Зверь на престоле, или правда о царстве Петра Великого

«Палкин» благотворительствовал, как теперь выясняется, в ни до него, ни после невиданных размерах. По шестьдесят коров ста двадцати трем человекам одновременно, совершенно безкорыстно, безпроцентно каждому на целых десять лет пожаловано монархом! А это стадо в 7380 голов! Мало того. Тринадцати безутешным вдовам, чьи мужья стали жертвами пожара, по всей видимости, не просто так, но в борьбе с разбушевавшейся стихией, человеколюбивый монарх, проявив милосердие прежде всего к оставшимся сиротами детям, одарил каждую безвозвратной ссудой, равной стоимости десяти коров!

Ничуть не менее щедры были и первые московские государи:

«Накануне или в самые дни великих праздников… государь скрытно, только в сопровождении небольшого отряда доверенных слуг, выходил из дворца в городские тюрьмы и богадельни, где и раздавал из собственных рук милостыню всем заключенным преступникам и пленным иноземцам, а в богадельнях — дряхлым, увечным, малолетним сиротам и всякого рода беднякам, каждому не меньше полтины, а многим по рублю, иным же по два, по три и по пять рублей — деньги огромные по тому времени…

Так жил Василий Третий по обычаям своих предков; так же жили московские государи и после него — в XVI и в XVII веке» [81, с. 309–310].

Так что же это были за деньги?

«…лошадь стоила рубль, корова — три четвертака…» [81, с. 290–291].

А вот и о Николае II узнаем, что его благотворительность была ничуть не меньшей:

«…давка на Ходынском поле, где собралось около полумиллиона человек в ожидании памятных подарков от государя по случаю венчания на царство, — насчитывают ныне до 1000 с лишним умерших на месте и скончавшихся в ближайшие дни, множество раненых. На следующее утро государь и государыня были на панихиде по сим умершим и позже посещали раненых в больницах, было выдано по 1000 рублей в золотом исчислении на каждую семью умерших или пострадавших, для детей их был создан приют» [83, с. 472].

По дореволюционным ценам на такую сумму можно было приобрести около семнадцати коров! Целое стадо! И ведь это на каждого пострадавшего!

И при всем при этом:

«За время своего двадцатидвухлетнего царствования, когда революционеры, террористы убили сотни и ранили тысячи людей, Николай II не подписал ни одного смертного приговора, напротив, многим осужденным даже военными судами, смертную казнь заменял каторгой» [83, с. 463].

Петр же — наоборот: оставил сиротами, сгноив их отцов на безконечных своих стройках всех тех русских людей, отцы которых по своей доверчивости и непротивлению именно к царской власти попали к нему в лапы. Когти этого предапокалипсического зверя никого из них живыми уже не выпустили. Один лишь Петербург, не говоря о всех иных «стройках века», «съедал» по двести тысяч русских людей ежегодно! Но вся эта грандиозная машина была предназначена лишь для одного: предания смерти как можно большего количества отцов православных семейств. Лишь после этих массовых убийств появлялась уникальнейшая возможность произвести полную перековку Русского Православия в создаваемую им систему экуменического предапостасийного вероисповедания. Тех же, кто противился ему, не желая замерзать в лютые морозы в безжизненной пустыне на месте возводимого на костях строителей города, он безжалостно вешал и выставлял изувеченные трупы строптивцам в назидание! Мол, замерзайте себе тихо без ропота — не то хуже будет!

Но хуже уже и не бывает. А потому замерзающие в лютую стужу русские люди шли за хворостом, и их хватали и вешали…

В Москве рубили головы стрельцам, пытали, колесовали, вырывали ноздри и языки…

И скольких жен этот лютый палач, кем-то превозносимый до самых до небес, оставил вдовами?! А сколько малолетних русских детей сиротами?!

И выделил ли он хоть грошик, чтобы с голоду не сгинуть хоть одному из них?! Не только не выделил, но и издал закон, чтобы с каждого новорожденного драть три шкуры, как со взрослого мужика!

