Сердце, в котором живет страх. Стивен Кинг: жизнь и творчество

Он попросил прокатить его на «хаммере», и два солдата отвезли Кинга (который еще не снял фиксирующие скобы с ноги) в болотистую местность неподалеку от казарм. Стив был в таком восторге, что после окончания исследования предложил национальной гвардии штата Мэн свои услуги: знаменитый писатель пожелал принять участие в тридцатисекундной социальной рекламе, пропагандирующей армейскую программу содействия военнослужащим в получении высшего образования.

Ролик чем-то напоминал старую рекламу «Американ экспресс» начала восьмидесятых с его участием — «Узнаешь меня?». Текст Кинга начинался с реплики: «Знаете, попытки оплатить учебу в колледже порой страшнее, чем мои книги и фильмы».

Социальная реклама имела огромный успех. Ролик сняли с эфира на два месяца раньше срока: ряды гвардейцев пополнили 55 рекрутов, и еще 20 добровольцев записались в воздушные войска. Были задействованы вспомогательные федеральные фонды, и первоначальная сумма в 300 000 долларов, выделенная на осуществление образовательной программы для военнослужащих, выросла до 500 000.

В июне 2000 года Стив и Тэбби прилетели в Нашвилл, на «церемонию бракосочетания» между их тридцатилетней дочерью Наоми и ее избранницей по имени Тандека, пятидесятичетырехлетней преподавательницей из Школы богословия Мидвилла. В том же году Наоми поступила в семинарию.

Тандека, священник унитарианской универсалистской церкви, также окончила Клермонтскую высшую школу и имеет докторскую степень по философии религии и богословия. Они познакомились в Мидвилле, и, подобно Наоми, Тандека целиком поменяла свою жизнь в сознательном возрасте: после шестнадцати лет работы продюсером на телевидении она решила податься в священники.

В 1984 году епископ Десмонд Туту при крещении нарек ее новым именем Тандека, что на языке кхоса означает «та, кого любит Господь».

На свадьбу дочери Кинг прилетел на костылях, но в сентябре на праздновании своего дня рождения уже обходился без них. Бедро еще побаливало, и Стиву приходилось ежедневно его разрабатывать, зато нога уже была в порядке (насколько это вообще возможно) и больше не болела. «Моему телу пятьдесят два года, если не считать бедра, которое сейчас потянет лет эдак на восемьдесят пять, — шутил он. — Если раньше я думал: „Съезжу-ка в Нью-Йорк“, — то теперь это скорее выглядит так: „Свожу-ка свою ногу в Нью-Йорк“».

21 сентября, во время празднования дня рождения Стива, они с Тэбби узнали, что Брайан Смит, человек, по вине которого Стив прошел через нечеловеческую боль и на пятнадцать месяцев лишился возможности работать, умер от передозировки. Кинг сделал короткое заявление: «Меня очень расстроила весть о кончине Брайана Смита. Смерть в возрасте сорока трех лет иначе как безвременной не назовешь».

В октябре начальным тиражом 500 000 экземпляров была издана первая документальная вещь Кинга за два десятилетия — «Как писать книги». Несмотря на то что он всегда отказывался создавать автобиографию, в книге есть очень многое от мемуаров. Стив применил выборочный подход: в главе под названием «C.V.» он рассказывает о некоторых событиях своего детства, а в отдельной главе описывает подробности аварии и последующего выздоровления, собрав по кусочкам обрывки воспоминаний и рассказы знакомых.

Стив, который однажды сказал: «Писателя не должны волновать факты», — признался, что книга далась ему нелегко — особенно вторая часть, написанная после аварии. «В некотором роде это чем-то похоже на секс, — говорил он. — Лучше им заниматься, чем о нем писать».

Книга на 288 страницах была в четыре раза короче «Противостояния». Несмотря на двадцати пятилетний опыт издания романов, Кинг переживал, что она выйдет куцей. Он задался вопросом: «А действительно ли я сказал все, что мог, о писательском мастерстве и искусстве?» — и пришел к утвердительному ответу. Стив прекрасно понимал: кое-кто наверняка поморщится при мысли, что он написал книгу о том, как писать: «Как если бы городская шлюха взялась учить местных женщин правилам хорошего тона».

