Партизанское движение в Ленинградской области (1941-1944)

В результате первых ударов партизан 15 и 16 января железнодорожное сообщение в ближайшем тылу 18-й армии было прервано. И как сообщал Ленинградский штаб партизанского движения в ЦК ВКП(б), в результате этого "противник не мог производить перевозки как к линии фронтов, так и обратно"{783}.

Партизанское наступление на коммуникации врага непрерывно усиливалось. Оно охватывало все новые и новые линии в тылу 18-й армии. Систематическому нападению подвергались станции и мосты. 21 января в дневнике боевых действий группы армий "Север" указывалось: "Многочисленные взрывы происходили в течение дня, особенно на всех железнодорожных линиях снабжения 18-й армии. Атаки сильных партизанских сил направлялись прежде всего против железнодорожных станций и сооружений"{784}.

Отмечая новое в использовании партизанских сил - значительную эффективность их действий на вражеских коммуникациях{785}, американский историк Э. Хауэлл пишет: "Партизаны нанесли удар после первоначальных атак регулярных частей, когда обстановка оказалась несколько прояснившейся и необходимость в предосторожности отпала. Промедлив, таким образом, со своими нападениями, они побудили немцев перед лицом сильных атак советских войск ввести в бой многие из своих охранных частей на переднем крае почти немедленно, оставив незащищенными значительные участки своего тыла"{786}, С этим согласен и Э. Гессе: "Способ, с помощью которого партизанские соединения выполнили поставленную задачу, - подчеркивает он, - был нов и весьма оригинален. Сначала они подождали результатов наступления советских войск. Когда началось наступление и 18-я армия была вынуждена бросить на фронт тыловые охранные части, началось "партизанское наступление""{787}.

Действия 2, 5, 6, 9, 10, И и 12-й партизанских бригад по флангам и ближайшим тылам 18-й армии были поддержаны и другими партизанскими соединениями, рассредоточенными по всему тылу группы армий "Север". Они также наносили удары по наиболее уязвимым и трудно восстанавливаемым участкам железных дорог. В ночь с 17 на 18 января сводный отряд 7-й бригады под командованием В. П. Плохого по распоряжению областного партизанского штаба взорвал крупный, хорошо охраняемый железнодорожный мост вблизи станции Торошино па Варшавской дороге. 20 января партизаны 1-й бригады уничтожили другой крупный железнодорожный мост - через реку Кебь на Старорусской дороге. Во время налета был обстрелян эшелон с солдатами и офицерами, стоявший на станции Кебь, и ремонтно-восстановительный поезд вблизи моста. Одновременно отряды 3-й бригады на той же дороге разгромили станции Уза, Карамышево, Подсевы и Локоть, а также важнейшие железнодорожные участки на Витебской дороге южнее Дно, при этом уничтожались и находившиеся на станциях эшелоны.

Командир гитлеровского 753-го полка особого назначения Клобе (полк нес охрану железных дорог в полосе 16-й армии) писал в своем приказе: "В связи с начавшимися "атаками Красной Армии у Новгорода бандиты (партизаны.- Ю. П.) усилили свою деятельность. Так, около 800-1000 партизан 3-й Ленинградской бригады напали на магистраль Порхов - Подсевы. Им удалось произвести ряд взрывов около Узы. Одновременно производились атаки значительной части этой бригады на магистраль Чи-хачево - Дедовичи. В последние ночи отмечена серия взрывов на магистралях Дедовичи - Белебелка, Дедовичи - Дно и Опочка - Идрица"{788}.

Все это позволило увеличить глубину и размах операции, сделать ее более эффективной, не дать возможности гитлеровцам воспрепятствовать партизанскому наступлению. Массовое участие населения в борьбе с захватчиками еще больше увеличило фронт партизанской борьбы.

Тяжелый паралич охватывал тыл группы армий "Север", особенно ее 18-й армии.

Большой размах наряду с диверсиями на железных дорогах получило разрушение телеграфно-телефонной сети. Уже в первые дни наступления было разрушено, главным образом населением, несколько сот километров линий связи.

