Четвертая воздушная

В 17 часов 40 минут четыре Б-20 того же полка во главе со старшим лейтенантом В. В. Бушневым атаковали семь барж в пяти километрах юго-восточнее Балаклавы. В результате бомбардировки одна баржа затонула.

Спустя 40 минут четыре "боинга" той же части под командованием младшего лейтенанта Морозова, действуя с высоты 2000 метров, бомбили колонну автомашин на дороге вблизи Ливадии. Экипажи уничтожили пять автомашин, 25 солдат и офицеров.

Действия в условиях горной местности оказывали влияние и на тактику. Как правило, налеты на колонны вражеских войск совершались малыми группами, цели атаковались с одного захода, с двух-трех - в исключительных случаях. Бомбометание производилось с пологого планирования или с горизонтального полета. Группы действовали одна за другой с временным интервалом 10 - 15 минут. На дорогах создавались пробки и даже обвалы. Так, в 13 часов 20 минут 14 апреля звено Б-20 277-го бомбардировочного полка во главе с майором П. Г. Егоровым сделало обвал, нанеся удар по изгибу шоссе в восьми километрах северо-восточнее Алушты.

Темп наступления войск Отдельной Приморской армии стремительно нарастал. Соответственно все более активизировала свою деятельность и авиация. Поэтому уместно рассказать здесь о том, как тыловые органы, обслуживающие части и подразделения, обеспечивали бесперебойную боевую работу наших полков и дивизий.

Согласно плану одновременно с обеспечением вылетов с Таманского полуострова части тыла в кратчайший срок, исчисляемый буквально часами, должны были привести в порядок освобожденные от противника аэродромы - в первую очередь площадку Опасная, - развернуть там тыловые подразделения, завезти необходимые запасы боеприпасов, горюче-смазочных материалов и продовольствия, чтобы принять и обслужить прибывшие с боевого задания машины.

Эта задача выполнялась успешно. Разведывательные и аэродромно-восстановительные команды шли вслед за передовыми частями наземных войск, а в ряде случаев одновременно с ними вступали в тот или иной населенный пункт. Поэтому взлетно-посадочные полосы подготавливались всегда своевременно.

Необходимость оперативности в подготовке летных полей станет еще более понятной, если показать, как шло их освоение, то есть "заселение" авиационными полками. Вот один из характерных примеров. Площадка в Керчи буквально через час после ее подготовки была забита самолетами. Там приземлились: одиннадцать ЛаГГ-3 790-го полка, вслед за ними 88-й истребительный полк, 889-й ночной бомбардировочный полк. С утра 12 апреля сюда прилетела основная часть 790-го полка, часть 366-го отдельного разведывательного полка, управление 229-й истребительной дивизии, передовая команда 230-й штурмовой авиационной дивизии...

Аэродромы были нужны нам как воздух, и мы их получали. В связи с этим добрым словом вспоминаю солдат, сержантов и офицеров 435-го и 343-го БАО, готовивших площадки в районе Керчь, Багерово, Чурбаш, Семь Колодезей, Ак-Монай, Карагоз и т. д.

Кроме перечисленных был подготовлен еще ряд аэродромов: Чалибы-Эли (Цюрихталь), Ойсул, Заморен, Стабань, Кенитез (Марфовка). Правда, для работы мы их не использовали: ввиду стремительного продвижения наших войск они сразу стали тыловыми. Авиация прошла мимо них и приземлилась на более передовые точки.

С утра 13 апреля на аэродроме Багерово началась напряженная боевая работа, для обеспечения которой в полки было завезено: 148 бомб типа Фаб-100; 800 противотанковых ПТАБ-2,5; 82 реактивных снаряда; 4720 снарядов для авиапушек; 37000 патронов; 164 тонны бензина... Эти цифры наглядно характеризуют объем работы 443-го БАО.

Надо сказать, что минирование крымских аэродромов было не таким плотным, как, например, кубанских. Очевидно, гитлеровцы не располагали для этого временем. В качестве фугасов они в основном использовали авиабомбы. На аэродроме Карагов разведывательные команды обезвредили 800 авиабомб и снарядов, в Багерово - 56 авиабомб, в Заморске - 256 противотанковых мин. Минированию подвергались подъездные пути, подходы, землянки, служебные помещения.

