В театре и кино

Вечером мы были в театре. Он похож на наш Зеленый театр в ЦПКиО имени Горького. Около четырех тысяч зрителей сидит на открытом воздухе, места расположены амфитеатром. Небольшая сцена радиофицирована. Шла пьеса об одном из героев Национального восстания 1857-1859 годов, владетельном князе, живущем в роскошном дворце.

Представление интересно высоким профессионализмом, которым отмечены все элементы спектакля. Смена картин молниеносна, буквально после 2-3-секундного затемнения раздается полицейский свисток, и возникает совершенно новая картина. Декорации отлично написаны, но художественный уровень, с моей точки зрения, невысок. Костюмы актеров роскошны и ослепительны. Основные герои меняют костюмы в каждой картине, что может быть оправдано лишь стремлением сделать представление как можно более ярким. На переодевание тратятся считанные секунды - это настоящая трансформация.

По жанру пьеса, несмотря на ее героическое содержание, -типичная оперетка с балетом, пением, музыкой и световыми эффектами, которыми явно злоупотребляют. Стоит кому-нибудь из персонажей запеть любую лирическую песню, как свет меняется на голубой, потом на нежно-зеленый... Актеры говорят свои роли в быстром темпе, не общаясь друг с другом, а обращаясь прямо в зрительный зал. Пауз нет. Все это производит впечатление пулеметной перестрелки. Впрочем, тамилы (основное население штата Мадрас) говорят вообще очень быстро.

Мы прошли за кулисы во время спектакля, и нас поразили идеальный порядок, тишина и четкость закулисной работы. Закулисная часть во время спектаклей действует как бы по секундной стрелке. Иначе, вероятно, и нельзя при столь быстром темпе и таком количестве перестановок и переодеваний. Публика замечательно принимает спектакль, который, очевидно, полностью удовлетворяет ее требования.

Это ремесло, но ремесло высокого класса. Очень своеобразное и интересное зрелище.

Почти в полуобморочном состоянии от усталости мы наконец вернулись в отель. Петухов в эту ночь не было, их заменили комары. По неопытности мы зажгли свет в комнатах при открытых окнах и дверях. Когда хватились, было поздно. Пришлось познакомиться не просто с комарами, а с тропическими комарами. Ночь прошла более чем тревожно, а уже в восемь часов утра в вестибюле отеля нас ожидал неутомимый г-н Субраманьям. Опять садимся в машину и мчимся по городу, выбирая самый длинный путь. Ездить с гном Субраманьямом - весьма своеобразное занятие. Мы все время куда-то заезжаем и пересаживаемся в другой автомобиль, потом едем в другой конец города, чтобы снова пересесть и ехать дальше. У г-на Субраманьяма масса дел, которые он совершает на ходу. Наконец он передает нас своему сыну - Бабу, звукооператору киностудии, и мы едем за тридцать пять миль от Мадраса, в Махабалипурам.

Дорога очень интересна: рощи кокосовых пальм, под ними -индийские деревни. Дома сделаны из циновок, около них чисто и уютно. Вокруг деревень рисовые поля. Почти голые люди по колено в воде пашут на буйволах, запряженных в деревянный плуг. Нам все это кажется живописным и интересным, но Бабу делает все для того, чтобы помешать нам фотографировать: он находит это слишком бедным и

нетипичным. Через, час хорошей езды мы доехали до берега океана.

Раскаленный песок, раскаленное небо, маяк на берегу и безбрежный седой океан... Красиво так, что дух захватывает. Здесь такие же, как в Эллоре, высеченные из скал храмы. Они сооружены в VII веке нашей эры. Их окружают изваяния слонов, быков, львов. Самый древний из храмов, так называемый "Храм на берегу моря", действительно расположен на самом берегу. Он защищен от волн нагромождением больших кубических камней. Их заливает морская вода, в расщелинах живут крабы.

Я влез на камни, чтобы сфотографировать храм. Двое голых мальчишек стремглав подбежали ко мне, схватили меня за руки и стащили на сухой берег. На камнях стоять нельзя -может смыть волной. Мальчишки, жестикулируя, рассказывают, очевидно, какую-то страшную историю и показывают на дощечку с надписью: "За жизнь купающихся правительство штата не отвечает. Акулы!". Мы отошли на почтительное расстояние.

