Майкл Джексон (1958-2009). Жизнь короля

Кэтрин была доведена бумажной волокитой до предела и не видела выхода. Терпению Майкла пришел конец: «Пора с этим кончать». Если он решил что-нибудь, действовал без колебаний, невзирая на личности.

Вместе с Джоном Бранка был подготовлен официальный документ, извещающий Джозефа, что он более не представляет Майкла. В тот день, когда бумаги должны были отправить ему, сын уехал из дома и не возвращался, пока отец не привык к мысли о том, что все кончено.

С редкостным единством братья поддержали это. Никто из них не возобновил контракта с отцом.

Сначала Джозеф был в ярости, а немного погодя он заплакал. «Не могу поверить, что они бросили меня», — сказал он Кэтрин.

Она признавалась, что, несмотря на оставшуюся неприязнь к мужу из-за измены, ее сердце тоже разрывалось. Джозеф считал, что он создал «Джексонов» и они должны быть вечно обязаны ему за это. «Я был здесь, когда все началось, и я буду здесь, когда все это кончится», — повторял он свое кредо. Этого не разделяли сыновья. Они остались глухи к его словам, что его личные дела не касаются никого из детей и они не должны позволять, чтобы это влияло на их решения в профессиональной сфере.

Бездействовавший до сих пор Джозеф решил взяться за дело, руководствуясь поговоркой «Разделяй и властвуй». Он точно знал, чем можно соблазнить пятерых из шести Джексонов — Джекки, Тито, Марлона, Джермена и Рэнди: пора взяться за осуществления плана совместных гастролей, о которых мечтали братья. Отец, который заботился только об их благополучии, по его словам, «устроит им турне, которое сделает его мальчиков чертовски богатыми». Ребята были воодушевлены, мечтали, как это будет здорово. Но Майклу было достаточно всего, он не собирался заниматься устройством никаких гастролей. «Мы перейдем через мост, но не раньше, чем дойдем до него», — сказал он после знакомства с этим проектом.

Если где-нибудь существовал «мост через бушующие воды», то это был как раз их случай. Майкл Джексон был в этом уверен.

*   *   *

Летом 1983 г. в доме «Хэйвенхерст» царила напряженная атмосфера. Это ощущали все его обитатели — Майкл, Ла-Тойа, Джанет и их родители. Несмотря на разрыв с женой, Джозеф проводил здесь большую часть свободного времени, ночевал в спальне, расположенной напротив той, которую раньше делил с Кэтрин. Когда он уходил, все вздыхали с облегчением. Обычно он отсутствовал по субботам. В эти дни дом оживал. «Мы приглашаем много друзей и смотрим кинофильмы в домашнем кинотеатре, танцуем, включается машина для попкорна, и даже звери выходят на прогулку», — рассказывал ЛаТойа.

Майкл старался не встречаться с отцом. Когда они сталкивались, начинались громкие объяснения, после которых сын убегал в свою комнату. Кэтрин обычно следовала за ним. Джанет и ЛаТойа сидели у себя в спальнях и ждали, когда «шторм уляжется». Напряжение действовало на всех.

«Что касается прислуги, особенно чернокожей, то Джексоны относились к ним хуже, чем если бы это были члены ку-клукс-клана, - рассказывала одна из бывших чернокожих служанок, уволившаяся из-за пренебрежительного, по ее словам, отношения к ней Майкла. - Воспринимайте мои слова как хотите, - говорила она, - но я проработала там несколько лет и могу сказать, что к чернокожим работникам относились, как к людям второго сорта. Джанет и ЛаТойа - маленькие избалованные дивы. «Припаркуй мою машину, включи телевизор, принеси мне поесть, покорми птиц», - один приказ следовал за другим».

«Майкл не был исключением, - продолжала она - Однажды он разъярился на охранников из-за того, что ему показалось, будто у них чересчур длинные волосы и они заплетают их в косички. Он заставил их всех постричься. Теперь конечно, и сам носит косичку. Если кто-то из живущих в доме приходил с другом и этот гость начинал разговаривать со слугами, Майкл переживал. Он должен был быть в центре внимания. Прислуга не должна была общаться с гостями» «Если ЛаТойа не в духе, - отмечала служанка, - и на нее не так посмотрел садовник, когда она садилась в свой «Мерседес» он мог распрощаться с работой. Если ей не понравился ваш одеколон, вам приказывают сменить его».

