Провал гитлеровского наступления на Москву

Выполняя поставленные задачи, войска 30-й армии 10 декабря продолжали развивать наступление. 8-я танковая бригада из района Ямуги по лесным дорогам через Голяди, Борисово вышла в район Першутино (четыре километра западнее Клина) и перерезала железную ж шоссейную дороги, идущие из Клина на Высоковск. Захват шоссе 8-й танковой бригадой поставил противника в трудное положение. Стремясь очистить шоссе, враг в течение дня трижды предпринимал танковые атаки со стороны Клина и Высоковска, но все они были отражены частями нашей танковой бригады. 11 декабря на подступах к Клину и Высоковску шли ожесточенные бои. Однако все попытки наших войск овладеть районом Высоковска и окружить противника в Клину не увенчались успехом. Гитлеровское командование, вследствие медленного наступления других армий правого крыла Западного фронта, получило свободу маневра резервами и, пользуясь этим, подбрасывало резервные части на угрожаемые участки и отбивало все атаки войск 30-й армии.

12 декабря решением командарма была создана подвижная группа в составе 8-й и 21-й танковых бригад, 46-го мотоциклетного полка и 145-го отдельного танкового батальона. Общее руководство действиями подвижной группы было возложено на командира 8-й танковой бригады. Перед группой была поставлена задача: овладеть Клином ударом с запада. В течение этого дня проводилась перегруппировка частей подвижной группы и организация взаимодействия с группой полковника Чанчибадзе.

В течение 13 и 14 декабря западнее Клина шли ожесточенные бои. Противник, стремясь любой ценой не дать советским войскам замкнуть кольцо окружения, предпринимал яростные контратаки, в результате чего наша подвижная группа не могла, как предполагалось, начать 13 декабря наступление на Клин с запада. Однако с северо-востока и востока 365, 371 и 348-я стрелковые дивизии, воспользовавшись тем, что главные силы противника отвлечены нашей подвижной группой и тем, что сопротивление противника перед фронтом их частей несколько ослабло, продолжали теснить его. 15 декабря напряженные бои 30-й армии в районе Клина, на также выход правофланговых частей 1-й ударной армии на юго-восточную окраину города завершились его полным освобождением. Основные силы гитлеровских войск, действовавших в районе города, были разгромлены и лишь остаткам их удалось просочиться на Высоковск и в юго-западном направлении. С 16 декабря 30-я и 1-я ударная армии начали преследование противника, отходившего на новый оборонительный рубеж к реке Ламе.

Расскажу два эпизода, имевших место в период наступления на Ямугу.

При подходе лесной дорогой к поселку Заболотье разведка доложила, что дорога минирована: на небольшом мостике через ручей подорвалась одна наша бронемашина. Передовой отряд, двигавшийся за разведкой, остановился. Я немедленно (выехал вперед и убедился в правильности доклада разведчиков. Саперов с миноискателями в бригаде не было, да и вряд ли они могли оказать помощь при таком глубоком снеге. Рассчитав, что немцы едва ли могли поставить мины в широкой полосе, я отошел от мостика назад, примерно метров на 500, и принял решение: через лес вывести бригаду для атаки села Заболотье. Лес был небольшой, молодой и не мог служить для наших танков препятствием. Кроме того, движение танков через лес позволяло вывести бригаду скрытно на его южную опушку для внезапной атаки противника. Все, как будто, хорошо, но вот есть ли мины? Есть ли они на обочине дороги и в лесу? По внешним признакам мне казалось, что мин не должно быть, поэтому я решил рискнуть и первым пешком направился в сторону леса. Мин не оказалось. После этого я оттянул назад передовой отряд и приказал ему двигаться на Заболотье через лес и начать движение с того участка, на котором, как я лично убедился, мин не было.

В составе передового отряда была одна танковая рота с автоматчиками. Быстро преодолев лес, на его опушке танки развернулись в боевой порядок и перешли в атаку, оказавшуюся для противника неожиданной. К этому времени подошли главные силы бригады и так же начали движение через лес. С главными силами бригады двигался командир танкового полка, мой заместитель майор А. В. Егоров и небольшая группа офицеров штаба. Для руководства боем я и майор Егоров вышли на опушку леса, чтобы, исходя из результатов боя передового отряда, можно было поставить конкретную боевую задачу главным силам бригады, состоявшим из танкового полка и мотострелкового батальона.

Северную и восточную часть Заболотья оборонял пехотный батальон противника, усиленный артиллерией и минометами. На северной окраине имелась также, как выяснилось в ходе танковой атаки, четырехорудийная противотанковая батарея. С началом нашей атаки эта батарея открыла прицельный огонь по атакующим танкам. Наши танки тоже, ведя огонь с ходу, начали бить осколочно-фугасными снарядами по батарее противника. Однако в ходе атаки два или три наших танка были подбиты и остановились, хотя и продолжали вести огонь. Танковая рота, несмотря на потери, продолжала атаку, не снижая темпа наступления. В этот период все, кто был на наблюдательном пункте, увидели, как во время движения одного из танков через верхний люк выскочил танкист и тут же упал. Танк же, не ведя огня, продолжал движение прямо на батарею противника. Немецкие артиллеристы, сосредоточили на нем огонь всех четырех орудий. Этим воспользовались остальные танки роты и усилили темп атаки.

Через несколько минут батарея противника была раздавлена. Немецкий офицер-командир батареи застрелился. Прибывший затем мотострелковый батальон под командованием капитана Шестака быстро развернулся в боевые порядки и, атаковав противника совместно с танковым батальоном, с востока овладел поселком Заболотье. Уничтожив часть гитлеровцев на месте, бригада перешла к энергичному преследованию врага.

Но что же случилось с танком?

Танк, как все мы наблюдали, не доходя примерно 100 метров до батареи противника, свернул несколько влево, прошел по восточной окраине Заболотья и скрылся в лесу. К исходу дня, когда Заболотье осталось позади, техническая служба бригады обнаружила этот танк. Он стоял, упершись в толстую березу, весь избитый и искореженный. С него были снесены все наружные надстройки, крылья, башня заклинена. Внутри танка были обнаружены трупы всех членов экипажа, кроме командира танка, который выскочил из машины во время боя, будучи тяжело раненым, и вскоре умер. Руки механика-водителя все еще лежали на рычагах управления, а нога упиралась в педаль подачи топлива. Вот почему танк продолжал движение в прежнем направлении. Трудно сказать, когда умер отважный танкист. Важно то, что этот танк помог быстро подавить противотанковую батарею противника, что обеспечило успех атакующей танковой роте. К огромному моему сожалению, память не сохранила имен отважных членов экипажа танка, не увенчались пока успехом и поиски данных о них по архивным документам.