Недалеко от берега - знаменитый барельеф "Сошествие Ганга", высеченный в скале в VII веке. Удивительная по композиции, в добрых две сотни квадратных метров, аллегорическая картина на сюжет, взятый из индийской мифологии.

Рядом, за забором, - частный музей, а вернее, торговля древними скульптурами и обломками барельефов, иной раз двухтысячелетней давности. Музей похож на кладбище, а статуи и каменные плиты - на надгробные памятники. Мы поднялись на самую высокую точку храма, построенного на высоком холме. Океан оттуда прекрасен, могуч и грандиозен. Там к нам подошел нищий-прокаженный, такой страшный, что я побежал вниз, к машине. Однако у него хватило сил и проворства почти догнать меня у автомобиля. Такого настойчивого попрошайничества, как в Мадрасе, я не видел нигде в Индии. Здесь оно принимает характер, близкий к шантажу, и им занимаются, кажется, не только нищие.

На обратном пути мы остановились у раскинувшегося около самого города и вдоль рыбачьей деревни чудесного пляжа. Предостережений относительно акул не было, и мы искупались в такой горько-соленой воде, которая даже глаза ест. Нас "обслуживали" пять взрослых "спасателей" и десяток мальчишек, отделаться от которых при всем желании невозможно.

После обеда мы были на домашнем концерте у г-на Субраманьяма. Во дворе его небольшого и очень скромного домика - специальный концертный зал. Тридцать метров двора огорожены и покрыты циновками. Замечательно танцевала классические танцы дочка Субраманьяма, та девочка, которая встречала нас на аэродроме. Угловатая четырнадцатилетняя худышка в танце словно преобразилась. Какой темперамент, какая мимика, сколько юмора и сколько зрелого мастерства было в ее исполнении! Недаром, очевидно, г-н Субраманьям -президент Академии танца!

Мадрас - это центр классического искусства Индии. К искусству здесь причастно едва ли не большинство жителей.

Их интересы, дела, разговоры - все вращается вокруг вопросов искусства. Нигде оно, пожалуй, так не ценится, как в Мадрасе. Тысячелетнее существование Южно-индийской ассоциации артистов говорит о древних традициях города, о постоянном интересе к своему национальному танцу, драме и музыке.

К сожалению, нам не удалось побывать в двух колледжах танца, возродивших классический стиль "бхарат натьям". Это древние танцы, уходящие в глубину истории. Они исполнялись в течение веков поколениями храмовых проституток. Сейчас возрождаются эти забытые танцы, удивительные по своеобразию и красоте. И энтузиаст этого возрождения г-жа Эарюндил, ректор колледжа танца, получила недавно за свои заслуги в области искусства высшую награду Индийского правительства. Другим колледжем танца ведает г-жа Бала Сарасвати - великая актриса, начавшая свою жизнь в нищете. Оба колледжа находятся в окрестностях Мадраса. Но мы попали сюда во время каникул, и поэтому нам не удалось ознакомиться с этими интереснейшими школами искусств.

В концертном зале г-на Субраманьяма мы слушали индийскую музыку в исполнении ансамбля саксофонов и знаменитого индийского скрипача, которому аккомпанировали барабаны. Для нас эта музыка мало понятна, но по мечтательному выражению лица г-жи Субраманьям, по закрытым глазам и строгому лицу г-на Субраманьяма, по тому восхищению, которое они высказали, было ясно, что мы присутствуем на концерте выдающихся музыкантов.

Рассматривая альбомы с фотографиями, мы узнали, что в этом доме бывали представители многих стран. Вот с дочерьми Субраманьяма сфотографировались первые советские гости в Индии - Пудовкин и Черкасов; вот фотография, в центре которой - Майя Плисецкая...

Гостеприимная семья г-на Субраманьяма, прогрессивного деятеля Индии, семья, живущая интересами искусства, оставила у нас самые теплые, самые лучшие воспоминания. Вечер еще только начинался...

Однако в карманах лежали приглашения на выступление "траванкорских сестер", и мы поспешили в тот же театр под открытым небом, где были вчера. Театр переполнен. Мне трудно передать то чувство высочайшего эстетического