Шекспир, Жизнь и произведения

Они и раньше были заняты друг другом, теперь же эротическая фантазия вспыхивает у них обоих, и пламя ее еще сильнее разрастается вследствие того, что она так долго лежала под пеплом. И здесь, в этой области, где Шекспир все сам изобрел и мог действовать с полной свободой, он весьма тонко заставил молодую парочку соединиться не при помощи пустых слов, а в общем деле, так как первый шаг к сближению со стороны Беатриче происходит в то время, когда она требует от Бенедикта рыцарского заступничества за свою невинную кузину.

Эта перемена во взаимных отношениях Бенедикта и Беатриче крайне интересна еще по той причине, что это, пожалуй, первое более или менее законченное развитие характера, какое мы встречаем в пьесах Шекспира. В прежних его комедиях не было ничего подобного, а драмы-хроники не давали повода к превращению характеров. Действующие лица и данные историей события должны были быть приведены во взаимное соответствие, и Шекспир строго сохранял характер в том виде, в каком он был построен первоначально. Ни "Ричард III", ни "Генрих V" не рассказывают нам истории своей души; оба короля в драмах, озаглавленных их именами, остаются все те же с первой и до последней реплики. О перемене Генриха по отношению к Фальстафу в более ранней драме говорено уже достаточно; можно только еще заметить, что путь здесь, без всякого сомнения, был уже предначертан Шекспиру в старой пьесе. Но происходящее в занимающей нас комедии таяние всего жесткого и оцепенелого в натурах Бенедикта и Беатриче не имеет себе параллели ни в одной из более ранних работ и, очевидно, проведено con amore. Да и действительно, не фабула, давшая заглавие пьесе, составляет ее истинное главное Содержание, а отношения между этими двумя свободно вымышленными Шекспиром характерами.

Еще несколько личностей прибавил Шекспир от себя, и они принадлежат к превосходнейшим среди его представителей низкого комизма: это полицейский констебль Клюква и его подчиненные. Клюква - провинциальный полицейский, наивный, как дитя, и тщеславный, как павлин, смирный донельзя, боязливый, честный, добродушно-глупый. В доказательство того, что такого рода полицейские были в те дни немногим менее невинны в действительности, чем в комедии, Генрих Шюк приводит письмо первого министра Елизаветы, лорда Борлея, в котором он рассказывает, как в 1586 г. по пути из Лондона он встречал у каждых городских ворот в стране по десяти, двенадцати человек, вооруженных палками, расспросив их, он узнавал, что они стоят здесь, чтобы арестовать троих молодых людей, у которых окажутся известные им приметы. На вопрос, Какие это приметы, он получил ответ, что у одного из преступников должен быть кривой нос. "И никаких других примет у вас нет?" - "Нет", отвечали они. При этом они везде стояли отдельной группой, на виду у всех, так что всякая подозреваемая личность стала бы их остерегаться. Клюква еще менее опасен, чем эти агенты полиции; он, дающий сторожам такое умное и осторожное наставление:

Клюква. В случае, нападете на вора - можете, в силу вашего звания, подозревать его в мошенничестве. С такого рода людьми чем меньше связываться, тем лучше для нравственности.

Второй сторож. Так воров не хватать?

Клюква. Можете и хватать, в силу вашего звания; только я вам скажу: тронешь грязь - сам запачкаешься, а благоприличнее всего, если поймаете вора, пусть сам покажет, что он за птица: дайте ему улизнуть.

ГЛАВА ХХVIII

Самый светлый период в жизни Шекспира. - "Как вам угодно". - Страсть к скитаниям. - Тоска по природе. - Жак и Шекспир. - Пьеса как праздник остроумия.

Никогда Шекспир не творил так быстро и легко, как в этот светлый, счастливый период двух-трех лет. Просто изумительно, какую массу работы он выполнил в 1600 г., когда он достиг не апогея своей поэтической силы, ибо она постоянно находится у него на одинаковом уровне, но вершины своей поэтической предприимчивости. Среди изящных комедий, которые он пишет теперь, "Как вам угодно" - одна из самых изящных.

