Я, Роми Шнайдер. Дневник

10 сентября 1952 года

Долгие каникулы кончились.

Сегодня со мной произошёл такой случай! Дело было в деревне, по дороге в Зальцбург. Останавливается машина. Классное авто с белым рулём, и такой мужчина там сидит!

У меня просто сердце зашлось, когда он остановился возле меня. Спросил, где здесь интернат Гольденштайн. Ему надо записать туда дочку.

Я говорю: вы можете взять меня с собой, потому что мне как раз туда.

Сажусь в машину, и мы едем в интернат.

Стоит только встретить шикарного кавалера, так он непременно женат, да ещё и с дочкой-школьницей.

20 сентября 1952 года

У нас потрясающая учительница, фрау Августина! Монике, Маргит и мне она нравится больше всех. Я её безумно люблю. Она даже может вместе с нами устраивать всякое озорство.

Рисую я просто со страстью. Если я не стану артисткой, то тогда — художницей.

Фрау Августина разрешает мне, одной из всего класса, разрисовывать тарелки. У меня есть в Зальцбурге знакомый столяр. Он живет недалеко от собора. Когда я в прошлый раз была в Зальцбурге, то заказала ему деревянную тарелку.

Сейчас я её раскрашиваю: хочу подарить маме на Рождество. Все-таки здорово, что мы тут можем мастерить.

А вот рукоделие для меня просто отвратительно. Всё равно как у Герты у меня никогда не получится. Герта сидит в классе рядом со мной, она у нас — лучшая. У неё очень много достоинств, но я почему-то не хотела бы быть такой, как она. Хотя списывать у неё здорово.

На прошлой неделе мы писали классную работу по математике. Я математику просто ненавижу. К несчастью, меня ещё посадили отдельно. На скамейку за пианино, совсем далеко от Герты. Но случилось чудо: у меня всё получилось. Все решила правильно и получила единицу. Первую честно заработанную единицу [1] по математике.

Иногда чудеса всё-таки происходят.

1 октября 1952 года

Вот повезло: для интерната купили радиоприёмник! Я могла бы сидеть возле него часами и крутить ручку. Волшебное чувство слушать, как говорят люди, которые живут так далеко, что их и не понять. У меня просто страсть узнать хоть частичку огромного мира.

Хотя и здесь прекрасно.

Особенно летом. Но мы же должны весь день напролёт сидеть здесь, в интернате! Не для меня такая жизнь.

19 октября 1952 года

Из окна классной комнаты виден Эльсбетен. Так называется деревня рядом с интернатом. Там церковь, а вокруг неё торчат домишки, как цыплята вокруг наседки. Видна главная улица. Она ведёт в Зальцбург, а ещё дальше — в Вену.

Вена! Должно быть, великолепный город. Я его совсем не знаю, хотя там родилась. Занятно, я же могу считаться настоящей венкой. Но жила там только первые четыре недели, а потом — в Берхтесгадене. У нас там красивый дом. Мне там ужасно нравилось.

Вольфи повезло: он сейчас ещё всё время там. А я тоскую по этому дому. Правда, так хорошо, как раньше, уже никогда не будет. С тех пор, как умерла бабушка, в доме чего-то не хватает. Она всегда так обо мне заботилась, когда мама уезжала на съёмки.

Эх, вырваться бы отсюда! Мир посмотреть, хотя бы маленький кусочек!

10 ноября 1952 года

Слава Богу, скоро Рождество. Могу уехать в Берхтесгаден. Нужно непременно закончить расписывать тарелку в подарок маме. Перед Рождеством у нас в интернате всегда всё вверх дном. Театр, репетиции. Кстати: снег идет! Всё, хватит на сегодня.

11 ноября 1952 года

Сегодня глаза бы мои не глядели на весь белый свет. Прямо за завтраком начались всякие подначки. Потому что когда я была в Зальцбурге у тёти Марианны, я остригла свои длинные волосы. Теперь у меня голова как у овечки. Или как у ежа, такие короткие кудряшки. Мони и Маргит находят, что это шикарно. Я вообще-то — тоже. Но остальные! Или насмехаются, или возмущаются. Кричат: ты выглядишь как кинозвезда! Слова довольно-таки лестные, потому что ведь киноартистки очень симпатичные. Но КАК они это говорили! Меня это взбесило.

