Аркадий Райкин

После больницы он некоторое время всё же продолжал исполнять спектакль «Плюс-минус» на сцене ленинградского Дворца культуры им. Первой пятилетки. Но название как спектакля, так и вступительного монолога теперь исчезло с афиши. Тогда мне довелось увидеть этот странный спектакль без названия, о чем напоминает сохранившаяся программка: на титульном листе — название театра, фото А. И. Райкина, слово «ПРОГРАММА»; указано место (г. Ленинград) и год (1971).

В декабре 1971 года, будучи с профессором Ю. А. Дмитриевым в Ленинграде на творческой конференции «Высшая смеховая школа», посвященной сатире, кстати говоря, организованной Домом искусств в поддержку Райкина (Аркадий Исаакович вместе с Ромой проводил ее в надежде привлечь внимание общественности к сатирическому театру), мы вечером пришли на спектакль. Никакой рекламы — словно спектакля «Плюс-минус» не было и в помине. И все-таки он состоялся.

Аркадий Исаакович, проведший несколько месяцев в больнице, по-прежнему плохо себя чувствовал. С разрешения Ромы, находившейся возле него в грим-уборной, мы зашли к нему в антракте. Заметно изменившийся, совсем седой, он полулежал на кушетке, казалось, не в силах подняться. Чтобы его не волновать, мы не стали спрашивать, почему программа такая странная, безымянная, свели разговор к общим дежурным фразам о здоровье.

Врачи убеждали в необходимости ограничивать количество спектаклей, всячески пытались уменьшить нагрузку. Это доставляло ему дополнительные волнения, опять же сказывавшиеся на здоровье. Он переживал ^-за свой театр, зная, что отсутствие на афише его имени неизбежно сказывается на сборах. Финансовая сторона дела не могла не волновать труппу, волновала и его самого. После залов на тысячу и больше мест театр работал в небольшом помещении Ленинградского театра эстрады, где когда-то начинался его путь. В ту пору, как мы помним, представления давались дважды за вечер. Но в отсутствие Аркадия Райкина об этом не приходилось даже мечтать.

Представление в двух частях под названием «Это не о вас» было смонтировано из лучших миниатюр. Артисты театра работали с полной отдачей, ярко характерный комедийный актер Владимир Ляховицкий весело, энергично вел программу. Маленький зрительный зал в воскресный день был заполнен публикой, звучали смех, аплодисменты... В антракте неожиданно из уст в уста передается радостный слух, что к концу спектакля может приехать Райкин. Он действительно появился в финале с каким-то монологом — и вызвал у зрителей бурю восторга. Это проявление горячей любви к артисту охватило весь зал, в том числе и меня, и навсегда осталось в памяти.

Пережитое Аркадием Райкиным нашло отражение в песенке, написанной к его шестидесятилетию поэтом Игорем Шафераном и композитором Яном Френкелем. Бесхитростный, незатейливый текст, положенный на мелодию вальса, в тех обстоятельствах звучал драматической исповедью самого артиста, который обращался к публике с признанием в любви и верности. Песенка была исполнена на юбилейном вечере, а позднее вошла в спектакль «Избранное-85» и др.:

Мягко и в то же время решительно, как это свойственно его манере, артист педалировал слово «браво». Оно здесь особенно важно, в нем заключено начало всех начал — истоки верности артиста своему жанру и зрителю. Спокойно, чуть элегически вспоминая далекое прошлое, он продолжал:

На общем ровном фоне звучания интонационно выделялось «таким же». Артист подчеркивал, как ему дорога стойкая, многолетняя привязанность зрителей, неподвластная времени. Она оказывается решающей в минуты сомнений:

Здесь он держал паузу, как бы оценивая такую возможность:

По-прежнему волнуясь, «валидол положив под язык», выходит он на сцену.

Последние строчки артист повторял дважды и, после того как отыграна мелодия, произносил... нет, уже не текст песенки, а собственные, идущие от сердца слова: «Трудно, очень трудно...»

Начинавший как комик, играющий масками, поражающий трансформациями, меткими пародиями, жизненными наблюдениями, входившими в разговорный язык неожиданными словосочетаниями, Райкин быстро приобрел известность. Но, рассматривая одну за другой его работы, видишь, как комическое искусство артиста со временем приобретало трагические черты. Каждый вечер в течение почти полувека, выходя на сцену, он исчерпывал себя до конца, ничего не скапливая «на черный день». Сколько зрительских поколений сменилось за этот период! Сколько кумиров кануло в прошлое!

Наделенный редкой восприимчивостью и внутренней пластичностью, Райкин чутко прислушивался к веяниям времени. Вместе с ними менялись и его персонажи. В 1970— 1980-х годах разве что где-нибудь в глубинке можно было встретить персонажей, подобных безголовому начальнику из поляковской миниатюры «Непостижимо» или руководителю научно-исследовательского института Пантюхову из «Юбилея» Хазина. Им на смену пришли другие, не столь откровенно безграмотные, более цивилизованные, действующие изощренно, но не менее циничные. Явление осталось, но приобрело иную форму выражения, также запатентованную Райкиным.

По словам Жванецкого, великий артист сыграл свою роль в понимании нашими людьми такого явления, как бюрократизм.

Конечно, смешно полагать, что усилиями одного артиста или даже всей эстрады бюрократизм можно истребить. Но он помог осознать это явление, «раскусить» его. Не без его помощи ушли многие откровенные глупости в работе чиновников.

Юбилей

Аркадий Исаакович недавно вышел из больницы и чувствовал себя еще неважно. Но все-таки 30 октября 1971 года в Ленинграде во Дворце культуры им. Первой пятилетки отмечалось шестидесятилетие Райкина с вручением ему правительственной награды — ордена Трудового Красного Знамени. По сегодняшним меркам это весьма скромная оценка его фанатического труда, а главное, всего того, что он сделал для искусства и в целом для страны. Сохранилась аудиозапись торжественного вечера. В прологе участвовали все артисты труппы в образах как бы сошедших с витрины манекенов, бодро напевавших: «Всегда с улыбкой неизменной, нам всё на свете безразлично — мы манекены, мы манекены». Десятью годами ранее на более скромном, менее официальном праздновании полувекового юбилея Аркадия Исааковича это были веселые гномы, вникавшие во все людские дела. Манекены равнодушны, они не болеют, не стареют, ведь им ничто не портит нервы, «но очень страшно, если люди, как манекены, как манекены». На этих словах выходил юбиляр и произносил уже переделанный монолог «Плюс-минус», в связи с которым было пережито столько неприятностей, за который заплачено собственным здоровьем. После первой произнесенной фразы — цитаты из Фейербаха — следовала большая пауза, а затем размышления о плюсах и минусах нашей жизни. Вслед им шли монологи персонажей: проникновенный, лирический «Звание — человек», комедийный, сатирический «В греческом зале», «О воспитании», где Аркадий Райкин, используя маски, представлял пять персонажей и, соответственно, столько же различных способов воспитания детей. Краткий финал с участием всей труппы возвращал к теме манекенов как угрозы человечности и человеку.