Мои воспоминания о Восточной Африке

Почти все европейцы нашего лагеря болели, и, к сожалению, кроме капитана Шпангенберга, умерло еще девять европейцев, т.е. почти десять процентов всего нашего состава. Точно так же из интернированных в Таборе туземцев умерло 150 аскари и 200 носильщиков.

В Дар-эс-Саламе в различных лагерях для пленных находились также сотни немецких аскари, попавших в руки англичан раньше. Некоторые из них пробыли в английском плену несколько лет и все-таки отказывались поступить в английские войска, что предлагалось, по их словам, неоднократно. Из лагеря наши аскари могли непосредственно видеть немецкий лагерь военнопленных для белых солдат. Было очень приятно, что из-за этого мы, европейцы, нисколько не потеряли в глазах аскари вес. Так же, как и раньше, они выказывали нам самую большую преданность и дисциплину, и, несомненно, в этом заключалось выражение большого внутреннего уважения, которое они питали к нам, немцам. Они понимали - для этого у них было достаточно развития, - что настоящий военный успех был все-таки на стороне немцев, и издавна привыкли, что в самые трудные времена мы честно разделяли с ними лишения и всегда сердечно относились к их многочисленным мелким запросам.

Они и теперь охотно выказывали нам свою привязанность и свое доверие; черные слуги были уверены, что получат невыданное им вознаграждение от своих начальников, которые в настоящее время едва ли располагали даже личными средствами. Представилось несколько печальных случаев убедиться в неблаговидном поведении англичан. Каждый знал, что в лагерях для пленных деньги наших людей часто и притом на значительные суммы удерживались английскими офицерами. У меня сложилось впечатление, что туземцы очень охотно хотели бы быть под немецкой властью. Вероятно, между англичанами-европейцами было много низкого элемента. Некоторые их них даже брали взятки от туземцев, другие даже днем врывались для грабежа в дома немецких европейцев.

При таких обстоятельствах я считал необходимым взять с собой в Германию находившееся в Дар-эс-Саламе и на Центральной железной дороге частное имущество немцев, которые отсутствовали и не могли сами о нем позаботиться. Я опасался оставить это имущество в Африке без немецкого надзора. Было довольно трудно разыскать и собрать эти вещи. В конце концов, все было сделано. Для меня стало приятной неожиданностью найти, при вскрытии различных сараев, несколько ящиков с моими собственными вещами, которые я в начале войны передал на хранение фирме "Деверс" в Дар-эс-Саламе. Были также спасены некоторые из моих вещей, оставленных в Морогоро. Однако, последних я все-таки не получил, так как англичане каждый раз находили какой-нибудь предлог, чтобы отклонить мою просьбу о поездке в Морогоро. Я так и не мог выяснить, было ли это простой грубостью, или же имелась налицо какая-то более глубокая, неизвестная мне, причина. В общем, я не без интереса наблюдал, как сильно укоренилась среди англичан привычка давать самым любезным образом неопределенные обещания, их не исполнять и таким образом все время тормозить дело.

При таких обстоятельствах мне приходилось иногда обращаться к начальнику административного управления, (который, отчасти, соответствует начальнику нашего этапного отдела); после многих расспросов я нашел его в моей старой квартире, в которой помещался до войны. У разумных англичан я встречал мнение, что Германия должна владеть колониями по экономическим соображениям, а также из-за излишка ее населения{64}. Англия имеет слишком много колоний, и в настоящую минуту ей не хватает подготовленного личного состава для управления ими.

Хотя англичане при передаче условий перемирия и подчеркивали, что мы должны возможно скорее прибыть в Дар-эс-Салам для своевременного, еще до 12 декабря, отправления нас дальше, но сами не особенно торопились с выполнением этого пункта договора. Наша посадка на пароход все время оттягивалась, но все же состоялась 17 января 1919 года - в пятую годовщину моей высадки в Дар-эс-Саламе.