Стив Ховелл, видеооператор Майкла, вспоминает: «Обычно я свободно заходил в дом, когда мне нужно было по работе. Однажды Джозеф подходит ко мне и говорит-«Я больше не хочу видеть тебя здесь». Я попытался объяснить, что пришел по поручению Майкла, но он велел мне убираться и пригрозил: «Я добьюсь, что ты уберешься». Уходя, объяснил ситуацию одному из охранников. «Лучше сделай, как он сказал, - посоветовал тот. - Знаешь, у него есть «узи» (автомат)».

«У Джозефа был целый арсенал в доме, - говорит его бывший бизнес-менеджер Джером Говард. - Он хранил автоматы под кроватью».

Джексоны требовали от персонала полной преданности Стив Ховелл вспоминает случай, когда он уехал в отпуск на озеро Тахое:

«Я отдыхал с моей девушкой и совершил ошибку позвонив в Энсино узнать, все ли в порядке. «Ты должен срочно вернуться, - истерично сказал мне телохранитель Майкла Ьилл Брэи. - Телевизоры не работают, а Майкл хочет смотреть ТВ, и ЛаТойа кипит, и так далее». Мне пришлось отменить отпуск и лететь в Лос-Анджелес, мчаться в Энсино, чтобы выяснить, что отключен шнур антенны. Я врубил его, и все заработало».

Хорошую прислугу было трудно найти. Как-то начали пропадать деньги. Джексоны заподозрили одну из горничных. Они стали оставлять деньги в разных местах, чтобы посмотреть, что будет. Это действительно оказалась она. Ее сразу уволили, но вместо того, чтобы взять другую, семья попросила человека, ухаживающего за животными, выполнять ее обязанности.

С этих пор всю прислугу начали проверять. Кэтрин не включала сигнализацию в комнате, где хранились ее норки, шиншиллы и другие меха. Она оставляла дверь слегка приоткрытой. Потом следила, кто проявит наибольший интерес. После чего этот человек попадал под подозрение. Пришлым не оказывали гостеприимства в «Хэйвенхерсте», исключая прессу — неизбежное зло в то время, когда один из членов семьи рекламировал новый диск, и знаменитостей, которых всегда встречали с распростертыми объятиями.

Однажды Кэтрин обнаружила, что фанатки Майкла как-то перебираются через ограду поместья и слоняются около пруда, надеясь увидеть его. «Их так много, — говорила она, — и никому не известно, что творится у них в головах. Вот почему моему сыну так трудно выбрать себе жену».

«Я люблю своих поклонниц, но боюсь их, — уверял Майкл. — Некоторые из них готовы на все, чтобы пробиться к тебе. Они не осознают, что их действия вредят тебе, — говорил он об одной из фанаток, проникшей на территорию. — Проснувшись, мы нашли ее около пруда. К счастью, собаки были в клетках. Обычно их выпускают, и они просто растерзали бы ее. Мы привели ее в дом, она очень грубо потребовала, чтобы ее там и оставили. Прошло некоторое время, пока мы нашли кого-то, кто увез бы ее из дома».

Пока Майкл рассказывал все это репортеру, его телохранитель Билл Брэй, бывший офицер полиции, стоял рядом и наблюдал. «О'кэй, пошли», — его любимая фраза. Перед тем как Майкл должен проскочить через ревущую толпу поклонников, Билл делает глубокий вдох и шепчет эти слова ему на ухо с тех пор, как он был еще ребенком.

Сейчас Майкл редко отвечает на вопрос, не взглянув перед этим на Брэя. Не раз Джозеф яростно спорил с охранником, считая, что тот слишком влияет на сына. Несколько раз они чуть не подрались.

Брэй, который почти 20 лет с Майклом, конечно, заслуживает, чтобы с ним считались. Однажды, когда кто-то из слуг пошел забрать почту, в дом просочилась фанатка.

«Я разговаривал с Майклом, когда эта девушка появилась и сказала: «Привет!», — вспоминает Стив Ховелл. — После этого она изо всех сил хлопнула его по плечу. Майкл за ее спиной взмахнул беспомощно руками, как бы говоря: «Кто это?» Я хотел ответить, когда вдруг почувствовал будто порыв ветра. Кто-то со звуком «Ууу-х!» появился со скоростью света. Это был Билл Брэй. Наверное, он увидел, что происходит, по одной из 5 видеокамер. Ребята, он скрутил эту телку, надел на нее наручники и уволок куда-то. Приехали копы, забрали девушку, и тогда мы видели ее в последний раз. Может, больше никто ее не видел, — он засмеялся. — Она рыдала в истерике, конечно, перепугалась до смерти». Майкл воспринял это все спокойно, мы продолжили разговор, как будто ничего не произошло. Здесь вокруг полно «51-50». «51-50» — полицейское прозвище для неуравновешенных людей».