Стругацкие. Материалы к исследованию: письма, рабочие дневники. 1972-1977

5. Есть некоторые новости относительно Совета по фантастике и приключениям, но, по-моему, ничего особенного. Совет состоит из 73 человек, нас с тобой среди них нет.

Вот пока всё.

Обнимаю, Аркадий.

В конце лета АБС получают разрешение на пролонгацию написания сценария.

Из архива. Письмо БНу из Киевнаучфильма

Уважаемые товарищи!

Студия согласна предоставить Вам пролонгацию. Литературный сценарий «Встреча миров» должен быть представлен к 3 ноября с. г.

Директор студии Б. Остахнович

исп. В. Задумин

Письмо Бориса брату, 23 августа 1975, Л. — М.

Дорогой Аркаша!

Твое письмо от 15.08 мама получила только сегодня. Поэтому и пишу я тебе только сегодня.

1. «Аврора» завернула зМЛдКС. Рецензии (Дмитревского и Никольского) вполне положительны, но на словах замглавного высказал (самым дружеским образом) ряд существенных замечаний, являющихся необходимыми условиями публикации. Я сказал, что подумаю и что надо посоветоваться с тобой. Ради бога, сказали мне, время терпит. В этом году повесть все равно уже не пойдет, а до следующего года времени много. В общем, надобно будет нам об этом посоветоваться. Я склоняюсь к тому, чтобы никаких переделок не делать, а сесть и написать новую небольшую повестуху — тем более что все равно желательно иметь таковую для Мосдетгиза. Что-нибудь незамысловатое, про Горбовского.

2. МолГвардейский сборник я честно обработал и соответствующим письмом отослал Медведеву еще в конце июля. С уведомлением о вручении. Согласно вернувшемуся уведомлению, бандероли были вручены 25 июля, т. е. почти месяц назад. С тех пор ни гласа, сам понимаешь, ни воздыхания.

3. Труд, завещанный мне богом[164], я благополучно закончил[165] 31.07 и с тех пор блаженно бездельничаю, размышляя, главным образом, о новой повестухе.

4. Ездил в Ленинградский ВААП, подписал разрешение на публикацию в ГДР ПнО и ВНМ. Замдиректора (чертовски симпатичный и очень расположенный к нам мужик) очень просил у нас что-нибудь новенькое, особенно нажимая на то, что желательны вещи, НЕ опубликованные у нас. Оказывается, это весьма выгодно и ВААПу (почему-то) и нам, т. к. при опубликовании за границей НЕ опубликованной у нас вещи налог с нас взимается не в размере 50 %, а в обычных человеческих размерах — 6–8 %. Все это чертовски приятно, но абсолютно непонятно. Далее, этот мужик перед разговором со мною заготовил по данным ВААПа список договоров, заключенных в 1975 году на наши вещи. Среди известных нам наименований (ТББ в Швеции, УнС в США, ПнО в ФРГ и т. д.) там оказалось и нечто для меня совершенно новое, именно: ПXXIIВ в Польше и ПнО в Аргентине! Ты об этом ничего не слыхал? Ведь по идее все эти договора должны были пройти через наши руки.

164 А. Пушкин, «Борис Годунов», сцена «Ночь. Келья в Чудовом монастыре»: «Еще одно, последнее сказанье — / И летопись окончена моя, / Исполнен долг, завещанный от бога / Мне грешному».

165 Летом 1975 года БН помогает А. Герману со сценарием «20 дней без войны».

5. Поправки к ПнО для ГДР отправил уже давно. Я там не стал мудрствовать лукаво и копаться в мелочах — исправил только наиболее исковерканную сцену со стариком Шухартом.

6. Пришли в наш Детгиз, наконец, экзы ПXXIIВ+М. И конечно, заказанного количества мне, гады, не дали. Получил половину — 25 штук. Впрочем, обещали со временем еще, да есть надежда, что и через Лавку что-нибудь отломится.

7. Как видишь, я оскоромился — купил за сертификаты новую машинку, голландскую. Машинка неплохая, но скверно отрегулирована — некоторые знаки двоятся. Например:???? или ййййй. Кажется, впрочем, это исправимо.

Вот, пожалуй, и все мои дела. Письма, которые были, — неинтересны. С начальством никаким не виделся.

