Бойцы тихого фронта

И вот сибирские дивизии, только что выгрузившиеся из железнодорожных составов, чеканя шаг, шли по Красной площади. Пройдя мимо трибуны, где стояли руководители страны, они сразу же отправились на фронт. Гремели гусеницы мощных танков, огромные колеса артиллерийских орудий, ревели моторы тяжелых транспортеров и грузовиков, грозно поблескивали вороненые стволы автоматов.

Блицкриг гитлеровского вермахта под стенами Москвы не удался. Было уничтожено около полумиллиона отборных немецко-фашистских солдат. А самое главное состояло в том, что под Москвой был развеян миф о непобедимости немецкого оружия, и в этом заключалась самая большая победа.

Обескураженный и разъяренный поражением под Москвой Гитлер, обещавший всему миру принять парад «своих победоносных войск» на Красной площади, обрушил неистовый гнев на головы своих генералов. После поражения под Москвой были уволены или понижены в должности 35 генералов, командовавших различными войсками и соединениями на фронте под Москвой. Среди наказанных оказался командующий группой армий «Центр» фельдмаршал Бок, командующие армиями Гудериан, Гепнер и Штраус. Был снят со своего поста и сам главнокомандующий сухопутными войсками вермахта генерал-фельдмаршал фон Браухич.

Но не генералы были повинны в поражении. Под Москвой столкнулись две стратегии, две политики. И в этом поединке советская военная стратегия, советский общественный строй нанесли тяжелое, жестокое, заслуженное поражение стратегии блицкрига, политике агрессии, человеконенавистническому фашистскому строю.

Победоносное завершение битвы под Москвой для нас, бойцов бригады особого назначения, открывало возможность выполнения второй части наших задач — наступал период разведывательных, диверсионных и партизанских действий в тылу врага.

Впрочем, мы начали наносить свои удары во вражеском тылу еще в разгар битвы под Москвой. В то время как некоторые подразделения бригады грудью отстаивали вверенный им участок фронта, другие предпринимали дерзновенные рейды в тыл противника. Это задание главным образом выполняли спортсмены бригады.

О них хочется сказать самые теплые слова. Их подвиги в годы войны широко прославили имя бригады особого назначения.

Спортсменов в бригаде насчитывалось несколько тысяч. Это были воспитанники спортивного общества «Динамо», а также студенты и преподаватели Московского центрального института физической культуры. Среди динамовцев были велосипедисты, легкоатлеты, боксеры, конькобежцы, футболисты, штангисты, мотоциклисты, пловцы, парашютисты, любители-пилоты и радисты, снайперы, гребцы и главным образом лыжники. Все это были молодые люди, которых Генеральный штаб нашел целесообразным сосредоточить в нашей бригаде, чтобы использовать их самым эффективным образом. Студенты и преподаватели Центрального института физической культуры влились в бригаду в качестве добровольцев, отозвавшихся на призыв партии и комсомола встать на защиту Москвы. Среди спортсменов и добровольцев-студентов было немало известных мастеров спорта, рекордсменов, любимцев советской молодежи. В подразделениях нашей бригады сражались, например, братья Серафим и Георгий Знаменские, Лев Темурян, Николай Шатов, Любовь Кунакова, Николай Королев, Алексей Долгоушек, Виктор Зайпольд, Георгий Иванов, Илья Давыдов, Борис Галушкин, Евгений Иванов, Борис Грачев, Павел Маркин, Валентина Гончаренко и многие другие.

