Осип Мандельштам и его солагерники
Осип Мандельштам и его солагерники читать книгу онлайн
Новая книга Павла Нерлера — реконструкция последних полутора лет жизни О. Э. Мандельштама: от возвращения в середине мая 1937 года из воронежской ссылки в Москву (точнее, в стокилометровую зону вокруг нее) и до смерти поэта в пересыльном лагере под Владивостоком 27 декабря 1938 года. Но и в лагере поэт был не один, а в массе других заключенных, или, как он сам выразился, «с гурьбой и гуртом». Автор собрал по крупицам сведения и о тех, кто окружал поэта в эшелоне и в лагере, и кто являл собой тот своеобразный гулаговский социум, в котором протекли последние недели жизни поэта. В разделе «Мифотворцы и мистификаторы» собраны различные отголоски лагерной жизни и смерти поэта, звучащие в прозе Варлама Шаламова, стихах Юрия Домбровского, песне про товарища Сталина и др., а в разделе «Следопыты» показана история поиска Надеждой Мандельштам и другими энтузиастами сведений о тюремно-лагерном — завершающем — этапе жизни Осипа Мандельштама. В приложениях публикуются полный именной список «мандельштамовского эшелона» и рассказ о непростой истории первого в мире памятника поэту, созданного в 1985 году и впервые установленного в 1998 году во Владивостоке.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
«Это то стихотворение, которое О. Э. прочитал мне на второй речке Свитлага (Владивосток), пересыльный лагерь на Колыму. Но Н. Я. пишет о другом стихотворении — это же я диктую первый раз. Потому что я выпил. Д.
Есть еще и одна тонкость — я знал О. Э. тогда, когда он по справке НКВД был уже мертв — но он был жив, и это стихотворение времени Дроль Д’игер [517], т. е. лето 1940 г.».
К тому же у двух текстов явно разные даты записи. В первом случае, как вспоминает Чухонцев, то была осень 1969 года, причем «пишет» применительно к Н. Я. означает не изданную книгу, а ее машинопись, которую она показывала Домбровскому (загадкой тут является «другое стихотворение» — в окончательном тексте «Воспоминаний» ничего подобного нет), а во втором — никак не раньше 1974 года (первое советское издание стихов Мандельштама — томик в Большой серии «Библиотеки поэта» — вышло буквально в последние дни 1973 года).
Экспертиза-соло
Олег Чухонцев упомянул два имени — музыканта и поэта Андрея Товмасяна и литературоведа Олега Михайлова. Казалось бы, осуществления «экспертизы», то есть атрибуции авторства, логичнее было бы ожидать от второго. Но сделал ее, похоже, именно первый — великий джазовый трубач и большой поклонник поэзии Мандельштама.
«Стихи я любил с детства. Зачитывался сказками Пушкина, позже полюбил Лермонтова, а впоследствии — намертво влюбился в стихи Осипа Эмильевича Мандельштама, с творчеством которого меня познакомил мой друг, писатель Олег Михайлов. Он дал мне 1-й том вашингтонского издания О. Мандельштама, и я втихаря — раньше за это преследовали — сделал себе ксерокопию» [518].
Именно он, вольно или невольно, подхватил из рук Домбровского знамя его мистификации. Сравнительно недавно — в 2007 году — он опубликовал в своем блоге «Андрей Товмасян Акрибист» на сайте «Проза. ру» серию штудий о Мандельштаме, и первая из них — как раз о произведении «О, для чего ты погибала, Троя?..» [519].
Если бы это был все-таки Мандельштам, то мы имели бы дело с первопубликацией: трубите, фанфары, ура!
Но проблема атрибуции здесь даже не встает и не обсуждается: разумеется, Мандельштам, кто же еще?
А если и ставится перед собой задача, то такая:
«…Установление правильной датировки написания О. Э. Мандельштамом стихотворения „О, для чего ты погибала, Троя?“, а также анализ некоторых загадок и неслучайностей данного текста». Далее — утверждается: «Стихотворение О. Э. Мандельштама „О, для чего ты погибала, Троя?“ — палиндромично. В первой строфе: конь — огонь. Во второй строфе: тлена — Елена. В последней строфе: огонь — конь. В предпоследней строфе: сирена — Елена. И так далее».
И так далее.
Кончается же штудия «Примечанием автора»:
«Это моя первая текстологическая публикация в Интернете. Если, хотя бы один мой читатель найдёт в этой моей работе что-нибудь полезное для себя, я буду считать, что сделал ещё одно доброе дело. А, вообще, я продолжаю писать стихи, прозу и делаю всё то, что я и делаю почти всю свою жизнь. Ещё хочу сказать, что дата написания этого стихотворения, всё ещё пока не установлена, но весь материал для установления этой даты, я представил. Андрей Товмасян Акрибист. 19–24 октября 2007 года».
Итак — итоги: у эксперта никаких сомнений — это Мандельштам! Указаний на конкретный источник никаких нет! [520] Как нет и обещанной датировки, кроме разве что даты самой «экспертизы»!
Зато знакомство с текстом, опубликованным Товмасяном, раскрыло источник «списка Поболя»: это или сайт Товмасяна (хотя я с трудом представляю себе Поболя, рыщущим в Интернете), а скорее всего сам Товмасян — в близком дружеском круге Товмасяна не было, но круг Колиных знакомств не ведал границ, и пересечься они могли запросто — да еще при Колиной любви к джазу-то! В пользу второго предположения говорит и приписка, отсутствующая на сайте.
Точка над i: «список Домбровского»
Собственно говоря, задача «разоблачить» шутника-мистификатора не стоит. Это сделал сам автор, вернее, его вдова, Клара, выпустившая в 1997 году — по автографам и черновикам, сохранившимся в архиве, — сборник его стихов «Меня убить хотели эти суки». На страницах 31–32 расположились и «мандельштамовские» стихи [521].
Иными словами, формальная точка над i в вопросе о мандельштамовском dubia уже поставлена — как если бы мы уже заглянули в конец задачника на страничку с правильными решениями.
Следует признать: стихотворение Домбровского очень талантливо, и оно действительно могло бы сойти за стилизацию Мандельштама периода «Tristia». Но, если бы Домбровский и впрямь встретил бы в ГУЛАГе Мандельштама, то перед ним стоял бы автор не «Tristia», а «Стихов о неизвестном солдате»!
Интересно, что о своей попытке мистификации Клара и не подозревала, — узнав об этом только сейчас, летом 2014 года, от меня. Но своеобразный след от этой попытки в книге все же остался — это указанное Домбровским место и время их написания: «Владивостокская пересылка, Вторая речка. Осень 1940 г.»
Дата эта заведомо неточна: сам Домбровский был на пересылке в 1939 году [522], а в 1940 году он был уже на Колыме, о чем и сам написал на списке Чухонцева.
Аберрация памяти или озорной отблеск мистификации, хотя бы в дате?
Трио для текстолога: очная ставка деталей
Остается, пожалуй, лишь один вопрос — о правильном тексте этого бывшего dubia.
Ведь у нас в распоряжении три источника — «список Чухонцева», «список Поболя-Товмасяна» и печатный.
Приведем еще раз текст, но по списку Чухонцева, отмечая его отличия от двух других:
