Лётные дневники. Часть 4

Как можно спорить, что это – игрушки? С пассажирами за спиной…

Короче, он остался жив, а второй пилот погиб. За такое надо расстреливать; был бы жив второй – и второго тоже.

В Сыктывкаре экипажу пришлось туго из-за плохой погоды: облачность – нижний край 250-300 м, десятибалльная. Ну, и куча недоработок экипажа: не увеличили наддув кабины до максимального для лучшей вентиляции, не использовали дымозащитные маски, не пытались пройти в багажник, используя переносной баллон с маской, и найти источник дыма. Не включили главное – сигнал бедствия аппаратуры опознавания! Как будто от этого сигнала дым исчезнет.

Да что там говорить: думать-то некогда было, дышать нечем…

Ох уж эти маски. Они у нас опломбированы где-то сзади под сиденьями. Чтобы ее извлечь, надо кому-то же извлекать. Надо кому-то брать управление, а другому сорвать пломбу, открыть контейнер, надеть маску, подсоединить фишку микрофона, напялить сверху, что ли, гарнитуру, чтоб слышать же, потом отсоединить байонетный замок кислородной маски (а он очень тугой) и подсоединить к шлангу байонетный замок дымозащитной маски… И все это для того, чтобы через минуту стекла запотели и ты с матом сдернул бы с себя эту чертовщину… И все это произвести, снижаясь с высоты 5600 (в примере с Ту-134), пилотируя в аварийной ситуации, отдавая команды, принимая решения и докладывая земле, переговариваясь с бортпроводниками, сообщая пассажирам, что происходит, а главное – не забыть включить проклятый сигнал бедствия аппаратуры опознавания! И на все это – восемьдесят-сто секунд, и за эти секунды надо найти место для вынужденной посадки, за минуту-две приземлить машину и эвакуировать задыхающихся людей.

А на проклятом Западе у каждого пассажира мгновенно выскакивает, как чертик из коробочки, индивидуальная кислородная маска и повисает прямо перед лицом. И у пилотов тоже. И тогда, по крайней мере, не думая о неминуемой смерти пассажиров, пилотам не пришлось бы садиться на лес в 50 километрах от аэродрома.

Что поделаешь: в этом отношении наши лайнеры третьего поколения пока несовершенны. Будем ждать лайнеры следующих поколений.

29.01. Январский Пленум. Проглотил речь Горбачева, под впечатлением. Никогда, даже на 20-м съезде, так открыто не говорилось о том, что происходило у нас последние 15 лет и куда мы катимся.

Полтора, скоро два года у власти Горбачев и его сподвижники. Борьба, жестокая борьба в верхах еще идет, старики-брежневцы сдают позиции, с боем, но сдают. И как результат – все новые и новые материалы, все острее и прямее вскрывается прошлое, на каждом пленуме, несмотря, что только год прошел после съезда.

И все же, как много скептиков в реальной нашей жизни на местах. Попробуй их сдвинь. И я сам такой. Пусть вон Бугаев перестраивается, а я уже перестроился, еще раньше.

Мне тесно в рамках. Тут, конечно, противоречие: безопасность полетов диктует жесткие, единые рамки и нормы, а жизнь-то не стоит, требует их раздвинуть. Кто-то всегда должен брать на себя: да – вроде бы нарушать, накапливать прецеденты, и тогда Бугаев вынужден будет изменить закон, перестроиться; тогда и всем, уже легально, можно будет делать то, что нелегально делали первые, и жизнь на шажок продвинется вперед.

Я сильно не замахиваюсь на первые роли. Попробовал насчет закрылков на 28 – сам же и обгадил дело. Может, если бы не взял на себя тогда в Сочи ответственность, то так бы тихонько все и использовали их в болтанку для расширения диапазона скоростей, и, может, как-то плавно, по каким-то неизвестным мне (блатным? кулуарным?) каналам дошло бы до наших законодателей.

Но кому в министерстве это надо? Начальнику УЛС? Ведущему пилоту-инспектору? Это ж надо оторваться от кипы бумаг, вынести на обсуждение в келью, а там тот же Васин отмахнется: не умничайте, не до вас.

Писать в газету? Конструктору? Васину? Чтобы потом кипяточек подтек и под мою задницу: а что у вас там за умник такой выискался? С одним талоном? И – повышенное внимание, нездоровое: один в ногу, а все, выходит, нет?

