 26 марта 1661 года

С утра — в Уайтхолл, в часовню, где благодаря мистеру Благрейву занял место на его скамье и слушал проповедь доктора Критона, великого шотландца, который, в присутствии государя, герцога и герцогини, привел слова Михея: «...изгладит беззакония наши» 30. Он прочел по этому поводу весьма умную проповедь, при этом с рвением презабавным; ничего смешнее я в жизни своей не слышал. Долго рассуждал о том, что в пост муж не должен возлечь с женой своей, что это было бы не меньшим грехом, чем в другое время оказаться в постели с чужой женой. 7 марта 1662 года

[В Саутгемптоне] на борту стоящей на якоре «Ласточки» слушал проповедь нашего морского капеллана. Грустно: нес вздор, да еще на дурной латыни — зато вознес молитву Господу во здравие достопочтенных господ офицеров. Воскресенье, 27 апреля 1662 года

Заявился мистер Миллз, пастор; у меня он гость не частый, зато к другим наведывается чуть ли не каждый день; знает, бестия, где вкусно кормят и поят — у сэра У. Баттена. 9 июля 1662 года

Мне хотелось послушать последнюю проповедь доктора Бейтса, и я направился в церковь святого Дунстана, которая из-за раннего часа (еще не пробило семи) была на замке; ушел и с час гулял в саду Темпля. В восемь вернулся и вместе с остальными зашел с черного хода; когда двери открылись, церковь была уже наполовину полна. Взошел на галерею рядом с кафедрой и слышал все очень хорошо. Выбрал он «Бог же мира» 31, последнюю главу «Евреев», 20-й стих, и прочел превосходную проповедь, в которой было очень мало размышлений о дне сегодняшнем. <...> Порадовала меня не только проповедь, но и прелестное женское личико — эту даму я не раз видел прогуливавшейся в Грейз-Инн. После обеда — вновь к святому Дунстану; когда я пришел (ровно в час дня), церковь была уже забита до отказа, я вновь поднялся на галерею, но на этот раз всю проповедь простоял в толпе и вспотел чудовищно. <...> 17 августа 1662 года

Только и разговоров о том, что некоторые фанатики уверяют, будто близится конец света и будто настанет он в ближайший вторник, — от чего, когда бы он там ни наступил Господь милосердный, спаси нас всех. 25 ноября 1662 года

Засим — в церковь, где проспал всю проповедь под гнусавый голос шотландца, заунывно вещавшего с кафедры. 21 июня 1663 года

Пока мы разговаривали, констебли привели несколько несчастных, которых задержали в сектантской молельне. Идут, точно овцы, не оказывая никакого сопротивления. Я так думаю: либо признавай авторитет церкви, либо уж будь умнее и не попадайся. 7 августа 1664 года

Встали с женой в церковь, где мистер Миллз прочел никчемную проповедь о первородном грехе, смысл которой не понял ни он сам, ни его прихожане. 10 февраля 1667 года

В церковь в Патни, где повстречал много школьниц, из коих хорошеньких — считанное число. <...> Проповедь превосходна, публика — тоже, я, однако ж, все время боролся со сном, был не в себе, уронил шляпу в проем под кафедрой, каковую, впрочем, когда служба кончилась, извлек с помощью длинной палки и служки. <...> 28 апреля 1667 года

В Вестминстер-Холл; полно народу — сегодня государь выступает в парламенте. Чрезвычайное происшествие: некто, квакер, прошествовал обнаженный через Холл. Только набедренная повязка — чтобы избежать скандала. На голове жаровня, символизирующая адские муки. Пересек залу, крича: «Покайтесь! Покайтесь!» 29 июля 1667 года

