Фавориты у российского престола

И царь, и его бояре, составители Уложения 1649 года, видимо, понимали, какой вред русским людям нанесет курение табака, это воистину «богомерзкое», как тогда говорили, занятие, уносящее здоровье и отравляющее окружающую атмосферу. Не мог тогда Алексий Михаилович даже предполагать, что его сыночек Петруша, став Петром I, не только сам будет курить табак, но и других к тому будет понуждать. Это теперь понятно, что тогда остановить начавшееся движение в сторону даже такого «прогресса», как курение табака, а тем более европеизации России, было невозможно. Но в те времена Алексию Михаиловичу пресечение европеизации казалось вполне возможным через запрет, и он запретил.

Летописи свидетельствуют, что еще в царствование Василия III щеголи носили европейское платье и брили бороду. Да и сам Василий III, когда женился на литовской княжне Елене Глинской, тоже брил бороду, надевал чужеземное платье и использовал притирания для лица, чтобы нравиться молодой супруге, воспитанной на европейских образцах.

Дошедшие до нас портреты второй половины XVII века, изображавшие русских вельмож с бритыми лицами и в иноземной одежде, являются свидетельством того, что в царствование Феодора Алексиевича, старшего сына Алексия Михаиловича, движение это ускорилось. Связано это было и с тем, что царь был женат на боярышне польского происхождения Агафье Семёновне Грушецкой, её польские родственники окружали царя, а её польские родственницы входили в состав царицына дворового чина. Да и государственная политика России наметила свой курс на более тесные контакты с иноземными государствами и предвосхитила борьбу Петра I с бородами отсталых бояр. При царе Феодоре Алексиевиче одни бояре по своей воле носили бороды, а другие брились, и только Пётр I, переполняемый своей неуёмной энергией, унижал бояр и других разрядных людей, приказывая насильно обрезать им бороды, а иногда и вырывать их с мясом.

Мировоззрение князя Голицына, как последователя новых западных идей, формировалось еще в царствование Алексия Михаиловича под влиянием таких крупных государственных деятелей XVII века, как Афанасий Лаврентьевич Ордин-Нащокин и Федор Ртищев, как явившийся в Москву из Полоцка просветитель Симеон Ситнианович, известный в русской истории под именем Симеон Полоцкий.

Симеон Полоцкий (1629–1681) родился в Белоруссии, учился в Киевской духовной академии, по окончании которой заведовал школой в Полоцке. Его появление при российском дворе имеет свою историю.

Человек одаренный, Симеон Полоцкий писал вирши (стихи), и когда в 1656 году Алексий Михаилович посетил Полоцк, Симеон поднес ему приветственные вирши собственного сочинения. В 1661 году Полоцк опять перешёл к Речи Посполитой, и Симеон, боясь преследований со стороны поляков за выражение им симпатии к русскому царю, ушел из Полоцка в Москву, где устроился преподавателем в Спасской школе.

Царь запомнил талантливого пиита из Полоцка, показавшего в Москве, что он опытный и добронравный учитель, и в 1667 году пригласил его преподавателем к своему старшему сыну, 13-летнему царевичу Алексию Алексиевичу. Наследник, царевич Алексий, умер в 1670 году, когда ему исполнилось всего 16 лет. И Симеон Полоцкий стал учителем второго сына Алексия Михаиловича — царевича Феодора Алексиевича, которому в то время было 8 лет.

Будучи учителем сыновей царя, Симеон Полоцкий своим просветительством, несомненно, повлиял на формирование мировоззрения и царевича Феодора, и царевны Софьи, которая, нарушив теремные традиции, тоже стала его ученицей.

Вполне естественно, что Симеон Полоцкий оказал влияние и на князя Голицына, который на правах друга молодого царя был вхож в царские палаты Феодора Алексиевича.

Служа при Государевом дворе царя Феодора Алексиевича, боярин князь Голицын внес немалый вклад в дело развития Русского государства и защиты его интересов. Крупным государственным деятелем боярин князь стал именно в царствование Феодора Алексиевича, проявив свои способности прежде всего на дипломатическом поприще, которое было, судя по всему, подлинным его призванием.

Первым его ответственным делом было разрешение весной 1676 года весьма сложных внешнеполитических вопросов, связанных с Правобережной Украиной, которая становилась то принадлежностью Речи Посполитой, то, в связи с большим процентом православного населения, переходила к России.