В коллективе вопрос о закрылках решили однозначно: умник, получил по заслугам, – а не высовывайся! Люди умнее тебя придумали – исполняй.

Кстати, о приказе Медведева по этому случаю. Там было: лишить 20 процентов премиальных за безаварийный налет. Не лишили, все получил сполна. Значит, приказ липовый?

Обсудить что-либо в коллективе трудно, легче – в кулуарах, под лестницей. Искать единомышленников, а среди них – наиболее авторитетных, чтобы они высунулись. У нас на «Тушках» летают и по 10 лет, а я – семь, молод еще.

На комбайновом заводе госприемка остановила конвейер. Каждый на своем рабочем месте делает что-то не так. Рабочий насаживает подшипник на ось кувалдой. Инженер об этом знает. По технологии положено приспособление, но его нет, и не было. Начальник цеха об этом знал, да в текучке забыл. И т.д. и т.п.

Ну, а у меня-то? Все – по технологии. Все расписано. Все учтено. Все регламентировано. Все контролируется. Дышать нечем.

Того рабочего заставили снять насаженный подшипник, сделали приспособление, научили работать, дело пошло, сделан новый шажок.

А у нас оно и шло.

В принципе, машина есть, топливо есть, обслуживание есть, загрузка есть, погода в рамках, – лети. Чего тебе еще надо? Больше рейсов? Пассажиры зимой летать не хотят – отдыхай. А летом – хоть завались рейсами. Такая работа.

Конечно, есть новаторы, вроде Скрипника из Дальневосточного управления, которые мыслят категориями ЭВМ и создают биотехническую систему «экипаж-самолет», где я, живой человек, буду какой-то частью. Так и кажется, что завтра нацепят датчики, послезавтра вставят штекерные разъемы, а потом, глядишь, и кишечник пришьют к унитазу. Система!

Кувалда и ЭВМ. Истина, как всегда, где-то между.

Как же нас, летчиков, расшевелить? Чем нас, кроме рубля, заинтересовать? Как использовать на благо всех тот собственный сок, в котором мы варимся? Как сдвинуть тех, кто наблюдает молча из угла, ворча и поплевывая? Такой ведь к любой перестройке приспособится. А если из таких состоит коллектив?

Кстати, в прессе все чаще проскальзывает такая крамола – из уст людей авторитетных, толковых руководителей: развращенный коллектив. Антиколлектив. Мало ли у нас таких? Шофер против приписок высунулся – его дружно, коллективом к ногтю! С энергией, достойной куда лучшего применения.

31.01. Все, успокойся, остынь, отвлекись. Сильно уж увлекся перестройкой.

Сходил тут на собрание партхозактива. Действо – в худших брежневских традициях, все по бумажке. Я возмущался, все кругом возмущались, но партком провел мероприятие и поставил галочку.

Зачем тому парткому перестройка. Тут со своей стройкой бы управиться. Да и на окладе же.

Я заметил: у нас на все должности, где надо балабонить языком, пролезают бывшие инженеры АТБ. И то: у них зарплата никудышняя, а ответственность большая, иной раз сам по локти в масле, вместе с техником на морозе гайки крутит. А тут тебе предлагают с трибуны руками водить и разглагольствовать ни о чем, и платят даже больше. А ответственность – партийная, то есть, никакая. Завалил дело – ну, выговор объявят, ну, снимут, но не в тюрьму же. Ну, еще страшное партейное взыскание – «на вид» поставят. Поставить на вид – значит: налить, поставить, а выпить со всеми не дать, пусть слюнки текут.

И люди туда идут. Вот и новый наш, М., из тех же. Оно ему надо – эта перестройка? Вот болтать о ней, мероприятия проводить, – это пожалуйста.

Да что там говорить. Засыпали нас цифрами. Но я запомнил лишь одну. Объединенный отряд, за год сэкономил 150 тонн топлива. А мой экипаж, по своим бумагам, на полном серьезе, сэкономил 80. Все летные отряды сэкономили, никто не перерасходовал. В нашем 400-м ЛО я не один такой – все по 50-60 тонн сэкономили. Где же оно, топливо?

Вот и выходит, что все это туфта. Болтовня. Дутая экономия. А сказать об этом с трибуны слова не дали.