Черногорец на русской службе: генерал Бакич

Хотя оренбургский отряд и занимал свои позиции, удерживая таковые, но не мог уже быть по-прежнему боеспособным, так как почти весь отряд превратился в повальных больных тифом. Части с каждым днем таяли. Смертность была ужасающая. Медикаментов никаких почти не было, а также и ухода. Хотя госпиталь Красного Креста и принимал больных, но на весь отряд было мало госпитальной администрации. Медицинским персоналом делался обход по квартирам расположения частей, где находились больные. Иногда среди больных два, три человека умирали и лежали вместе с больными по несколько дней, так как не только вынести умерших, но подать пить больным было зачастую некому. Случалось, что, вследствие недосмотра, один или несколько человек, находясь в сильном бреду, выходили из квартир в одном белье, босые, и разгуливали, при 25-30° холода, по снегу.

От каждой части назначались особые команды, которые беспрерывно рыли могилы и носили туда умерших. Зарывали в одну могилу иногда до 25 человек. Жители сел, в которых размещался отряд, тоже повально были все больны; их положение было еще хуже, так как похоронить умершего, вырыть могилу было некому. Приходилось обращаться только к помощи казаков, в то время когда они зарывали своих в могилы. Но казаки не соглашались ни за какие деньги зарывать в одну могилу не принадлежащего к отряду. Только после горячей мольбы благосклонно соглашались иногда присоединить к своим и «штатского».

Тут же еще киргизы, видя слабость русских, не преминули отомстить своим вековым врагам, а потому стали заниматься грабежами и убийствами. Отдельным лицам, едущим в командировку, приходилось рисковать часто жизнью. Вот один из многих случаев. По

Голодный поход Оренбургской армии

217

служебным делам ехало пять человек русских: три офицера и два казака. Был сильный холод; ехавшие озябли и свернули с дороги в ближайший киргизский аул обогреться. Пока грелись, в саклю набралось очень много киргиз, человек до шестидесяти. Вдруг киргизы бросаются на русских. Завязывается борьба. Одному из офицеров удается освободиться и выдернуть из рук киргиза браунинг. Вооружившись, офицер произвел в упор два выстрела и убил наповал двух киргиз. Больше в браунинге патронов нет. От неожиданности отпора киргизы растерялись и приостановились. Воспользовавшись этим, один из казаков выдернул из рук киргиза винтовку, и, пока заряжал ее, киргизы бросились бежать. Казак пустил вдогонку по пуле, и четверо остались на месте. Пятой пулей казак промахнулся: «выбирал поздоровее», как он потом рассказывал. Впоследствии выяснилось, что в этом же ауле за два дня до указанного происшествия был убит казначей одного из полков оренбургского отряда и с ним казак. Это было между Сергиополем и Урджаром, в средине декабря 1919 года.

Подобный же случай был на китайской границе, в начале января месяца 1920 года. Шесть человек офицеров было командировано в город Зайсан из станицы Урджарской. Так как китайская граница клином врезается между Урджаром и Зайсаном, то, в целях сокращения пути, офицеры поехали через китайскую границу. По пути следования они узнали, что Зайсан занят большевиками, а потому вернулись обратно. По дороге их задержали вооруженные киргизы и представили киргизскому старосте, для выяснения личности. У офицеров оказался только консульский документ, который староста и посмотреть не пожелал, говоря, что русский консул теперь человек маленький, и его документы ничего не значат, и просил дать документы, написанные по-китайски или по-мусульмански. Так как такового документа не оказалось, то офицеров арестовали и подвергли самому тщательному обыску. Отобраны были все подозрительные вещи. В число последних попали, конечно, перочинные ножички, ножницы, серебряный портсигар и прочее. Оружия офицеры не имели, так как, согласно положению, сдали его русской пограничной страже. Задержанным объявили, что их под большим конвоем отправят в Зайсан, где большевики; киргизы, очевидно, надеялась получить за каждого доставленного русского денежную награду.

Через некоторое время смотреть на русских пленных собралось более ста киргиз. Все со смехом, ликующе указывали пальцами на

218

И. Еловский

русских, и каждый считал долгом внимательно рассмотреть того ненавистного «гяур-уруса», перед которым сотни лет трепетали его предки. Некоторые, не веря глазам, переходили к осязательному анализу: щупали нос, голову, волосы, руки и одежду задержанных. Офицеры, побывав во многих боях в германскую войну и стоя все время перед лицом смерти в гражданскую войну, казалось бы, должны была привыкнуть ко всякого рода опасностям. Но здесь они пали духом. Тяжело было издевательство киргиз, уверенных в превосходстве своей силы над беззащитными людьми. Находившийся с офицерами военный чиновник не выдержал и заболел нервным расстройством. Офицеры знали, что много русских было убито и ограблено киргизами. Знали также, что в районе Семипалатинска большевиками производились вылавливания, при помощи киргиз, отдельных лиц и беженцев из Семипалатинска и Каркаралинска. Перед ними обрисовалась картина: гибель от киргиз или от большевиков, которым выдадут офицеров за деньги. Оставалось бежать, но уйти из-под такого многочисленного конвоя было невозможно. Откупаться - дорого запросят, нет денег. Но все же пленные упросили старосту отпустить их на свободу за выкуп. Староста взял с них: 3 коня, с каждого по 500 руб[лей] романовскими деньгами, по две пары белья и одну пару сапог; отобранное при обыске не было возвращено. Пленные расплатились и в ту же ночь покинули своего гостеприимного хозяина, возвратившись пешком в Чугучак, а оттуда в свою часть, которая была недалеко на русской границе.

Одновременно с этим красные заняли Сергиополь, но дальше не пошли, так как нужно было наступать через Тарбагатайский перевал, между Сергиополем и Урджаром. В зимнее время этот перевал очень труден, а во время буранов и непогоды невозможен. Поэтому красные решили выждать для дальнейшего наступления более теплого и благоприятного времени. Оренбургский отряд от Сергиополя отступил и занял от перевала до границы Китая все мелкие деревушки и три больших станицы: Урджар, Маканчи и Бахты1. К этому времени наш отряд мог располагать только стоверстным плацдармом в глубину.

1 Станицы Семиреченского войска - это главная база по пути отходившего оренбургского отряда.

От Урджара до границы Китая около ста верст. Маканчи переименовано в «Анненково», находится на старой границе России с Китаем, в 45-50 верстах от новой границы.

Жители Бахты - переселенцы из разных губерний России; но затем приписались к Се- миреченскому войску. Бахты находится почти на самой границе Китая. В мирное время здесь стояли войска для охраны границы и пограничная стража.

Голодный поход Оренбургской армии

219

В таком положении оренбургский отряд находился до средины февраля месяца 1920 года.

«Горные орлы» (так называли себя большевики, засевшие в горах Тарбагатая, куда ушли еще год тому назад из ближайших сел и деревень, от преследований отряда генерала Анненкова), стали делать набеги на населенные пункты, где помещались беззащитные и больные оренбуржцы.

В конце февраля большевики, выждавшие благоприятной погоды, повели наступление на оренбургский отряд, сбили его и перевалили Тарбагатай. Вследствие этого, оренбургский отряд выставил на позиции все, что можно было только набрать для защиты. С одной стороны были большевики, с другой - китайская граница. Оставалось защищаться или переходить китайскую границу, сдав оружие китайцам. Обстановка была все же достаточно ясною: держаться уже негде и не с кем, отряд не получал питания ни продовольствием, ни огнестрельными припасами. Кроме того, борьба не могла вызываться ни тактическими, ни стратегическими соображениями, и потому не было смысла в напрасной трате людей.