Год 1942

Но позже стало известно, что где-то в пограничных лесах бьется с немцами дерзкий отряд: взрывает мосты, пускает под откос поезда, устраивает другие диверсии. Вскоре выявилось, что возглавляет этот отряд Ивановский, тот самый, кого считали пропавшим без вести. А под его началом воюют и некоторые однополчане.

- Напишите об этом, - поручил я Милецкому. - Дадим материал под заголовком "Пропавшие без вести".

Так и сделали.

Пропавшие без вести! Суровые, жестокие слова, сопровождавшие нас всю войну. Кто же эти люди? В дни отступления, когда поле боя оставалось за противником, далеко не всех погибших успевали захоронить. Не со всех снимали "смертельные медальоны" с адресами. А у многих их вообще не было. Да и в дни нашего наступления нередко хоронили людей в безымянные могилы. Пропавшими без вести числились и бойцы и командиры, попавшие в плен: многие из них погибли в лагерях смерти. Позже трагическая статистика засвидетельствовала, что фашисты замучили насмерть, убили шесть из каждых десяти военнопленных.

Не раз мы в редакции задумывались: как и что писать о пропавших без вести? Что могли сказать о них, кроме общих слов? Материал об Ивановском позволял нам в какой-то мере затронуть эту жгучую тему.

Пропавшие без вести! В годы войны эти слова рождали у родных надежду: может быть, партизанят, может быть, попали в концлагерь, но живы, вернутся. После войны далеко не все выяснилось: кто вернулся, а кто и лежит неизвестно где без могильного холмика и фанерной дощечки... Нельзя умолчать, что порой за словами "пропал без вести" скрывалось и казенное недоверие: не пал в бою за Родину, а девался неизвестно куда.

Слава богу, не везде стали делить согласно военкоматским уведомлениям на погибших на поле боя и по тем же уведомлениям - на пропавших без вести. Мы в "Красной звезде" потеряли в годы войны восемнадцать корреспондентов. Не вышли из окружения спецкоры писатели Борис Лапин, Захар Хацревин и Михаил Розенфельд, журналист Лев Иш, фоторепортеры Михаил Бернштейн и Абрам Слуцкий. Сперва редакторским приказом они тоже были зачислены в пропавшие без вести. Но после войны, когда в редакции установили мемориальную доску, на ней были высечены и их имена. Так поступили и в Московской организации Союза писателей, в городах и селах, где установлены памятники советским воинам, отдавшим свою жизнь в боях за Отчизну. Но все же далеко не везде это сделано.

Пропал без вести! До сих пор эти слова лежат тяжелым камнем на душе вдов, детей, внуков... О женской и сыновней боли есть у Константина Симонова в его дневниках пронзительная запись. В 1961 году он посетил поле боя на Курской дуге. В его машину подсел старшина, старослужащий, в армии уже семнадцатый год. Далее такие строки:

"И он вдруг завел со мной разговор о пропавших без вести.

Ехавший рядом со мной майор спросил его:

- А что тебя так волнует?

- А как же не волноваться? Мать уже, считайте, больше чем двадцать лет замужем за без вести пропавшим. И никакого ей определения нет, ничего не сказано, что умер, что она вдова. Без вести пропавший и без вести пропавший. Когда же это решится? Я вот был мальцом, а сейчас уже взрослый человек, уже и собственные дети есть, а все еще так вот, отец-то ни в тех, ни в этих! Как же это можно, чтоб столько лет ничего не решалось? Что это за без вести пропавшие через двадцать лет после того, как пропали? Почему это нерешенным остается? - говорил он с волнением и горечью..."

Прошла еще четверть века, а этот вопрос так и остался нерешенным...

Обстановка на Юге страны резко ухудшилась. Третий день в сводках Совинформбюро кроме района Воронежа фигурируют Цимлянская и Новочеркасск. Оставлен Донбасс. Мы в редакции знаем несколько больше, чем сообщает Информбюро: наши войска оставили и Ростов-на-Дону. Идут бои в районе Клетской, а это уже Сталинградская область. Нам известно также, что решением Политбюро ЦК партии эта область объявлена на военном положении. Создан Сталинградский фронт.

