Ермак

Голодная зима тянулась бесконечно долго. Измученные люди устали ждать весны. Наконец повеяло теплом и по-весеннему заблестело солнце. Казаки не потеряли времени и при первой же возможности отправились в дальние места за продовольствием. Вскоре в казачий лагерь прибыли обозы с рыбой, дичью, кониной.

На Руси казаки жили в нужде и не раз сталкивались с голодом. Нужда научила их скупо расходовать продукты. Товарищество позаботилось о том, чтобы поставить на ноги слабых и больных. Они могли рассчитывать на усиленное питание.

Пополнив запасы дров, казаки первым делом выбрали место для братских могил, прогрели кострами землю и вырыли в промерзшей земле глубокие ямы. Могилы скоро были заполнены до краев, а из заброшенных землянок несли новые трупы. На каждого уцелевшего приходилось по четыре-пять мертвецов. В сибирскую землю легло несколько сот русских людей.

Чтобы сберечь остатки отряда, Ермак старался избегать столкновений с татарами. Он с готовностью откликнулся на мирные предложения, поступившие из стана врага. Казакам надо было во что бы то ни стало выиграть время и дождаться новых подкреплений.

Пленение Маметкула, лучшего военачальника Сибири, выдвинуло на авансцену Карачу, главного визиря. Лишившись улуса на Тоболе, Карача перенес свои кочевья на Тару. Но тут его стали теснить владетели из Казахской орды. Тогда Карача прислал в Кашлык гонцов и просил Ермака оборонить его от недругов. Казаки созвали круг и после обсуждения постановили «по приговору всего товарищества» отпустить к Караче атамана, «а с ним 40 человек». Отправка союзного отряда к татарам сопряжена была со смертельным риском. Руководить операцией мог человек, обладавший исключительной отвагой и хладнокровием. Выбор пал на атамана Ивана Кольцо.

Когда вольные казаки собрались на Иргизе, Кольцо был главным соперником Ермака. Казаки, громившие ногайцев и объявленные вне закона, не прочь были сделать главным предводителем похода своего атамана. Но сотни Ермака оказались более многочисленными. Став «сверстником» Ермака, Иван Кольцо не потерял своего лица. Недаром с вестью о сибирском взятии в Москву выехали два сеунча: один, Черкас Александров, представлял Ермака Тимофеевича, другой, Савва Болдыря, — Ивана Кольцо.

Больше двух лет после объединения на Иргизе ермаковцы сражались плечом к плечу с людьми Кольца. Теперь они расстались на берегах Иртыша. Время было трудное, и каждый из предводителей постарался удержать при себе своих испытанных соратников. После стрельцов осталось некоторое количество боеприпасов, так что при дележе свинца и пороха не возникло трудностей. С продовольствием было сложнее. Ермак не мог выделить Кольцу много продуктов. Но в том и не было нужды. Татарские гонцы заверили его, что в их кочевьях казакам не придется заботиться о пропитании.

Переговоры вскоре завершились к обоюдному удовольствию. Приближенные Карачи не скупились на лесть, восхваляя казацких вождей. Казаки же, не искушенные в дипломатии, допустили роковой просчет. Они должны были затребовать у Карачи аманатов-заложников и лишь тогда отпустить к нему своих товарищей. Но никто не надоумил их. Доверчивость обернулась катастрофой.

Карача не прочь был использовать помощь казаков для войны с казахами. Но его планы полностью переменились под влиянием всего, что рассказали ему гонцы. Поездка в Кашлык убедила советников Карачи в том, что победители Кучума и Маметкула сами стоят на краю гибели, что у Ермака осталась кучка людей, изможденных голодом, и справиться с ними не составит труда.

Пока Ермак казался неодолимым противником, Карача мог рассчитывать на то, что с помощью казаков удастся отвоевать себе пастбища у Казахской орды. Когда же обнаружилась слабость русских, Карача решил обратить свое оружие против них.

Иван Кольцо явился в татарский стан как союзник. Карача устроил пир в его честь и постарался усыпить бдительность русских. Выбрав подходящий момент, воины Карачи предательски напали на казаков и перебили их всех до единого.

Весть о «победе» Карачи облетела сибирские улусы. Враждебное возбуждение против русских росло день ото дня. Муллы и шаманы были единодушны в том, что час мщения настал. Ордынцы выслеживали казаков и беспощадно убивали их, где бы они ни появлялись. Не получая подолгу вестей от сборщиков ясака, встревоженный Ермак выслал в «подсмотр» (на разведку) атамана Якова Михайлова с людьми. Но и разведка сгинула без следа.

Известия, приходившие в казачий лагерь, были одно хуже другого. Сначала Ермак узнал о гибели Ивана Кольцо, а вслед за тем ему донесли о приближении воинов Карачи.

Весна пришла, но реки еще не вскрылись. Казачьи струги по-прежнему лежали перевернутыми на берегу. Люди были настолько слабы после голода, что Ермаку нечего было и думать о наступлении. После обсуждения дел на круге атаман велел перенести больных и доставить припасы на вершину крутого яра в Кашлык. Для поредевшего отряда места в ханской столице оказалось достаточно.

Настал великий пост, когда отряды Карачи окружили Кашлык плотным кольцом. Сам визирь, остерегаясь казаков, разбил свою ставку в трех верстах от столицы. Татары зорко следили за тем, чтобы никто из хантских и мансийских князьков, признавших власть Ермака, не проник в Кашлык и не привез туда продовольствие.

Страшась казацких пуль, враги не пытались штурмовать неприступное городище. Они терпеливо ждали, когда у Ермака иссякнут собранные продукты и голод покончит с теми, кто еще держался на ногах.

Весна окончательно вступила в свои права, Теплое апрельское солнце растопило снега. На проталинах зазеленела трава. Сквозь тонкий слой талого снега пробились первые цветы. Лесные рощи огласились птичьим гомоном. Река вздулась, приподняла рыхлый лед и принялась крушить его, точно яичную скорлупу.

Вскоре внизу под яром заблестела водная гладь реки. Спуск к воде был коротким. Но казаки не могли воспользоваться им. Татары пробили днища у стругов, оставшихся поодаль от Кашлыка. Другие суда пришли в негодность после долгой зимовки. Их надо было конопатить и смолить и лишь после этого спускать на воду.