Ну ладно, я ещё покажу этим глупым индюшкам! Дождётесь!

13 ноября 1952 года

Играть на сцене мне ужасно нравится. Мы выучили одну маленькую английскую пьесу. Я играю главную роль, и потом ещё Мефистофеля в «Фаусте».

Августина всегда бывает режиссёром, мы репетируем по субботам после обеда. Поэтому у меня не получается ездить в Зальцбург. Но репетировать — это даже лучше, чем в гостях у тёти Марианны.

Жаль, у мамы никогда нет времени посмотреть меня на премьере. К другим девочкам родители всегда приезжают. Только я должна всё описывать в письмах, а я же так ленюсь писать!

Если бы я себя заставляла, мой дневник был бы полнее и подробнее.

Моника уже гораздо больше написала. А у меня — большие перерывы. Но я хочу исправиться.

14 ноября 1952 года

Я теперь лучшая по пению. Пою в церковном хоре сольную партию.

15 ноября 1952 года

Толстая Хельга действует мне на нервы. Она такая послушная! У неё лежит на ночном столике листок бумаги и карандаш, и она, чуть что, должна всё записывать — всё, из-за чего вечером вышла ссора. И она так и делает! Марлен я тоже не пойму. Вечно мы с ней ругаемся. Она такая скучная!

17 ноября 1952 года

Моника, Маргит и я сегодня опять спрятались в кегельбане. Там уже давно никто не играет, потому что там стоят гимнастические снаряды. Летом мы занимаемся на улице, а зимой — здесь. Гимнастика — мой любимый предмет. Но настоящего спортзала у нас нет, иногда его заменяет столовая. Но куда это годится? Мы там должны надевать длинные спортивные трусы. Я их ненавижу. Директриса вечно устраивает мне скандалы. Потому что я просто поддеваю короткие трусы под длинные и, улучив момент, когда никто не смотрит, стаскиваю быстренько верхние. А то что ж мне — прыгать как на ходулях?! Фрау Августина понятливее. Она разрешает мне надевать короткие.

1 марта 1953 года

Рождество прошло уже давно. Когда я ездила в Берхтесгаден, мне пришлось заплатить на таможне пошлину за тарелку, которую я разрисовала для мамы! Ничего себе, да? Они там подумали, что я её купила. Пожалуй, стану мастером по росписи, если с актёрством ничего не получится.

12 июля 1953 года

Ну наконец-то! 12 июля 1953 года. Эту дату надо запомнить: сегодня я покидаю школу. С «малым аттестатом зрелости», как здесь говорят. С Рождества почти ничего не записывала. Но теперь, когда с этой гнусной школой покончено, у меня будет больше времени, наверняка.

Оценки у меня хорошие!

А сейчас я жду господина Лигля. Он меня заберёт и отвезёт на машине в Берхтесгаден. Почти все девочки уже уехали со своими родителями.

Господин Лигль уже должен подъехать. Выйду и посмотрю, а в Берхтесгадене напишу дальше. Я рада ужасно!

1953-1955

Мой дневник: Я СНИМАЮСЬ!

15 июля 1953 года, уже через три дня после окончания школы, Роми едет в Мюнхен, на киностудию. Так решила Магда Шнайдер. Вскоре начнутся съёмки фильма «Когда вновь расцветает белая сирень». Кинопробы Роми настолько удались, что она получила роль дочери героини Магды Шнайдер. Вот так уже в четырнадцать лет Роми вошла в киноиндустрию, и вошла успешно: за «Сиренью» последовали «Фейерверк» с Лили Пальмер, «Юность королевы» и «Гроссмейстеры». В этих фильмах, снятых в 1954 году, Роми вновь снималась вместе со своей матерью, а в «Последнем человеке» - с Хансом Альберсом.