Повесть о трех пастухах

Вновь вытащили из ямы Саида и он снова болтался скованным на цепи. На этот раз провода ему привязали к большим пальцам ног, а пол полили водой. Возле тапика стоял один солдат в маске. Едва закончив приготовления солдат тут же завертел ручку телефона:

— Давай чех, позвони своему командиру.

В который уже раз через тело Саида прошли волны боли. Начались судороги и казалось мышцы разрывают друг друга. Пытаясь уйти от боли Саид инстинктивно поджал ноги и тут же новая боль — вывернулись суставы в скованных за спиной руках.

— О, Алла!!! — прокричал Саид.

Саида уже никто ни о чем не спрашивал, солдат в маске правда задавал какие-то вопросы и что-то говорили другие входившие в баню. Но никто не ждал ответов Саида и не слушал их, когда он пытался что-то ответить. Саид понял, что это не допрос, просто это какое-то бесчеловечное развлечение солдатни, какая-то дьявольская игра в кошки-мышки в которой роль мышки уготована ему. "О, Алла!!! За что?! За что!?" В памяти Саида всплыли воспоминания о весенних днях 1995 года, когда он в составе отряда боевиков держал от русских оборону на Шалинском цементном заводе. Тогда тоже парни из Департамента государственной безопасности Ичкерии так же вот пытали русского десантника. Действо происходило в бывшем кабинете зубного врача. Молодой парень визжал и извивался в стоматологическом кресле когда ДГБешники также работали «тапиком». Когда на завод стали падать бомбы, то десантника и еще семерых солдат, содержавшихся в подвалах завода изнасиловали, а после кастрировали. Русские обливаясь кровью ползали по грязному полу между своими же половыми органами, брошенными там. Саид не участвовал в этом, но наблюдая со стороны не осуждал ДГБешников. Он кричал: "Зачэм вы прышлы к нам? Убивать наших дэтей!" А молодой срочник беспомощно раскрывал рот, не в силах ничего произнести от боли. Тогда все было вполне справедливо, ведь не мы же напали на русских, а они на нас, а с врагом все средства хороши. Теперь замученный срочник казался Саиду его собственным зеркальным отражением.

— Эй, хорош мужики, ротный сказал чехов до утра не трогать — произнес заглянувший в баню пожилой солдат с автоматом на плече.

Саида сняли и снова бросили в спасительную и такую комфортную яму. "Только бы остаться здесь" — с этими мыслями Саид впал в полусон в полузабытье.

Слышавший крики своих братьев Ваха дрожал от холода и обиды в глиняной норе, ставшей за этот день его домом. Он с ужасом думал о своей судьбе и судьбе своих родственников. Он уже не думал о хорошем окончании всей этой истории. Варвары к которым он попал не внимали никаким доводам разумам. С чего они решили что он ваххабит? О ваххабизме Ваха имел очень смутное представление, как и вообще о тонкостях исламской религии. Вся принадлежность его к исламу определялась лишь обрезанием, да редким выполнением намаза в гостях у патриархальных родственников или земляков. А теперь это нелепое обвинение в ваххабизме. Из телевизионных передач Ваха знал, что русские теперь во всех бедах обвиняют ваххабитов. Но он то к ним какое отношение имеет? Как понял из разговоров русских его заподозрили в принадлежности к радикальному исламскому течению из-за бритого анального отверстия. Какой бред. Но ведь русские на полном серьёзе уверены в этом, у них нет сомнений, что Ваха — ваххабит. "О, Алла! Зачем я послушал эту шалаву Верку и её муженька — педрилу Лешу — клял себя на чем свет стоит новоиспеченный «ваххабит» — Как доказать проклятым русским, что он сделал это по сексуальным мотивам, а не из-за приверженности к треклятому ваххабизму?" В таких печальных рассуждениях встретил Алиев-младший рассвет. Наступил день второй его злоключений.

11

Этой ночь кроме чехов не спал а мучился в раздумьях капитан Левенко. Крики пленных стояли у него в ушах. Он переживал, что косвенно был причастен к их страданиям, ведь именно благодаря его саперам удалось обнаружить мину и именно он высказал предположение, что диверсанты могут быть рядом. Как результат — поимка этих трех несчастных пастухов, которых, как он понял из криков и разговоров солдат кажется, изнасиловали в бане. Утром он поделился своими мыслями с капитаном Кузиным, который клевал головой над столом с картой в штабной палатке.