В первый месяц летнего наступления немецкому командованию удалось добиться крупных территориальных успехов, хотя оно не смогло осуществить свой замысел - окружить и уничтожить войска Южного и Юго-Западного фронтов. Чтобы сорвать гитлеровские планы, Ставка приняла решение об отводе наших войск на новые рубежи, но вместе с тем потребовала удерживать их прочно, не допускать прорыва противника. Однако немцы продолжают двигаться вперед.

Почему это произошло? Из всех сообщений наших корреспондентов ясно было, что у противника численное превосходство в танках, артиллерии, авиации и пехоте. Но не только в этом дело. Была у меня беседа с комиссаром Генштаба Боковым. Он заменял Василевского во время его поездок по фронтам и, естественно, все знал. На этот раз он объяснил:

- Нет должного порядка в управлении войсками. Юго-Западный фронт не смог отразить продвижение противника главным образом потому, что командование фронтом лишено связи с частями и само несколько дезорганизовано.

Именно так оценил обстановку Сталин в разговоре но прямому проводу с Василевским. А разговор этот был как раз в присутствии комиссара.

Да и мы в редакции "Красной звезды" почувствовали, что в управлении войсками на Юго-Западном фронте не все ладно. Вот уже больше недели материалы наших спецкоров по этому фронту поступали с перебоями, а потом их и вовсе перестали передавать в Москву. Корреспонденты не отвечали на наши настойчивые запросы. В Генштабе принимали свои меры, а мы - свои. Решено было послать на фронт боевого, энергичного корреспондента. Выбор пал на Леонида Высокоостровского. Отозвали его, с Калининского фронта и отправили на Юго-Западный с заданием разыскать нашу корреспондентскую группу, установить связь с редакцией и обеспечить газету материалами.

Нелегкая это была поездка. Редакция не знала, где находится командный пункт фронта. В Генштабе мы не получили точных данных. Высокоостровский отправился в путь на одном из поездов южного направления, однако в Мичуринске поезд попал под бомбежку и был разбит. До следующей станции спецкор добирался пешком. Пересел на другой поезд, но и его разбомбили. Наконец, он добрался до Калача и там нашел наших корреспондентов.

Выяснилось, что штаб фронта почти две недели находится на колесах. Связь с Москвой поддерживается главным образом по радио, а с армиями она временами полностью отсутствует. Многие корреспонденции давно написаны, но передать их в редакцию не смогли.

Высокоостровский решил просить аудиенции у командующего фронтом С. К. Тимошенко. Беседа с маршалом продолжалась полтора часа и закончилась в половине второго ночи. В результате нашему "послу" удалось отвоевать какие-то минуты на фронтовом узле связи. И первое, что сделал Высокоостровский, - вызвал меня вчера к прямому проводу. Сохранилась лента моих переговоров с корреспондентом, которую стоит привести хотя бы в отрывках:

"Корреспондент. В связи с тем, что почти непрерывно не было связи, вся информация, посылаемая капитаном Олендером, не поступила в редакцию. Имею основания полагать, что часть корреспонденции, переданная самолетом, могла даже попасть к противнику. Телеграфная связь и сейчас нерегулярная...

Москва. Понимаю. Но как объяснить все это читателю? Ищите выход посылайте попутными самолетами, фельдъегерской связью. Чем хотите. Весь материал должен быть пронизан одним - объяснять в пределах возможного, что происходит на фронте. Как думаете привлечь к газете украинских писателей? Где корреспонденция, заказанная Шолохову?

Корреспондент. Сейчас здесь находится лишь Савва Голованивский. Пишет для нас очерк. К Шолохову ездил Коротеев. Шолохов сказал, что он не может сейчас написать статью "Дон бушует", так как то, что происходит сейчас на Дону, не располагает к работе над такой статьей. Он обещал съездить еще раз на фронт и сделать эту статью...

Москва. Есть еще у вас вопросы?

Корреспондент. Последний приказ Ставки о положении корреспондентов на фронте создает исключительно трудные условия для работы... Всем предложено дислоцироваться во втором эшелоне фронта. Мы вынуждены не выполнять это и держим одного в первом эшелоне, остальных - в частях. Вопреки приказу также вынуждены пользоваться связью не во втором, а в первом эшелоне. В связи с этим возникают трения, но приходится не обращать на это внимания...