Чеченский рецидив. Записки командующего

Попытки войск ОГПУ подавить конфликт собственными силами успеха не имели. Переломили ситуацию армейские части. За неделю боев потери восставших были по тем временам огромными — 333 убитых, 150 раненых. Красноармейцев погибло 27 человек, 30 получили ранения.

Опять же при упоминании этих цифр приходят на ум данные о потерях в последних двух чеченских кампаниях, в которых мне довелось принимать участие. Ужасно, что цифры отличаются на порядок. В худшую для нас сторону.

Подводя итоги боевых действий, командующий войсками СКВО Н. Д. Каширин в апреле 1932 года отмечал, что в отличие от проведения операции 1930 года армейские части действовали организованно и решительно. Им же было предложено ввести постоянные воинские гарнизоны РККА или ОГПУ в крепости Шахар (Карачаевск), Шатой, Гуниб и в аул Беной. Вскоре это было осуществлено.

После 1932 года открытых вооруженных выступлений стало гораздо меньше. Но недовольство деятельностью властей, ОГПУ, созданием колхозов население горных районов Чечни и Дагестана периодически выражало убийствами чекистов, милиционеров, активистов органов власти.

Ситуация стала меняться с раскручиванием маховика репрессий в 1937–1938 годах, которые не обошли и Чечено-Ингушетию. (К этому времени прошло два года, как она была образована из Чеченской и Ингушской автономных областей.) Только за два дня, с 31 июля по 1 августа 1937 г., по спискам НКВД было арестовано 14 тысяч человек, что составило почти три процента населения республики. В числе жертв первой волны репрессий оказались в основном бывшие рядовые участники повстанческого движения, а также те, кто оказывал им помощь.

В этих условиях вооруженное противостояние в регионе вновь резко обострилось. Размах политического терроризма стал стремительно нарастать. Были убиты трое начальников отделов НКВД Чечни, пущен под откос военный железнодорожный состав на перегоне Грозный — Назрань…

В конце 1930-х годов в Чечне начался новый этап партизанской борьбы. К руководству повстанческим движением на смену шейхам и муллам, призывавшим к возрождению имамата, пришли люди, выступавшие с более широких в социально-политическом плане позиций. Например, Хасан Исраилов стал лидером восстания в Галанчожском районе в январе 1940 года. Несмотря на молодость (ему было всего тридцать лет) он был членом ВКП(б) с 1929 года. Тогда Исраилов работал в «Крестьянской газете», писал стихи, пьесы. Направленность его публицистических статей — борьба с коррупцией в органах власти, резкая критика чиновничьего произвола. Неоднократно арестовывался, впоследствии был исключен из партии, стал очень популярен в народе…

Через несколько месяцев восстания партизаны полностью овладели Галанчожским районом, частью Шатойского района, аулами Саясан и Чаберлой. На своем съезде повстанцы провозгласили Временное народно-революционное правительство Чечено-Ингушетии. Главное требование — достижение полной и реальной независимости. И только благодаря вводу нескольких воинских частей восстание было локализовано. Однако Исраилову и нескольким сотням его сторонников удалось уйти в горы.

К концу 1940 года ситуация в горных районах вновь стабилизировалась. Но стоило только проявиться признакам ослабления центральной власти с началом Великой Отечественной войны, как пламя сопротивления вспыхнуло вновь. В начале 1940-х годов в республике произошло заметное сокращение численности партийных организаций и резко возросла роль религии, повысился авторитет религиозных сект «Кунтахаджи», «Дени Арсанова», «Батал-хаджи».

С начала 1942 года стала намечаться тенденция ухода с партийной и советской работы местных кадров. В горах скрылось 80 ответственных работников. Среди них — 16 партийных, 8 функционеров райисполкомов, 14 председателей колхозов.

В то же время в республике разгорелся новый очаг сопротивления советской власти. В Шатое и Итум-Кале выступил со своими сторонниками М. Шарипов, брат известного чеченского большевика А. Шарипова, погибшего в Гражданскую войну. Вскоре отряды Шарипова и Исраилова объединились. Повстанцы выпустили воззвание к народу, в котором говорилось, что кавказцы ожидают немцев как гостей и окажут им гостеприимство только при признании их независимости. В свою очередь в ряде приказов войскам вермахта, воевавшим на Кавказе, указывалось на необходимость здесь радикально иного поведения немецкого солдата по сравнению с тем, что имело место на Украине и в других оккупированных фашистскими войсками районах СССР.