За неделю активных действий партизанские бригады израсходовали почти все доставленные им боеприпасы. Однако недостаток боеприпасов у партизан и оружия у населения не могли ослабить нарастающих ударов по коммуникациям врага. "Все партизанские бригады испытывают острый недостаток в боеприпасах, и особенно во взрывчатке, - указывал областной партизанский штаб 22 января, - и в связи с этим применяют для подрывных работ на дорогах трофейные снаряды, мины и гранаты, а население - ломы, топоры и другие подручные средства"{789}.

16 января командующий группой армий "Север" Кюхлер доложил командованию сухопутных войск гитлеровской Германии, что имеющимися силами он не может обеспечить охрану коммуникаций от воздействия партизан, и просил срочно выслать в его распоряжение охранные части из состава группы армий "Центр". В последующие дни по мере возрастания ударов эти просьбы становились все более настойчивыми.

Командующий 18-й армией Линдеман вынужден был отозвать некоторые части с фронта, а также использовать для охраны коммуникаций прибывавшие войска. Несколько полков было взято из оперативного резерва, хотя все они были крайне необходимы непосредственно на фронте. На восстановление железных дорог командование группы "Север" и 18-й армии бросило помимо железнодорожных подразделений все саперные, строительные и другие специальные части, которые под прикрытием полевых и охранных войск стремились восстановить разрушенные участки дорог. Однако то, что восстанавливалось днем, разрушалось ночью партизанами и населением. Партизаны вступали в бой с охраной и часто обращали ее в бегство. Было разгромлено несколько гарнизонов на железнодорожных станциях и разъездах.

"Партизанская война на железных дорогах противника, - сообщал 22 января областной штаб партизанского движения, - приобрела широкий размах. Партизаны и поднятое ими население рвут и разбивают железнодорожные рельсы, шпалы, разрушают полотно, мосты, уничтожают придорожную телефонно-телеграфную связь"{790}.

К концу первой недели наступления войск Ленинградского и Волховского фронтов вся железнодорожная сеть на флангах 18-й армии по существу не функционировала, были блокированы и другие важнейшие участки дорог в тылу группы армий "Север". Полностью была выведена из строя телефонно-телеграфная связь. Гитлеровское командование вынуждено было пользоваться только радиосвязью. Это создавало крайнюю напряженность на радиостанциях, сказывалось на управлении войсками.

Ожесточенная война на коммуникациях группы армий "Север", особенно 18-й армии, нарастала.

Пытаясь восстановить положение на флангах 18-й армии и не допустить развития успеха советских войск, гитлеровское командование начало перебрасывать в район прорыва соединения с других участков фронта. 225-я и 21-я пехотные дивизии из района Мги и Чудова направлялись в полосу наступления советских 2-й ударной и 42-й армий; в район Новгорода, где наступала советская 59-я армия, спешили 290-я пехотная дивизия из-под Сольцов и 8-я егерская дивизия из-под Старой Руссы.

Однако действия партизан на коммуникациях значительно усложнили фашистскому командованию переброску войск, маневр оперативными резервами. Переброска дивизий, особенно по железным дорогам, затягивалась и срывалась. Войска вынуждены были совершать продолжительные утомительные марши пешком, подвергаясь нападениям партизан. В результате гитлеровские дивизии прибывали в намеченные районы разрозненно, небольшими подразделениями, в отрыве от частей усиления, без артиллерии, к тому же с большим опозданием, когда исход боя был уже предрешен. Боеспособность этих частей и их моральное состояние были уже далеко не те, что до переброски.

8-я егерская дивизия, находившаяся в составе 16-й армии, еще 17 января получила приказ срочно направиться на правый фланг 18-й армии в район Новгорода, который рассматривался как ключевой пункт всей обороны, противостоящей войскам Волховского фронта. Дивизия перебрасывалась в помощь 38-му гитлеровскому корпусу. Егерям предстояло проехать около 180 километров по железной дороге от Старой Руссы через Дно и далее на Сольцы, Уторгош к Новгороду. Уже вечером 18 января вышло 4 эшелона, которые при благоприятных условиях должны были 19 января достигнуть места назначения. Пять других эшелонов ожидались на следующий день (всего дивизия перебрасывалась девятью эшелонами). Своевременное прибытие дивизии, по мнению командования группы, могло восстановить положение под Новгородом.