И как наша нация после всего этого вообще не вымерла — вот что остается до конца не познанной загадкой!

«Население России за время правления Петра I сократилось вполовину…» [62, с. 372].

И чтобы как следует уяснить себе всю значимость этой зловещей цифры, следует сравнить ее с итоговой цифрой потерь времен Второй мировой войной, раны от которой не зажили и по сию пору. В Великую Отечественную войну, напомним, даже при оккупации врагом территорий, на которых проживало до войны до 40 % населения страны, число жителей нашей страны сократилось на 10 %. Но все ужасы последствий оккупации мы прекрасно помним и по сию пору. Так что же такое потеря 50 % населения?!

Здесь стоит теперь лишь удивляться, как мы после такого погрома вообще не оказались стерты с лица планеты. Здесь, так же заметим, что драконовская мера по тотальному уничтожению «лишних ртов», когда с новорожденного стали драть налог как со взрослого, живи наши предки в другой стране, могла бы закончится полной этнической катастрофой. Русский этнос просто обязан был прекратить свое существование как народ.

Так каким же все-таки образом нам удалось выжить даже после нововведений воцарившегося у нас в ту пору антихриста?

А выжить нам тогда помогла только лишь у нас имеющаяся наша родная и чисто народная административная единица — русская община. В противном же случае оставшейся сиротами половине населения России под тяжким бременем петровских людоедских нововведений было бы выжить просто невозможно!

Уж так этот «преобразователь»-людоед несколько своеобразно «любил» (уж не кушать ли?) исключительнейше почему-то лишь русских детей. Этого Горыныча двухголовый последователь, «добрый» дедушка Ленин-Сталин, помнится, тоже подобною «любовью» не брезговал «побаловаться» — вывозил в Сибирь на лютый мороз русских людей целыми эшелонами, где первыми гибли дети грудничкового возраста, затем чуть ножками по земле перебирать научившиеся, затем постарше, затем…

И вот какими «успехами» в устроенном чекистско-комиссарском геноциде может теперь по праву гордиться кровно родная петровским птенчикам-людоедам советская коммунистическая партия:

«По некоторым данным, с 1917 по 1970-е годы в общей сложности (считая всех погибших в лагерях и ссылках) было уничтожено «не менее 100 миллионов людей…» [72]» [112, с. 140–141].

Имеются и более страшные цифры коммунистического погрома страны, где, судя по всему, к расстрелянным и вмороженным в лед, забитым до смерти и заморенным голодом и непосильной работой в лагерях прибавлены обычно не учитываемые десятки миллионов маленьких детей, безвестно сгинувших в подворотнях, умерших от голода и болезней; грудных младенцев, умерших на руках истощенных от голода матерей, не имеющих для их спасения молока:

«Общее число погибших в России и СССР — 144 миллиона человек» [31, с. 65].

И такая уж поистине астрономическая цифра никак теперь не может не радовать Ротшильдов-Рокфеллеров с их масонской конторой — «Мемфис Мицраим», изобретших это людоедство и подготовивших самих людоедов.

Но это лишь о погибших. Вот какие астрономические цифры вложены во все ленинско-сталинские предприятия по уничтожению русского человека. В свое время еще «Д. И. Менделеев подсчитал: к середине прошлого века нас должно было бы стать пятьсот миллионов!» [20, с. 272].

Он составил график динамики роста населения Земли. И «Его прогнозы по таким странам, как Китай, Индия и др. оказались достаточно верными. Однако количество населения в России в XX веке не совпадало с его расчетами и оказалось меньше предсказанного на несколько сотен миллионов. Очевидно, Дмитрий Иванович не мог предвидеть последствий революции…» [112, с. 141].

Да, методы расправы Ленина с мирным населением России предвидеть было бы достаточно сложно. Тем более — изобретение голода в собственной стране в мирное время. Невозможно было догадаться и о том, что палачи русского народа узаконят убийства детей даже в утробе матери:

«…Ленин был первым правителем государства в мире, который узаконил аборты» [112, с. 142].