— Слава, я не понимаю, как можно так вот ловить людей и мучить их. Это же психически больные люди. Как может нормальный человек крутить другого на «тапике» и получать от этого удовольствие? — взволновано спрашивал Левенко Кузина.

— Ну Валер, смотри на вещи проще — отвечал Кузин — наше дело небольшое, мы же пехотные офицеры. Тем более это же боевики. Нечего себе голову забивать.

— Нет Слава, мы не должны мерить всех чехов под одну гребенку. Ничем ведь не доказано, что эти пастухи ставили мину.

— Ну как это не доказано — возмутился Кузин — они же сами сознались.

— Слава, давайте не будем, мы же взрослые люди. На «тапике» любой из нас расскажет, что он в Куликовской битве на стороне Мамая воевал и справку предъявит. — Не унимался Левенко. — Вот я понимаю, взяли например, не дай Бог конечно, меня в плен. На мне форма, у меня оружие. Ясно что я враг. Но ведь у этих людей ничего этого нет. Ведь разведчики хватают всех встречных поперечных и волокут на «тапик». Недавно, знаете Слава, поймали душевнобольного чеченца и тоже "крутили на тапике" я уж представляю, что он им наговорил. Потом же каждый день они кого-нибудь на «тапик» тащили, целую неделю в бане крики были. И это нормально?

— Ну, с дураком палку допустим перегнули — ответил Кузин. — Но в конце-то концов его же отпустили.

— Его-то отпустили, а тех кого по его наводке выцепили? Где они? Так и исчезли.

Закончить диспут однако не удалось. Левенко опять был послан на проверку дорог. Группа саперов под охраной разведчиков выехала из полка. Почти сразу же после их отъезда на территорию полка въехало два БМП с разведгруппой. Они прибыли из Чернореченского леса, где были на операции.

Левенко с двумя саперами шел по асфальтированной дороге. Метрах в сорока позади них медленно ехал БРДМ разведки. Солнце пригревало и группа с нетерпением ждала момента, когда они войдут в лесной массив, чтобы там наконец спрятаться от палящих лучей. Шедший впереди всех сапер со щупом, вдруг остановился и стал осторожно тыкать острием своей длинной палки в обочину. До желанного леса оставалось метров сто. Недоброе предчувствие вдруг посетило Левенко. Он увидел провод мелькнувший в траве.

— Вася назад! Всем залечь! — закричал замполит саперов и сдергивая с плеча автомат упал на землю.

Вася Репнов, сапер шедший со щупом неторопливо пошел назад и стал выбирать место где залечь. Раздался хлопок и в воздух полетели комья земли. Левенко сняв автомат с предохранителя и поправив сбитые ударной волной очки дал длинную очередь в сторону леса, туда, откуда вели провода. Из леса раздались одиночные хлопки. С тяжело жужжа пули пролетели мимо Левенко. Среди деревьев он увидел пестро одетую фигурку и вял ее на прицел нажал спусковой крючок. С разных сторон трещали автоматные очереди. Саперы вели огонь по лесу. Разведчики не как не могли запустить пулемет БРДМа, что-то заклинило. Левенко выпустил остатки магазина, фигура бывшая на мушке задергалась и упала. Наконец-то заработал пулемет. Несколько минут группа поливала свинцом лес. Стрельба оттуда прекратилась сразу же после последней очереди Левенко. Лежа на земле Левенко достал патроны из разгрузки и набил магазин. Потерь в группе к счастью не было. Левенко с одним из разведчиков пошел в лес и там на окраине увидел худенькое тельце мальчишки лет четырнадцати. Рядом с ним лежал пистолет ПМ с зафиксированным в крайнем заднем положении затвором. В траве сверкали стреляные гильзы и лежала коробочка пульта дистанционного управления от которой тянулись обрывки проводов. "Совсем мальчик, почти как мой сын", — с грустью подумал Левенко. Тут в глазах его помутнело и зазвенело в ушах — контуженого капитана увели и посадили на броню БРДМа.