Маршал Жуков

А в зале, где прошло принятие капитуляции Германии, яркий праздник продолжался до семи утра. Пели, плясали, Георгий Константинович не удержался и ударился в "русскую".

Прошли другие празднества в честь Победы.

Английский историк Д. Ирвинг в книге "Война между генералами" (1981) описывает банкет для самых высших американских командующих, который дал Эйзенхауэр во Франкфурте 10 мая 1945 года. Обедающим, подчеркивает Ирвинг, "подают лучшие коньяки и ликеры, захваченные в запасах вермахта". Какой контраст с указанием Жукова - за день до этого на банкете в Потсдаме: победителям негоже

прикасаться к трофейным запасам. Красная Армия вела воину не за трофеи, нельзя осквернять великое торжество взятым у врага".

Потягивая коньяки и ликеры (которые гитлеровцы в свое время награбили в оккупированных странах), американские военачальники размышляли о будущем. Один из них - генерал Дж. Паттон, замечает Ирвинг, "уже мечтает о том, как использовать сохранившиеся немецкие дивизии, оказавшиеся с секторе его армии, для удара против того, кого он считает подлинным врагом, - Советского Союза". Разумеется, мысли чти Паттон и ему подобные тогда предпочитали держать при себе.

Настроения в войсках западных союзников, встретившихся, наконец, с Красной Армией, были совершенно иными.

Жуков сообщил Сталину о встречах наших солдат и офицеров с американскими военнослужащими. 5 мая в городе Стендаль в штабе 102-й американской дивизии с американцами встретилось командование 75-й гвардейской стрелковой дивизии. Командир американской дивизии Китинг заявил: "Мы должны так закончить войну, чтобы Германия и Япония не могли больше подняться". Его заместитель Факс, как солдат, "считал бы за высокое счастье, чтобы наша армия в войне с Японией сражалась бок о бок с такой доблестной и храброй армией, как Красная Армия. Я надеюсь, сэр генерал, что мы с вами встретимся в Японии".

9 мая 350 американцев приезжали в 129-ю стрелковую дивизию. С нашей стороны во встрече участвовали 300 человек. "Встреча длилась пять часов и прошла хорошо" Па следующий день группа наших бойцов и командиров - 256 человек - выезжала с ответным визитом к американцам. Все встречи, постоянно подчеркивается в документах, "носили весьма Дружественную форму". Простые, бесхитростные контакты победителей.

11 июня 1945 года Г. К. Жукова принимали во Франкфурте генерал Д. Эйзенхауэр и фельдмаршал Б Монтгомери. Жуков описывает встречу в донесении Сталину: "При выходе нас из самолета салютовали орудийной стрельбой из нескольких таков". На аэродроме почетный караул - три американские, одна английская рота. Жуков вручил Эйзенхауэру и Монтгомери ордена "Победа", а затем роздал ордена и медали 20 американским и английским генералам. В честь гостя над городом прошли в парадном строю несколько сотен самолетов.

"Эйзенхауэр держался очень просто, дружественно, подчеркивая свои симпатии к Красной Армии, к Советскому правительству и Советскому Союзу. Монтгомери, наоборот, держался сухо. Эйзенхауэр пространно останавливался на важности сохранения и упрочения дружественных отношений между американским и советским народами. Он специально просил не обращать внимания на враждебные выпады некоторых американских газет против СССР", - докладывал Жуков Сталину.

Конечно, кто обращал внимание в дни Победы на выпады злопыхателей! Но Г. К. Жукову по долгу службы пришлось столкнуться с таким поведением американцев, которое, мягко говоря, ставило в тупик. 13 мая он сообщает Сталину, что на аэродроме Темпельгоф самовольно приземлился американский самолет. Экипаж объяснил - якобы нехватка горючего. Но "при замере в баках оказалась одна треть горючего". Такая же история с двумя истребителями "Мустанг". Жуков ставит вопрос перед Сталиным; "В связи с тем, что за последнее время участились случаи самовольных полетов самолетов союзников над территорией, занятой нашими войсками, и городом и летчики союзников не выполняют требований идти на посадку, прошу указать, как с ними поступать".