При освоении крымских площадок пришлось впервые встретиться с весьма коварным и своеобразным приемом минирования. Так, к исходу дня 11 апреля аэродром Багерово был очищен от мин и фугасов и полностью подготовлен к приему авиации. Ночью над ним несколько раз появлялся самолет противника. Он не стрелял, не бомбил, и на него почти не обращали внимания. А на следующий день обнаружили на рабочей площадке аэродрома свыше 700 немецких авиабомб СД-2 с взрывателем типа часового механизма. Наткнувшись на одну из них, семь человек получили ранения, на другой подорвалась автомашина.

Мы установили, что бомбы-мины были сброшены с борта самолета противника. Об этом приеме минирования сообщили во все части, чтобы предотвратить случаи беспечности, чреватой выводом из строя людей и техники.

Для правильного распределения горюче-смазочных материалов и общевойскового довольствия на Керченский полуостров мы направили представителей службы тыла, которые транспортировали грузы туда, где в них больше всего нуждались, прежде всего на передовые аэродромы.

Перед операцией на армейской базе снабжения, организованной на Таманском полуострове при железнодорожной станции Сенная, было сосредоточено 48 вагонов различных авиационных боеприпасов, и в последующем пополнение шло непрерывно. В процессе наступления на Крымский полуостров перебросили 72 вагона, а израсходовали около 70. Наибольший расход был только в первые дни операции: 11 апреля - 25 вагонов, 12 апреля - 18, 13 апреля - 7,6. Следовательно, недостатка в боеприпасах не ощущалось. Единственным затруднением в этом отношении была доставка их на аэродромы, поскольку автотранспорта не хватало.

К сожалению, этого нельзя сказать о бензине. Нехватка горючего ощущалась остро. Ведь доставка его через пролив на Керченский полуостров и в Крым была крайне затруднительной. Не так-то просто возить горючее под огнем противника. А расход был очень велик: за три первых дня операции (11 - 13 апреля) полкам потребовалось 1270 тонн высокооктанового бензина и 151 тонна бензина марки Б-70 (для самолотов По-2).

Запасы авиатехнического имущества были вполне удовлетворительными. К началу операции у переправы на таманской стороне мы сосредоточили 54 вагона и 16 вагонов на Керченском полуострове. А израсходовано в ходе всей операции было всего лишь 25.

Несколько слов о роли медицинской службы 4-й воздушной армии в период подготовки и проведении Крымской операции. Керченский пролив хотя и не слишком большая водная преграда, но она серьезно осложнила работу наших медиков. Опыта по обеспечению операций подобного рода у них не было. Но жизнь, как говорится, научит всему. Надо было только представить себе, что вынужденные посадки будут совершаться не только на суше, но и на воде. А оказание незамедлительной помощи приводнившимся экипажам - дело непростое.

С этой целью мы организовали медицинские посты на воде в районе Жуковка, Глекки, коса Тузла, Юраков Кут. Из состава Азовской военной флотилии получили глиссер, торпедный катер и два мотобота, оснащенные спасательными лодками, поясами, необходимым набором медикаментов. На аэродроме Жуковка и посадочной площадке севернее высоты 175,0 постоянно дежурили два самолета По-2 с надувными лодками. Вылет дежурных самолетов и выход катеров к месту приводнения летчиков, спускающихся на парашютах, осуществлялся по личной инициативе дежурных экипажей или по приказанию со станции наведения. Самолеты По-2 одновременно использовались и для наведения катеров на места приводнения.

На Таманском полуострове в станице Фанталовской силами 348-го и 524-го БАО мы развернули армейский хирургический лазарет на 30 коек. Войсковой лазарет на 25 коек был развернут на станции Запорожская силами 471-го батальона аэродромного обслуживания.

Для оказания медицинской помощи экипажам, приземлившимся по тем или иным причинам вблизи переднего края (на Керченском полуострове), развернули четыре медицинских поста. Они разместились при станциях наведения на горе Иваново, в районах завода имени Войкова, Колонка, станицы Спасская и западнее Баксы. На каждом посту находился фельдшер с выделенной в его распоряжение полуторатонной машиной, предназначенной для эвакуации раненых.