Голицын был направлен царём в Путивль для переговоров с поляками. В результате его тонкой дипломатии и отпущенных казной денег земли Правобережной Украины перешли к России, причем мирным путем Однако ходили недостоверные слухи, что Голицын присвоил себе из казенных денег 100 тысяч рублей.

В 1677 году турки напали на южные границы России, подошли к гетманской столице Чигирину и в 1678 году, несмотря на отчаянное сопротивление Чигиринских жителей, продолжавшееся почти год, всё же сумели захватить город. В связи с этим среди русских военачальников была проведена перестановка, и боярин Голицын стал воеводой Большого полка, возглавив левый фланг обороны, находившийся в Севске.

Участвуя в Чигиринских походах, Голицын одновременно выполнял отдельные поручения царя, в большей степени дипломатические. Благодаря этому он приобрел полезные связи, позволившие ему в дальнейшем зарекомендовать себя на международной арене крупным политическим деятелем.

В 1681 году царь отозвал Голицына в Москву и назначил его главой Владимирского судного приказа для решения важнейших проблем — установления правого суда, урегулирования налогообложения и создания регулярной армии.

14 ноября 1681 года царь Феодор издал указ о создании комиссии, которой поручалось «ведать ратные дела для лучшаго своих государевых ратей устроения и управления». Главой этой комиссии царь назначил Василия Васильевича Голицына.

При полном одобрении и поддержке его действий со стороны царя Феодора Алексиевича Голицыну удалось реформировать налогообложение, заменив мелкие сборы единой податью, что позволило направлять необходимые средства на «устроение» и содержание армии и государственного аппарата.

Для «лучшаго своих государевых ратей… управления» Голицын учредил три новых приказа Разрядный, Рейтарский и Иноземный, которым подчинил созданные им «полки нового строя» (рейтарские) и стрелецкие полки.

Комиссия во главе с Голицыным провела также реорганизацию дворянского ополчения, заменив существовавшую прежде сотенную систему строгой ротной системой, благодаря чему были учреждены новые ротные командные чины, которые заняли представители дворянских родов, знатных и менее знатных.

Это новшество сразу столкнулось со старыми обычаями местничества, не позволявшими на командные должности назначать талантливых, но менее знатных людей.

Комиссия, возглавляемая боярином князем Голицыным, потомком Гедимина, «била челом» царю об отмене местничества.

Царь откликнулся на это челобитье и 12 января 1682 года, несмотря на своё уже смертное нездоровье, созвал Земский собор, на котором было принято решение: «Да погибнет в огне оное Богом ненавистное, враждотворное, братоненавистное и любовь отгоняющее местничество и впредь да не вспомянется вовеки!»

Первым поставил свою подпись под этим решением Земского собора боярин князь Василий Васильевич Голицын.

Но наивысшей славы как государственный, политический и военный деятель Русского государства князь Голицын достиг в годы правления царевны Софьи (1682–1689), когда он, будучи женат, стал фаворитом, возлюбленным правительницы России.

Софья и Василий Васильевич встретились впервые в палатах Феодора Алексиевича и сразу почувствовали влечение друг к другу, притом не столько любовное, сколько духовное, как люди со сходным миропониманием. Влечение Софьи понятно: Голицын был красавец, умница, щеголь и галантный кавалер. Софья была некрасивой девушкой с грузной и мешковатой фигурой, но когда она воодушевленно говорила о просвещении, театральных пьесах и действах, о политических и культурных проблемах, то становилась прекрасной. Она была такая же просвещенная и одаренная натура, как и Василий Васильевич Голицын. Софья говорила по-польски, была знакома с польской культурой, что для двора Феодора Алексиевича было, как уже говорилось выше, весьма актуально. Софья писала пьесы, и под руководством Симеона Полоцкого, и самостоятельно, и эти пьесы разыгрывались в дворцовом театре. Царевна Софья, не будучи старшей среди царевен, её сестер (она была четвёртой дочерью царя Алексия Михаиловича и царицы Марии Ильиничны Милославской), заняла среди них первенствующее место благодаря своей смелости, решительности и воле. Никогда до неё в теремные покои царевен не входили мужчины, даже мальчики-стольники, но в покои Софьи приходил Симеон Полоцкий, её учитель, возможно, и Василий Васильевич Голицын. Ни одна царевна до Софьи не позволяла себе входить в палаты царевичей, а Софья постоянно бывала в палатах своих братьев Алексия и особенно Феодора. Когда царь Феодор болел и уже почти не выходил из своей комнаты, Софья лично за ним ухаживала, ничуть не смущаясь тем, что она, девушка, находится в палатах хоть и брата, но мужчины.