Весной 1942 года советская авиация дважды подвергала воздушным бомбардировкам некоторые районы горной Чечни. Особенно пострадали населенные пункты, бывшие очагами восстания.

Иным стало отношение к кавказским народам, особенно к чеченцам и ингушам, в частях действующей армии. В Красную армию они призывались в части со смешанным национальным составом, где чувствовали себя неуверенно. Их обучение и воспитание строилось, как правило, без учета национально-религиозных особенностей, традиций бытового уклада.

Следует сказать, что в русской армии начала XX века были национальные вооруженные формирования народов Кавказа. Так, в Туземной дивизии в годы Первой мировой войны своей удалью выделялись Чеченский и Ингушский полки, кстати, не давшие ни одного дезертира. Примечательно, что для чеченцев и ингушей в дореволюционной России не существовало обязательной воинской повинности, но многие шли на службу добровольно. В своей дооктябрьской истории русская армия знала девять генералов из числа чеченцев и ингушей.

Операция «Чечевица»

С началом Великой Отечественной войны началось массовое дезертирство чеченцев и ингушей из армии. Только за период с июля 1941 по апрель 1942 года из числа призванных в РККА и трудовые батальоны дезертировало и уклонилось от воинской службы 1500 человек.

При таком положении дел Государственный комитет обороны (ГКО) принял решение вообще не призывать их в армию, а находящихся в ее рядах — освободить от службы. Но в первые месяцы войны ГКО разрешил формирование нескольких десятков национальных кавалерийских дивизий и стрелковых бригад. Так в Чечено-Ингушской АССР была сформирована 114-я и в Кабардино-Балкарии — 115-я кавалерийские дивизии.

Весной 1942-го части этих соединений прибыли на фронт и приняли участие в боях под Сталинградом. Кавказские части понесли большие потери, после чего их вывели во второй эшелон. А вскоре в Чечено-Ингушетии начала формироваться еще одна дивизия, на этот раз стрелковая. Но она так и не вышла на фронт, ее буквально захлестнуло дезертирство.

Сложной обстановкой в республике не могли не воспользоваться немецкие спецслужбы. На Кавказ они забрасывали террористические группы из числа бывших военнопленных и дезертиров, сотрудников абвера. Только летом 1942 года было заброшено четыре такие группы. Они входили в тесный контакт с местными антисоветскими формированиями, совершая террористические и диверсионные акты. Для борьбы с десантами противника и поддержания порядка в прифронтовой полосе Северо-Кавказского региона ГКО образовал 12 истребительных батальонов.

С приближением фронта к Северному Кавказу обстановка в Чечено-Ингушетии еще больше обострилась. Уже к концу 1941 года в республике действовало около 20 террористических групп. На их счету было несколько убийств, носивших явно демонстративный характер: республиканского прокурора Газиева, народного судьи Албогачиева, начальника милиции Хуптаева… Поданным НКВД, с сентября 1942 по февраль 1944 года на территории республики было ликвидировано 87 террористических групп, арестовано около 300 повстанцев.

Всего в результате проведения войсковых операций в Чечено-Ингушетии с июня 1941 по январь 1945 года было ликвидировано 232 террористические группы, 1815 террористов-одиночек. Арестовано 1714 их пособников. Изъято 18 046 автоматов и 11 366 винтовок.

Руководство страны искало выход из создавшегося положения. Как свидетельствуют документы, во многом на принятие решения о депортации чеченцев и ингушей повлияла в значительной степени искаженная оперативная информация по линии НКВД о десятках тысяч бандитов в республике, о многочисленных немецких десантах в горах, действующих вместе с ними. Сказалось также особое отношение Сталина и его соратников к вайнахам как носителям идей открытого сопротивления методам сталинской национальной политики, стремление произвести акт возмездия и преподнести урок другим народам.