Как и в случае со сценариями для телевидения, цензура не дремала: еще бы, ведь в целевую аудиторию книги входили старшеклассники. Когда редактор вернул рукопись с просьбой смягчить слишком резкие выражения, писатель понял, что достиг своей цели — написал азбуку нонконформизма, «текст вне закона». Он говорил: «Дайте ребенку книгу и велите взять ее домой, обернуть в обложку и вернуть к концу учебного года, и он решит, что это тупая книга. А вот если он пойдет и купит книгу сам, то и относиться к ней будет гораздо серьезней».

Стив также вернулся к работе над пятой книгой серии «Темная Башня», несмотря на то что изначально планировал объединить последние три тома в один. Само собой, фанаты издали дружный вздох облегчения, но на самом деле писатель вернулся к Роланду Дискейну исключительно по личным мотивам: «Я решил быть честным с тем юношей, мечтавшим написать самый длинный популярный роман всех времен. Я понимал: это все равно что пересечь Атлантику в чугунной ванне. Я решил продолжать работу, потому что знал: если остановлюсь, то уже не заставлю себя снова начать».

Дата 2 января 2001 года стала серьезной вехой в совместной жизни Стива и Тэбби — их тридцатилетним юбилеем. Друзей и коллег не удивило, что пара продержалась так долго.

«Более здоровый и крепкий союз сложно себе представить, — говорит Отто Пенцлер. — Она знает его как облупленного, а он без нее просто не может. Тэбби — его опора. Они через многое прошли вместе».

Джордж Маклауд, университетский приятель Стива, соглашается и добавляет, что Кингу бы и в голову не пришло заводить интрижку на стороне: «В этом отношении Стив крайне консервативен. Он однолюб по своей природе». Впрочем, если верить Маклауду, по крайней мере в одном Тэбби и Стив — полные противоположности: «В нем до сих пор живет нервный мальчишка, а в Тэбби я никогда не замечал ничего подобного. Она более чем самодостаточна и, если нужно, может быть очень открытой. Рискну предположить, что именно по этой причине он по-прежнему от нее зависит, она — его палочка-выручалочка».

«Тэбби отгоняет монстров» — слова Стива.

«Никогда не знаешь, чего ждать от Тэбби, она совершенно непредсказуема, — говорит Рик Хотала. — Иногда при встрече она бросается обниматься и целоваться, как будто ужасно рада меня видеть, а порой обронит: „Привет“, — и все».

И если длинный список страхов Стива с годами лишь пополняется, то Тэбби, по мнению многих друзей семьи, женщина абсолютно бесстрашная. «Тэбби ничего не боится, ей вообще неведом страх», — признает Дэйв Бэрри.

«Мне кажется, что люди боятся вещей, которых бояться не стоит, и не испытывают страха перед действительно опасными вещами, — говорит сама Тэбби. — Если я окажусь в падающем самолете, то буду кричать, как и другие. Но страх мешает двигаться вперед и узнавать что-то новое».

Стив признает, что без Тэбби никогда бы не написал столько книг: «Когда люди спрашивают, в чем секрет моей плодовитости, я отвечаю: в том, что я до сих пор жив и не в разводе. Я веду довольно размеренную жизнь, и именно поэтому могу себе позволить писать о чудовищных, жутких вещах».

Несмотря на внушительный список изданных книг, Кинг не считает, что пишет много. «Просто я взял за привычку писать каждый день. Мне кажется, многие писатели стараются отстраниться от рукописи, берут паузу, если работа не идет. Я так не могу: стоит мне слезть с водительского сиденья, и обратно залезать уже не хочется. Мне слишком быстро приедаются истории, а чувства, которые я испытывал к персонажам, уходят. Поэтому, когда я чувствую, что углубляюсь в дебри, первое желание — прорваться. Так и накапливается материал. Если вышло плохо, мусорная корзина всегда под рукой».

Неужели он никогда не засматривался на знаменитых актрис? «В турах и на конференциях искушений хватает, как и молоденьких фанаток, — говорит писатель. — Какая жена захочет, чтобы ее променяли на молоденькую профурсетку? У меня перед глазами всегда стоял пример отца, бросившего мать. Я видел, каково пришлось маме после его ухода, всегда представлял себе последствия подобного поступка, и это помогало».