Двойной агент. Записки русского контрразведчика

Гамбургский «Комми-Ферейн» вел такие переговоры с целым рядом нейтральных фирм, и нет никакого сомнения в том, что под видом служащих нейтральных фирм, действующих в России, Англии и Франции, скрывается немало членов «Союза приказчиков и коммивояжеров», исполняющих поручения гамбургской «Централи» и германского военного министерства. Обилие германских агентов, живущих вдоль всей нашей скандинавской границы, говорит за то, что эти агенты поддерживают сношения между Берлином и скрытыми под маской нейтральности членами гамбургского союза, так же как и с другими агентами гамбургской разведки. Сношения эти поддерживаются также при посредничестве директоров различных «русских» отделений германских фирм, свободно посещающих Стокгольм, Копенгаген, Христианию и Женеву, немцев — русских подданных, часто отправляющихся в Швецию за товарами, и различных добровольцев-агентов, щедро оплачиваемых немецким золотом.

Германские банки, как уже упоминаюсь в настоящей записке, выполняют многие политические поручения правительства Роль их в иностранных государствах не ограничивается только кредитными операциями среди немецких промышленников и купцов, но и участием германского капитала в банках той страны, на которую в данный момент обращено внимание германского правительства. В отношении России в этом направлении особенное значение имеют: 1) группа Дойч-банка, состоящая из 25 банков, обладающих по отчетам 1913 г. 1 077 000 000 марок; 2) состоящая из 16 банков группа «Дисконто-Гезельшафт», располагающая 718 млн марок и 3) небольшая (из 5 банков) группа германского торгово-промышленного банка с капиталом в 270 млн марок. Кроме этих групп, в делах русских банков заинтересованы отдельные банкирские дома вроде бр. Гирш, Мендельсона, Варбурга, Иоганна Берегнберга и др.

Группы Дойч-банка и германского Торгово-промышленного банка дружественны с нашим Рижским коммерческим, Петроградским Международным коммерческим, Русским для внешней торговли и Азовско-Донским коммерческим и Коммерческим банком в Варшаве. Имена Мойера, Винекепа, Розенталя и Кроненберга повторяются в списках учредителей почти всех русских банков. На Берлинской бирже котируются акции следующих русских коммерческих банков: Азовско-Донского, Коммерческого банка в Варшаве, Петроградского учетного и ссудного, Петроградского Международного коммерческого, Рижского коммерческого, Русского для внешней торговли, Сибирского торгового, Варшавского учетного и Торгового банка в Лодзи.

В составе правлений и советов русских банков немало германцев и осталось еще очень много немцев. Связь банков с безличным капиталом, идущим из Германии, и политическая роль германских банков заставляют обратить самое серьезное внимание на деятельность наших банков. Не может быть никакого сомнения в том, что банки при постоянных и неизбежных сношениях своих с заграничными корреспондентами могут весьма легко исполнять различные поручения политического характера.

В Хапаранде проживал специальный агент Дойч-банка, некто Бальцер, оказавшийся затем Свенсоном, сносившийся с вождями большевиков, и целый ряд биржевых и банковских агентов, внимательно следивших за деятельностью русских банков для ограждения интересов германских держателей акций русских банков. Это одно уже указывает на постоянную коммерческую связь некоторых русских банков с Германией. Связь эта во время войны с таким противником, как Германия, может представить непосредственную опасность и с точки зрения военных интересов.

Страховые общества, действующие в России, отданы под правительственный надзор. Это вызвано той связью, которая существует между страховыми обществами, с одной стороны, и с германскими обществами перестрахования и банками — с другой. Германские общества перестрахования главным условием сношений со страховыми обществами ставили доставление им при полисах самых точных планов, чертежей, спецификаций и описаний земельных имуществ, построек, оборудования фабрик, пароходов и пр. На основании этих сведений германская главная квартира знала будущие плацдармы, планы городов, отдельные важные в стратегическом отношении постройки; количество запасов продовольствия, степень оборудования фабрик и заводов противника и рейсы и характер грузов пароходов. В Лейпциге профессор доктор Иоганн Карберг читал в феврале 1915 г. публичную лекцию, показывая на экране планы и чертежи наших Путиловского, Коломенского, Сормовского и других заводов и доказывая, что русская промышленность не в состоянии поддержать армию в смысле достаточного снабжения ее нужными предметами военного снаряжения.

В упомянутой в настоящей записке статье В. сметы военного министерства среди субсидируемых правительством предприятий упоминались общества перестрахования, оказывающие правительству «особые важные услуги».

В сопредельной с Россией Швеции германское правительство развило необычно энергичную деятельность, мобилизовав для этого при посредстве германских банков и гамбургского «Комми-Ферейна» не только шведских купцов и некоторых банковских деятелей, но и лиц различных профессий и общественного положения. Работа германских агентов была чрезвычайно разнообразна. Главные силы были мобилизованы для закупки и доставки в Германию важнейших для фронта и тыла шведских товаров и для противодействия таким же закупкам и заказам, делаемым Россией.

Нам приходилось искать в Швеции, равно как и в остальных скандинавских странах, металлы, станки, азотную кислоту, хлопок и химический полуфабрикат. В этом направлении развивались противодействия со стороны Германии, которая, с одной стороны, покупала все то, что могло быть использовано русской военной промышленностью, а с другой — при посредстве принимающего в политической и военной жизни Германии близкое участие «Гандельстага» отправляло на шведский машинный рынок непрочные и устарелые уже механизмы и орудия производства, а во враждебные страны — агитационную литературу.