Для описания возвращения на родину хватило бы материала на целую книгу, которая в отношении трагикомических происшествий едва ли могла бы найти себе равную. Мы плыли на пароходе Германской Восточно-Африканской линии "Фельдмаршал", захваченном во время войны англичанами. На нем кроме нас, 114 немецких солдат, находилось еще восемнадцать граждан, 107 женщин и 18 детей, а также конвой из 200 британских солдат. Нетрудно согласиться, что у такого смешанного собрания поводов для бесконечных недоразумений было более чем достаточно. К счастью, благодаря усилиям миролюбивого командира корабля капитана Кинга и молодого полковника Грегга, начальника английского конвоя, удалось избежать сколько-нибудь серьезных столкновений.

В конце февраля мы через Капштадт прибыли в Роттердам. Появившиеся там при высадке многочисленные немцы продемонстрировали, к моему удивлению, что наша восточно-африканская война возбуждала на родине большое внимание. Многие голландцы высказывали нам свое сочувствие.

Действительно, наша маленькая горсть солдат, в лучшие для себя периоды не превосходившая числом трех тысяч европейцев и примерно одиннадцати тысяч аскари, в течение всей войны приковывала к себе во много раз превосходящего врага. Как я уже отметил в предисловии, против нас было выставлено около 300,000 человек с тысячей автомобилей и многими десятками тысяч верховых и вьючных животных, и эти войска были снабжены всем, чем располагал мир, объединившийся против Германии, с его неистощимыми ресурсами. Однако, несмотря подавляющую численность противника, наш маленький отряд, имевший к дню заключения перемирия едва 1.400 бойцов, все-таки держался и был готов к бою, воодушевленный высоким боевым духом. Это объясняется чувством крепкой взаимной связи и крайней предприимчивостью, без которых боевые успехи невозможны.

Примечания

{1}Угандская железная дорога, соединяющая два главных пункта британского Восточно-африканского Протектората Кампалу (в Уганде) и порт Момбасу, была главной экономической и военной артерией союзников в Восточчной Африке.

{2}Самая северная из железных дорого, построенных немцами в Танганьике. Соединяла порт Танга и район Килиманджаро.

{3}Солдат-туземец.

{4}Такого рода винтовки оказывали куда более устрашающее воздействие на вооруженных обычно лишь холодным оружием туземцев, чем "гуманные" винтовки более поздних образцов.

{5}Имеется виду обычная разметка стрелковых мишеней, где "1" соответствует внешний круг, а "10" - центральному.

{6}Масаи ("ил-маасаи") - знаменитое воинственное и свободолюбивое племя, близкое по языку и антропологическому типу хамитским народностям северо-восточной Африки. Близость семитам, о которой писал упомянутый автором M. Merker (см. Die Masai. Berlin, 1904), конечно, преувеличена.

{7}Особый вид африканской мухи, укус которой смертелен для лошадей и скота.

{8}В настоящий момент в Танзании проживает около 20 млн. человек.

{9}Центральная железная дорога, до сих пор остающаяся главной железнодорожной артерией Танзании, начинается в Дар-эс-Саламе.

{10}Одна из католических миссионерских организаций. Область Конго в это время принадлежала Бельгии.

{11}То есть сигналы при помощи зеркал, отражающих солнечный свет.

{12}Еще в средние века побережье Восточной Африки было колонизировано арабами. Во времена завоевания Африки европейцами они уже составляли торговое сословие Западной Африки. Суахили - народ, живущий в основном в Кении результат смешения арабов с местными племенами. Арабы выступали сторонниками англичан, поскольку понимали, что в случае Мировой войны Антанта будет поддерживать арабские восстания в Турции.

{13}В 1884-85 годах был установлен протекторат над прибрежными территориями своих будущих Африканских колоний.

{14}Имеется в виду т.н. "Ихэтуаньское восстание" 1899-1901 года, направленное против династии Цин и всех иностранцев. В подавлении его принимали участие европейские державы и США.

{15}Гереро и готтентоты - племена, населявшие Юго-западную Африку, чье восстание против германцев происходило в 1904-1907 годах.