Воплотившие в себе лучшие качества советского человека, бесстрашные, самоотверженные, прекрасно закаленные физически, беспредельно преданные своей Родине и делу революции, эти молодые люди в ходе суровых боев за Москву проявили образцы беспримерного героизма, высокого воинского мастерства, несокрушимой выдержки. Сколько раз их боевые отряды в белых маскхалатах, бесшумно скользя на лыжах, отправлялись в многокилометровые ночные рейды в тыл врага, ведя разведку, уничтожая боевую технику, сея панику в его рядах, взрывая мосты, минируя шоссейные и железные дороги… Они уходили молча, под гром артиллерийского огня и воздушных бомбардировок… И возвращались через день или два. Возвращались далеко не все. Опасные задания неизбежно стоили жизни многим из них. Но смерть была везде, она, казалось, уже никого не пугала. Сама мысль о возможном поражении была страшнее смерти. А на следующую ночь уцелевшие вместе с новым пополнением снова уходили в тыл оккупантов, бесшумно скользя на лыжах, скрывались в темной ночи, вооруженные автоматами, взрывчаткой и мужеством. Мужеством, которое обеспечило победу…

Погибли многие.

Смертью храбрых пали братья Серафим и Георгий Знаменские, Борис Галушкин, Лев Темурян и десятки других прекрасных советских спортсменов-патриотов, воспитанников Института физической культуры. Ныне в Советском Союзе ежегодно проводится легкоатлетический турнир имени братьев Знаменских, стал традиционным майский кросс имени Бориса Галушкина…

У стен Кремля, где покоятся останки неизвестного солдата, павшего под Москвой, горит вечный огонь. На камне выбиты слова: «Имя твое неизвестно. Подвиг твой бессмертен». Эти слова прославляют подвиг и бойцов бригады особого назначения.

Нельзя писать без волнения о подвиге иностранных политэмигрантов, которые в те грозные годы грудью отстаивали стены Москвы. Они знали, что поражение великой Советской страны означало бы поражение революционного движения в целом. Они сознавали, что победа будущей мировой коммунистической революции немыслима без победы над гитлеровским фашизмом. И они сражались самоотверженно, рискуя жизнью. Многие из них погибли. Смертью храбрых пал под Сталинградом сын Долорес Ибаррури, боец-доброволец нашей бригады. Погибло еще много товарищей, прославившихся в бесчисленных классовых битвах интернационалистов. Испанские коммунисты, бывшие защитники Мадрида, с огромным мужеством отстаивали столицу своей второй родины… Москву. Образцы высокого героизма проявили австрийские шуцбундовцы. Героически сражались и все остальные интернационалисты полка. Здесь, на подступах к Москве, снова — в который раз! — была скреплена совместно пролитой кровью великая интернациональная солидарность. В дни битвы за Москву в интернациональный полк часто приезжали Долорес Ибаррури, Вильгельм Пик, Иоганн Коплениг (генеральный секретарь Компартии Австрии) и другие. Они живо интересовались тем, как сражаются их соотечественники, проводили беседы, выступали с информациями, укрепляли боевой дух бойцов. Раз в неделю я являлся на доклад в Коминтерн, к Георгию Димитрову: он уделял много внимания интернациональному полку. Часто к нам приезжали с докладами Эренбург, Фадеев, Катаев, Симонов и другие.

После января 1942 года бригада особого назначения перешла, говоря военным языком, к выполнению специальных заданий. В тыл врага, отброшенного на сотни километров на запад, мы начали отправлять боевые и партизанские группы, командиров, политических комиссаров, инструкторов по радио- и подрывному делу, врачей, связных, оружейных техников… На оккупированной территории разгорелась гигантская партизанская война. Призыв Советского правительства поднял на борьбу огромное число истинных патриотов. Партизанами становились попавшие в окружение отдельные бойцы и целые воинские части, рабочие и колхозники, женщины и старики, юноши и девушки, все, кому было невыносимо видеть, как враг топчет кованым сапогом священную советскую землю. В начале 1942 года партизанская армия охватила своими активными наступательными действиями все без исключения оккупированные районы страны — Белоруссию, Украину, Прибалтийские республики, оккупированные области РСФСР до Смоленска, весь Крымский полуостров, Молдавию. Борьба велась не на жизнь, а на смерть.

Только теперь, после первого контрудара под Москвой и развернувшейся партизанской войны, фашистский агрессор ощутил в полную меру страшную силу советского народа… А предстояли новые уроки: Сталинградская битва, катастрофический разгром на Курской дуге, после которого врагу не оставалось ничего другого, кроме отступления до полного краха…