Эта пьеса была занесена в каталог книгопродавцев 4-го августа 1600 г., в один день с комедией "Много шума из ничего", и, по всей вероятности, была написана в 1600 г., ибо Мирес не включил ее в свой список шекспировских пьес 1598 г.; в ней встречается (как мы уже указывали) цитата из вышедшей в свет в 1598 г. поэмы Марло "Геро и Леандр":

"Любил ли тот, кто не с первого взгляда влюблялся?"

цитата, заметим в скобках, выражающая именно то, о чем трактует пьеса, и затем, в словах Целии (I, 2): "С тех пор, как ту капельку ума, которую имеют дураки, заставили молчать..." есть намек на произведенное судебным порядком в июне месяце 1599 г. публичное сожжение сатирических книг. Так как в 1599 г. не могло, по-видимому, оставаться места для каких-либо еще работ Шекспира, кроме тех, которые мы уже отнесли к нему, то комедия "Как вам угодно" должна была, следовательно, возникнуть в первой половине следующего года.

Шекспир взял, по своему обыкновению, весь сюжет этой очаровательной пьесы у другого поэта. Его современник Томас Лодж (сделавшийся после пребывания в Оксфорде сначала актером и драматургом в Лондоне, потом врачом и писателем по вопросам медицинской науки и умерший в 1625 г. от чумы) издал в 1590 г. пастушеский роман с множеством вставленных в него стихотворений, под заглавием "Золотое наследие Эвфуэса, найденное по его смерти в его келье в Силекседре", написанный во время путешествия его на Канарские острова, чтобы убить время, пока бушевала буря и волны качали корабль. Стиль романа вялый и крайне растянутый, настоящий пасторальный стиль, но Лодж обладал талантом внешней изобретательности, которого, при всех своих великих дарованиях, до такой степени был лишен Шекспир.

Все события, упоминаемые или заключающиеся в пьесе, уже встречаются у Лоджа, и равным образом все действующие лица, за исключением только Жака, шута Оселка и поселянки Одри. Внимательного читателя должна постоянно поражать пассивность поэта по отношению к данным источникам и к заимствованному из них без особенной разборчивости материалу, пассивность, соединяющаяся у Шекспира с самой энергичной умственной деятельностью в тех пунктах, куда он вкладывает свой талант.

В комедии "Как вам угодно" есть, по примеру Лоджа, злой герцог, изгнавший своего доброго брата, законного правителя страны. Последний укрылся со своими приближенными в Арденнском лесу, где они живут так же свободно, как Робин Гуд и его молодцы, и где впоследствии их отыскивают обворожительная дочь доброго герцога, Розалинда, и ее кузина Целия, дочь узурпатора, не допускающая мысли, чтобы ее изгнанная подруга отправилась бродить по свету одна. В кругу вельмож, стоящем ступенью ниже княжеского, есть еще злой брат Оливер, злоумышляющий на жизнь своего доброго брата. Этот младший брат, Орландо - герой, столь же скромный и привлекательный, как и храбрый; он и Розалинда с первого взгляда полюбили друг друга, и на пространстве всей пьесы она мистифицирует его в мужском костюме, оставаясь неузнанной. Для пьесы было бы выгоднее играть ее так, как будто Орландо до некоторой степени догадывается, кто она. Под конец все приходит к благополучной развязке. Злой герцог, раскаявшись, удаляется в монастырь; злой брат сразу (что совершенно нелепо) обращается на истинный путь, когда Орландо, которого он преследует, убивает льва, - лев в Арденнах! угрожающего его жизни, пока он спит. И злодей в награду за свою злобу или за свое обращение получает (не менее нелепо) руку прелестной Целии.

Все это пока безразлично; то есть, для Шекспира это, очевидно, не имело значения, ибо это не попытка воссоздать действительность; это ничто иное, как праздник прихоти и остроумия, душевно возбужденного и вибрирующего в чувствах.

Это, прежде всего другого, означает стремление Шекспира, этого великого человека, уйти прочь от неестественной городской жизни, прочь от неправдивых, деловитых, корыстолюбивых, неблагодарных горожан, прочь от лести, фальши и обмана, уйти в деревню, где еще уцелели простые нравы, где легче осуществить свою мечту о полной свободе, и где лес издает такой славный аромат. Там журчание ручейков звучит более сладким красноречием, чем красноречие, практикуемое в городах; там деревья, даже сами камни больше говорят сердцу путника, чем дома и улицы столицы; "там есть нечто хорошее во всем".