Диана де Пуатье

Не допускайте, чтобы в вашем присутствии злословили о ближнем, коли вы — старшая в кругу беседующих, но и будь вы наименее значительным лицом, следует извиниться и с легкостию перевести беседу в иное русло».

Барышням из вашей свиты надлежит «ежедневно слушать мессу, читать положенные молитвы и выполнять иные обязательства, налагаемые на нас церковью: молиться за усопших, часто исповедоваться и причащаться. А чтобы дать им развлечься, скрасить юные годы и внушить более глубокую любовь к вам, позволяйте время от времени резвиться, петь, танцевать и устраивать хорошие добропорядочные игры без толкотни, грубых прикосновений и ссор. Да и вы, чтобы прогнать меланхолию, можете снизойти до игр и танцев вместе с ними, но не допуская ни излишней фамильярности, ни откровенности, ибо сорвавшееся случайно слово порой оборачивается впоследствии жестоким раскаянием. Тот, кто хранит свои тайны под покровом, — держит их в своей власти, но стоит проговориться — и они будут властвовать вами».

Что до служанок, то последние требуют пристального надзора:

«Указывайте им на оплошности мягко и в немногих словах. А коли окажутся упрямы и злонравны, не тратьте попусту время, надеясь их исправить: тут лекарство одно — как можно скорее отказать от дома. Безумие — держать при себе подобных людей, равно как слишком бойких на язык, сплетниц, хохотушек и лгуний, ибо они опасны. Все это нередко оборачивается против хозяина или хозяйки, так что тут никакие предосторожности не могут быть излишними.

Неизменно держите дом в чистоте и добром порядке, не допуская в него слуг со скверной репутацией или дурного поведения, без стыда и чести, особливо же в сем отношении не спускайте глаз с женщин, не дозволяйте им ни дерзости, ни злоречия, держите в подчинении и страхе, строго блюдя иерархию, как и положено в хорошем доме. Всегда показывайте им добрый пример, ибо сие служит к вашей чести, а им — на пользу».

Зависть — наихудший из пороков. «Остерегайтесь же заразиться им сами и не попустительствуйте в сем отношении ни одной из женщин дома вашего, так как грех оный как ничто иное споспешествует злословию о ближнем, а это тяжкая провинность. Помните, стоит хоть единожды пустить зависть на порог — и ни один дом самого достойного князя или владетеля уже не будет ни честным, ни добропорядочным во мнении окружающих».

Следует равно избегать лжи, матери всех пороков, а также насмешничания, бесчестного передергивания, которое свидетельствует о скудости ума. «Не могут все быть равными в познаниях, совершенстве ума и жизненном опыте. Следственно, коли вам дарована мудрость, возблагодарите Бога и по-доброму, без насмешек исправляйте ошибки своих подданных. Если кто-то уверяет, будто насмешливость — свойство его характера, то демонстрирует тем самым лишь врожденную глупость, а коли ссылается на привычку, показывает, что имел дело лишь с дурными людьми».

Наконец, необходимо избегать праздности, «дочери дьявола», это ведет дам к погибели. Дабы ускользнуть от ее тенет, надобно посвятить себя благотворительности, чистым помыслам и поддерживать последние пользительным чтением. Сие дает пищу раздумьям о благочестивых книгах или трудах философов и древних мудрецов. Можно также занимать ум «милыми и невинными забавами вроде шахмат, настольных игр, игр в классы и прочих развлечений», не превращая их, однако, в постоянное занятие, ибо дамам серьезным надлежит посвящать себя более важным делам.

Смирение, кротость, искренность, доброта — вот качества, которые в глазах света должно проявлять истинной молодой даме. Диана очень рано освоила эту премудрость. Но величайшим уроком, полученным ею при дворе Бурбонов, было то, что при любых обстоятельствах руководствоваться надобно здравым смыслом. На протяжении всей жизни осторожность и расчет будут диктовать ей правила поведения.