В ответ на протесты советской стороны следовали "объяснения" западных союзников о том, что самолеты сбились с курса и т. д. Теперь, спустя сорок лет, из рассекреченных в США документов известно:

с весны 1945 года авиация США и Англии проводила операции "Кейси Джонс" и "Граунд Хог", аэрофотосъемку обширных территорий в Европе Эти операции проводились под руководством главы УСС (Управления стратегических служб) генерала Донована и начальника разведки при Эйзенхауэре генерала Э. Сиберта. Цель операций, по словам Сиберта, "воспользоваться послевоенным хаосом" для разведки. Сняли с воздуха территорию в два миллиона квадратных миль. Для этого потребовалось в общей сложности 16 эскадрилий тяжелых бомбардировщиков США и Англии. Сиберт самодовольно докладывал о результатах: "Операции оказались успешными и обеспечивают нам ведение будущих кампаний в Европе".

По приказу Донована группы агентов УСС в мае 1945 года пересекли демаркационную линию в Германии и закопали за ней на расстоянии двадцати тридцати миль друг от друга множество радиопередатчиков. Они должны были быть использованы агентурой западных союзников в случае необходимости.

Уже 27 апреля 1945 года известный в то время американский журналист Дрю Пирсон писал в "Вашингтон пост": "Русские, вероятно, с самым большим подозрением относятся к таинственной американской шпионской организации Управлению стратегических служб... Список имен работников УСС в Европе читается как бархатная книга первых 60 семей, правящих в США Стоит любому послушать хоть полчаса их разговоры о будущей войне, о том, что нужно восстановить Германию как партнера в ней, поймет, почему русские обвиняют нас в том, что мы пошли на сделку, дабы американская армия первой вошла в Берлин".

Среди наших частей в Берлине побывал Дж. Паттон. Он пишет жене. "Берлин расстроил меня. Мы уничтожили хорошую расу и собираемся заменить ее монгольскими дикарями". В числе прочих Жуков принял Паттона, американский генерал после встречи с прославленным советским маршалом отметил - у Жукова-де "доисторическая нижняя челюсть, как у обезьяны" Вообще, доверился тогда Паттон дневнику, "я не слишком заинтересован в достижении понимания с русскими, разве убедиться, сколько нужно свинца или железа, чтобы перебить их". Вот так...

Еще не остыли орудия, а снова начали сгущаться тучи военной опасности с Запада.

Значит, нужна величайшая бдительность. 15 мая 1945 года указание И В. Сталина Г. К. Жукову: "Всех иностранцев союзных вам государств, как военных, так и гражданских, самовольно проникающих в район Берлина, задерживать и возвращать обратно".

Мы не искали конфликтов ни с кем, а поэтому, во исполнение указаний Москвы, командующий 1-м Белорусским фронтом Г К. Жуков 4 июня 1945 года отдает распоряжение о принятии необходимых мер по усилению бдительности и поддержанию постоянной боевой готовности войск

Ставилась задача обеспечить оборону занимаемой территории и районов расположения частей и соединений.

24 июня 1945 года в ознаменование Победы над Германией в Великой Отечественной войне на Красной площади в Москве состоялся парад. Парад Победы принимал Жуков. В 10.00 на белом коне он выехал из Спасских ворот Кремля Раздались звуки "столь дорогой для каждой русской души мелодии "Славься!" Глинки", - писал Жуков. С невыразимым волнением Г. К Жуков принял рапорт командующего парадом К. К. Рокоссовского, а потом с трибуны Мавзолея обратился с речью к войскам Красной Армии, ко всем трудящимся Советского Союза.

"На советско-германском фронте, - сказал Жуков, - был растоптан авторитет германского оружия и предрешен победоносный исход войны в Европе. Война показала не только богатырскую силу и беспримерный героизм нашей армии, но и полное превосходство нашей стратегии и тактики над стратегией и тактикой врага... В Отечественной войне, - продолжал он, - Красная Армия с честью оправдала великое доверие народа. Ее славные воины достойно выполнили свой долг перед Родиной. Красная Армия не только отстояла свободу и независимость нашего Отечества, но и избавила от немецкого ига народы Европы Отныне и навсегда наша победоносная Красная Армия войдет в мировую историю как армия-освободительница, овеянная ореолом немеркнущей славы".