Воспоминания о передвижниках

   Дягилева Щербов изображал в разных видах.

   Произошел пожар в Академии художеств. Сгорела мастерская Репина и обгорел главный купол Академии, развалилась венчавшая купол статуя Минервы. На ее месте остался один голый стержень. В это время избирали нового вице-президента Академии. Всех интересовало, из какого лагеря будет возглавляющий Академию: из старого лагеря, передвижнического толка, или из нового течения в искусстве. Щербов нарисовал карикатуру: на набережной Невы стоят передвижники и в ужасе смотрят на Академию, где огненные языки подымаются вокруг академического купола, а Дягилев, покровитель балета, в балетных юбочках приспособляется усесться на острый шпиль купола на место бывшей Минервы.

   А потом Щербов решил сам занять должность президента.

   -- В Академии казенных дров много, так я подал прошение на президента. Запрягу тогда в повозку пару каменных сфинксов, чтоб они даром не лежали перед Академией, и буду катать жену по набережной.

   Куинджи боялся Щербова: как увидит его у меня в кабинете на выставке, сейчас уйдет. Щербов обыкновенно сидел и чинил все карандаши, что лежали на столе. Он не мог видеть тупо очинённых карандашей.

   Архип Иванович говорил:

   -- Это опять Щербов? Это уже он что-то задумал!

   Время шло. Высоко держа голову ходил Куинджи. Почести льстили его самолюбию, как говорили некоторые. Может быть. Кто без греха и слабостей? Находились и такие, что уверяли, будто все предпринимаемое Куинджи -- он делает как злой гений, из желания вредить Академии, из которой его уволили, подорвать ее авторитет, предоставив как бы "судиям неправедным" судить работы учащихся на выставке.

   Я больше верил чуткой молодежи, которую редко можно провести и которая в Куинджи видела прежде всего своего друга. Я видел, какие жертвы приносил "неистовый Архип" (как его некоторые звали) во имя своей идеи, во имя блага, представляемого по-своему, и как он любил молодое талантливое поколение.

   Я любовался его могучей фигурой, его мощным духом, его гордостью. "Это еще что... Это еще будем говорить... так я же докажу, что так нельзя, а надо сделать, чтоб было вот -- хорошо!"

   И он делал, как понимал, а чего не понимал -- была не его вина.

   Но пришла пора, и могучего Архипа Ивановича не стало видно в обществе. Он слег, сердце плохо.

   -- Посмотрите, -- показывал Куинджи на свои руки, -- какие мускулы, какая грудь, я еще богатырь, а нет сердца. Плохо.

   Страдал глубоко -- и физически и душевно. Жаловался:

   -- Зачем? Я бы еще мог... я бы еще сделал, еще надо много! Тяжко мне, принесите яду, -- молил друзей своих.

   Перед смертью он вскочил, выбежал в переднюю и упал, чтобы не подняться больше.

   По завещанию все состояние его переходило Обществу художников (именовавшемуся потом Куинджиевским) для объединения художников и оказания им всяческой помощи. Жене была оставлена небольшая пенсия -- шестьсот рублей в год.

   За гробом Куинджи шло много незнакомых передвижникам людей, получивших от него помощь, что никому не было известно, а над домом кружились осиротевшие птицы.

Примечания

Примечания составлены Г. К. Буровой

Куинджи Архип Иванович

   Куинджи Архип Иванович (1842--1910) -- выдающийся пейзажист. Учился в петербургской Академии художеств. На передвижных выставках выступал в 1874--1879 гг. (член Товарищества с 1875 г.). С 1882 г. перестал показывать свои произведения на выставках. Был участником реорганизации Академии художеств и с 1894 г. руководил в ней пейзажной мастерской. Учениками Куинджи были А. А. Рылов, Н. К. Рерих, К. Ф. Богаевский, А. А. Борисов, В. Г. Пурвит, Ф. Рущиц и др. За поддержку студенческой забастовки был в 1897 г. отстранен от должности профессора. Произведения Куинджи, раскрывающие поэзию и красоту русской и украинской природы, отличаются величавостью и декоративностью образного строя, своеобразием колорита, мастерской передачей эффектов солнечного и лунного освещения ("Украинская ночь", "Березовая роща", "Лунная ночь на Днепре" и др.).

   Картина А. И. Куинджи "Лунная ночь на Днепре" (1880) находится в Государственном Русском музее, "Березовая роща" (1879) -- в Государственной Третьяковской галерее.

   "Понедельники художников" -- общество петербургских художников, собиравшееся по понедельникам в помещении железнодорожного клуба на Английской набережной. Здесь вели беседы, рисовали с натуры. Деньги, вырученные от продажи рисунков и картин, поступали на содержание бедных семейств и сирот художников. Председателем общества был А. И. Куинджи, товарищем председателя К. Я. Крыжицкий.

   Дягилев Сергей Павлович (1872--1929) -- художественный и театральный деятель, редактор журнала "Мир искусства" и один из организаторов одноименной художественной группировки. Организовал выставку русского портрета в Таврическом дворце в Петербурге (1905), выставку русской живописи XVIII--XIX вв. в Париже и там же музыкально-театральные "русские сезоны" (продолжавшиеся ряд лет с 1907 г.). После Октябрьской революции жил в эмиграции.

   Пожар в Академии художеств. -- Пожар произошел 4 марта 1900 г. Обгорела система подпорок под статуей Минервы на куполе здания Академии и стропила над мастерской И. Е. Репина. Сильно пострадал Рафаэлевский зал, где погибло несколько картин -- копии с Рафаэля и др.

   Общество имени А. И. Куинджи возникло по инициативе А. И. Куинджи как объединение художников-реалистов. Существовало с 1910 по 1930 г. Первыми председателями были: К. Я. Крыжицкий, И. Д. Ермаков, Н. П. Богданов-Бельский. А. И. Куинджи пожертвовал Обществу крупную сумму денег и земельный участок в Крыму. Общество выдавало ежегодно 24 премии за лучшие произведения искусства, приобретало произведения с различных выставок для галереи Общества и для передачи в другие музеи; устраивало вечера и доклады на "пятницах" -- еженедельных собраниях членов Общества.

Поленов Василий Дмитриевич

   Поленову я обязан лучшими переживаниями в дни своей ранней юности, когда, попав на выставку передвижников, в первый раз увидел настоящие картины.

   Передвижники посылали с просветительной целью иногда и в глухие города выставки, составленные из картин, бывших на выставках прежних годов. Такая выставка, носившая название параллельной, посетила в 80-х годах и наш город. На ней находилась картина Поленова "Христос и грешница" (вариант большой картины, находящейся в настоящее время в Русском музее в Ленинграде).

   Картина произвела на меня ошеломляющее впечатление. Передо мной раскрылось какое-то волшебство. Необыкновенные, чарующие краски, прекрасная природа, послеполуденный зной, красивая композиция храма, толпа, грешница и сам Христос, новый по трактовке, без церковного нимба, мудрый и красивый в своей простоте. Картина точно переливалась перламутром и благоухала.

   Все это принималось тогда непосредственно и до бесконечности глубоко.

   И мне думается, что это воздействие на человека, впервые увидевшего художественное произведение, не искушенного еще в технике, ремесле искусства, -- самое сильное и верное.

   То ценное, что было вложено в картину, самое важное в искусстве -- ее красота -- охватило меня и держало долгое время в очаровании.

   И даже жаль, что с летами, по мере знакомства с техникой, с анализом и критикой, теряешь потом непосредственное восприятие красоты, подходишь к художественному произведению с непомерными субъективными требованиями, зачастую с требованиями одного лишь переживаемого момента.