Тем не менее Диана знала, что всегда следует учитывать и вмешательство в судьбу удачи, чистого везения. Сама эпоха — времена Итальянских войн — благоприятствовала переменам и тяге к приключениям. Можно было в мгновение ока достигнуть славы или же, наоборот, лишиться ее. Будущее принадлежало тому, кто отваживался связать судьбу с кем-то более влиятельным и сильным. Подобный выбор сделал и Жан Сен-Валье, чья карьера стала образцом и для его дочери.

В 1499 году 25-летний Жан Сен-Валье сопровождал Людовика XII в миланском походе. Сумел он отличиться и на поле брани: во главе 25 копейщиков захватил местечко Виджевано ^[45]. В 1501 году де Валье участвовал в походе на Неаполь, а в 1502 году с победой вошел в Капую бок о бок с Людовиком Бурбоном-Монпансье. Принц был старшим сыном Жильбера де Монпансье, бывшего вице-короля Неаполя при Карле VIII, при отступлении французов умершего в Пудзоле от «прилива злокачественной крови». Судьбе было угодно, чтобы Людовик, его сын, скоропостижно скончался в Пудзоле от того же недуга, что и отец. Останки набальзамировали и положили в свинцовый гроб, где покоилось и тело Жильбера. Оба тела доставили во Францию и похоронили в Эгперс, владении Монпансье.

Жан Сен-Валье перенес тогда свою преданность на Шарля де Монпансье, второго сына вице-короля Жильбера. Последний родился 17 февраля 1490 года и достиг всего 12 лет, однако был преисполнен решимости внушить почтение к своим правам ^[46].

Пьер де Божё II, герцог де Бурбон, умерший 10 октября 1503 года, имел только одну наследницу, двенадцатилетнюю дочь Сюзанну. Согласно давним договоренностям, много поколений назад заключенным между членами дома Бурбонов, имения в подобном случае отходили ближайшему родственнику мужского пола, дабы избежать возвращения их в собственность Короны, и таковым наследником должен был стать юный Шарль де Монпансье. Однако вдова Пьера, герцогиня Анна, убедила короля Людовика XII признать права ее дочери и тотчас наложила руку на управление всем наследством: герцогствами Бурбонским и Овернским, графствами Клермон, Форе, Марш и Гиень, виконтствами Карла, Мюра, Шательро, сеньориями Божоле, Аннонэ, Бурбон-Ланси и Рош-ан-Ренье. Юный граф Шарль де Монпансье выступил с протестом против того, что он счел грабежом. В ответ на поданную им жалобу король предложил графу жениться на кузине Сюзанне и таким образом вернуть утраченные имения ^[47].

Свадьбу отпраздновали 10 мая 1505 года. Молодой вельможа присовокупил к владениям своей семьи те, что принадлежали старшей линии семейства Бурбонов. С этого момента его земли стали почти столь же обширны, как у прежних герцогов Бургундских. Окрыленный этим новым для него могуществом, Шарль Бурбон в 1507 году участвовал в экспедиции Людовика XII против Генуи: при этом он за свой счет экипировал сотню ратников и столько же лучников, а после падения города устроил празднества и пиры. Вокруг герцога собрался двор преданных вассалов, и в первом ряду — Жан Сен-Валье. Он тратил деньги, не считая и «не получая от короля ни единого денье» ^[48]. Средств было достаточно: по возвращении домой на него посыпались щедрые «безвозмездные даяния» от различных вассальных княжеств.

Во время кампании против Венеции в 1509 году Шарль Бурбон блестяще способствовал победе. 14 мая на поле битвы при Аньядель вместе с Луи де Ла Тремуем он помчался на помощь королевскому авангарду в том момент, когда тот уже готов был дрогнуть ^[49]. Когда Юлий II, примирившись с венецианцами, привлек Испанию к союзу против Франции, Людовик XII послал Шарля де Монпансье в Гиень, дабы там попытаться вернуть Наварру, откуда Фердинанд Арагонский только что изгнал короля Жана д’Альбре ^[50]. В том же 1512 году французская победа при Равенне обернулась разгромом из-за смерти Гастона де Фуа. Отступление с итальянских территорий диктовало необходимость укрепить границы: с этой целью 1 мая 1512 года Жан де Валье был назначен помощником губернатора Дофинэ ^[51].