Да! Получил сертификаты — ценным письмом, в конверте, украшенном пятью могучими сургучными печатями. И получил остаток денег за переиздание — 940 руб. с копейками. Деньги твои через маму тоже получил. Но для чего же[166] не написал ты полный финансовый отчет — положено столько-то, за долги изъято столько-то? Мнится мне, вычеты ты произвел неправильно и я еще у тебя в долгу есть. (Именно, должен ты был вычесть 386 + 25 = 411 руб. А ты сколько вычел?)

Мама (и я) интересуется, где будешь ты праздновать юбилей: у себя или у нее, как собирался? Отпиши срочно.

166 Оборот «для чего же» у АБС восходит к «Страшной мести» Н. Гоголя: «— Для чего же не любить свинины? — сказал Данило. — Одни турки и жиды не едят свинины» (гл. 4).

Целую и обнимаю, твой [подпись]

P. S. Леночке и Машке — приветы!

Да не забудь связаться с Пекелисом! Душа же у меня горит!

В архиве АБС сохранились обе рецензии на ЗМЛДКС, о которых БН сообщал брату.

Из архива. Никольский Б. Рецензия на ЗМЛДКС

Умение построить напряженный сюжет, с первых страниц захватить внимание читателя, обычно свойственное Аркадию и Борису Стругацким, проявляется и в новой их повести. Повесть читается с неослабевающим интересом, и это, безусловно, немаловажное достоинство.

Живо написаны характеры ученых — персонажей повести.

Фантазия авторов остра и изобретательна.

Вместе с тем повесть вызывает у меня два существенных замечания.

Первое. В повести возникает ощущение мистической неотвратимости гибели ученых, безысходности их положения, если они не сдадутся, не перестанут вести свои работы. Невозможно ни предугадать, ни предотвратить действия слепой силы, преследующей их. Один из героев сравнивает действия этой силы с действиями человека, который с размаху, наугад наносит удары, стремясь убить комара. Ученые обречены так же, как обречен этот преследуемый комар. Мне кажется, что повесть выиграла бы, стала бы тоньше, глубже, если бы авторы испытывали своих героев лишь с помощью средств, обстоятельств, стоящих на грани реального и фантастического, обходясь без деревьев, внезапно взрывающих асфальт и без оборотней, растворяющихся в воздухе — в общем-то так или почти так и происходит в первой половине повести. Это уже потом авторы, на мой взгляд, облегчая себе задачу, начинают привлекать средства из потустороннего арсенала.

Второе. «Один раз, уже ставши биологом, он даже затеял коллекционировать экскременты, потому что Женька Сидоровцев привез ему из Антарктиды китовьи, а Саня Житнюк доставил из Педжикента человеческие, но не простые, а окаменевшие, девятого века». «Десятилетку он не кончил, ушел из девятого класса, работал санитаром, потом шофером на дерьмовозе…» «Писить хочу! — объявил странный мальчик и, когда Губарь со вздохом повел его в сортир, добавил на весь дом: — И какать!» — пристрастие к подобного рода деталям плюс склонность подчеркивать в своих героях малопривлекательные черты (вроде уханья Вечеровского, подобного уханью уэллсовских марсиан, упивающихся человеческой кровью) плюс нарочитая грубость лексикона героев повести — все это временами создает в повести несколько неприятную атмосферу. Замечу еще, что герои повести употребляют чрезмерное количество разного рода спиртных напитков, так что подозрение одного из персонажей, что все происходящие чудеса — результат алкогольного бреда, не так уж далеко от истины.

Хотелось бы, чтобы Стругацкие еще немного поработали над повестью и чтобы эта повесть, как и предыдущие, увидела свет на страницах «Авроры».

Из архива. Дмитревский В. Рецензия на ЗМЛДКС

О чем же все-таки эта повесть?

О столкновении землян с «пришельцами» из какой-то высшей цивилизации, недовольных смелым научным поиском некоторых особо талантливых ученых?

Или о возмущенной природе — Гомеостатическом Мироздании — слепо осудившей тех, кто раньше положенного срока пытается не только проникнуть в ее законы, но и изменить их?

По началу повести кажется, что иногда сцепление случайностей, как крупных, так и мелких, воздействует на людей с высоким интеллектом и эмоционально возбудимых так, что они впопыхах делают невероятные фантастические допуски и начинают испытывать ужас перед обступившими их случайностями, как перед стаей голодных волков. И пытаясь бороться со случайностями, как с кем-то спланированной и организованной опасностью, уподобляются иногда дон Кихотам, а иногда, напротив, погружаются в немудреное бытие Санчо Панса. Так ведь, собственно, и начинается повесть Стругацких, переданная в наш журнал.