Шел в Уайтхолл, но почувствовал усталость и свернул в церковь святого Дунстана, где прослушал толковую проповедь местного проповедника. Стоял подле хорошенькой, скромной девушки, которую все время пытался взять за руку, к которой хотел прикоснуться, однако она не давалась и отступала от меня все дальше и дальше, пока наконец не достала из кармана булавку, чтобы уколоть меня, если я дотронусь до нее вновь. Увидев это, я воздержался от дальнейших попыток, довольный тем, что вовремя разгадал ее замысел. Тут взгляд мой упал на другую хорошенькую служанку, сидевшую неподалеку от меня; обратила на меня внимание и она. Подошел к ней и взял ее за руку; руку отняла, однако не сразу. Но тут проповедь кончилась, а с ней и мое любовное приключение. 18 августа 1667 года

Через парк — в часовню королевы, где протиснулся почти до самого ограждения и, набравшись терпения, простоял с девяти вечера до двух ночи в огромной толпе. Ожидал чего-то необычного, диковинного, а попал на самую обыкновенную торжественную мессу. Была королева и кое-кто из придворных дам. Боже, как странно ощущать себя частью разношерстной толпы: вот лакей, а вон нищий, рядом с ним знатная леди, за ней набожный католик, бедный малый, а там протестант — и не один, а сразу трое. Все время боялся, как бы не обчистили карманы. Их музыка и в самом деле очень хороша, зато служба, признаюсь, слишком легкомысленна, воспринимать ее всерьез трудно. И то сказать, одной рукой они перебирают четки, а другой — жестикулируют, делают знаки, помахивают в такт музыки — и это в самой середине своей мессы. При этом все очень богато и красиво. Католики, в большинстве своем, весьма предусмотрительны: берут с собой подушечки, на которые опускаются, когда молятся; у меня такой не было и становиться на колени было очень больно. <...> 24 декабря 1667 года

Вернулся в церковь и послушал хорошую проповедь мистера Гиффорда: «Наипаче ищите Царствия Божия, и это все приложится вам» 32. Отлично, убедительно, к тому же высоконравственно; в своей проповеди умно показал, что богатства верней добиться праведностью, нежели грехом и злодейством. 23 августа 1668 года

НАУКА

С мистером Шепли, мистером Муром и Джоном Боулсом — в Рейнскую кофейню; туда явился к нам Джонас Мур, математик. Весьма убедительно рассуждал о том, что когда-то Англия и Франция были одним континентом. Коснулся многих предметов, и не столько для того, чтобы доказать ошибочность Священного писания, сколько давая понять, что те времена мы просто плохо себе представляем. Оттуда в лодке домой, переоделся в черный шелковый камзол (в этом году надеваю его впервые) и в экипаже к лорду Мейорсу, где достойнейшее общество и очень весело. За столом имел весьма поучительную беседу с мистером Ашмолом: уверял меня, что лягушки, равно как и многие другие насекомые, часто падают прямо с неба уже целиком сформировавшимися. 23 мая 1661 года

Часов в одиннадцать утра специальный уполномоченный Петт и я — в Клуб хирургов (нас туда пригласили, пообещав накормить обедом), где нас провели в демонстрационный зал, куда вскоре явился лектор, доктор Терн, в окружении учителей и студентов. Когда все сели, приступил к своей лекции, второй по счету, о почках, мочеточнике и половых органах. По окончании этой весьма поучительной лекции направились в здание Клуба, где был накрыт превосходный ужин; за столом сидели многие ученые мужи — отнеслись к нам с почтением. После ужина доктор Скарборо повел нескольких своих друзей (а с ними и меня) посмотреть на покойника, здоровенного малого, моряка, которого повесили за грабеж. Из покойницкой — в отдельную комнату, где, насколько я понял, препарируют тела; там: почки, мочеточники, половые органы, камни, семенные канатики, все то, о чем читалась сегодняшняя лекция. По моей просьбе, каковую поддержали все собравшиеся, доктор Скарборо растолковал нам причину каменной болезни и способ удаления камней 33, а также каким образом семя попадает в половые органы, а вода — в мочевой пузырь, — именно так, как рассказывал мне бедный доктор Джолли. Оттуда, к вящему моему удовольствию, вернулись к столу, где после продолжительной беседы вновь отправились на лекцию, на этот раз посвященную сердцу, легким и пр. После чего разъехались. 27 февраля 1663 года