Мартин Лютер Кинг. Жизнь, страдания и величие

В середине декабря Мартин Кинг взял двухмесячный отпуск для того, чтобы поработать над книгой «Куда теперь мы пойдем». Значительная ее часть уже была написана им во время отдыха в Бимини. Он собирался среди прочего написать о войне во Вьетнаме, хотя и знал, что активная антивоенная позиция ведет его к падению популярности. По данным института Гэллапа, в январе 1967 года его уже не было в десятке «самых обожаемых» людей страны. Тем не менее Кинг не мог молчать. Вскоре после возвращения с Багам он призвал Соединенные Штаты вывести свои войска из Вьетнама. На конференции в Лос-Анджелесе он сказал: «Наши надежды стать Великим Обществом расстреляны на полях сражений во Вьетнаме. Нужды этой войны уже пожрали львиную долю тех средств, которые, были выделены на специальные программы внутри страны, обрекая бедных, как белых, так и негров, нести на себе тяжкое бремя... Имеются данные, согласно которым мы расходуем 322 тыс. долларов на каждого убитого нами врага, тогда как в так называемой «войне с бедностью» расходуется всего 53 доллара на каждого «бедного», Причем значительная часть из этих 53 долларов уходит на жалованье тем, кто сам далеко не беден». Он призвал всех сторонников мира «объединиться столь же эффективно, как это делают «ястребы»... Мы должны соединить воедино правозащитное движение с силами, выступающими за мир... Мы должны работать не покладая рук, чтобы народ, который мы так любим, смог бы подняться на новый уровень развития... »

25 марта 1967 года в чикагском колизее и 4 апреля в нью-йоркской Прибрежной церкви он выступал еще более страстно, порицая жестокость режима, который посылает черных и белых солдат сражаться рука об руку, убивая и погибая «за страну, которая не позволяла им ходить в одну школу». Он говорил о той ответственности, которая лежит на его плечах как лауреата Нобелевской премии, как христианского священника и как сторонника ненасилия. «Тем или иным образом это безумие должно прекратиться. Мы должны немедленно остановить его. Я говорю как дитя Господа, как брат страждущих бедняков Вьетнама. Я говорю от имени тех, чья земля опустошается, чьи дома уничтожаются, чья культура разрушается. Я говорю от имени той американской бедноты, которая несет двойное бремя потерь: их надежды растаптываются здесь, дома, их тела и души гибнут там, во Вьетнаме. Я говорю как гражданин мира, ибо мир застыл в ужасе, глядя, какой путь мы решили избрать. Я говорю как рядовой американец, обращаясь к лидерам своей собственной нации. Мы сами развязали эту войну. Мы должны сами добиваться ее прекращения... Война ― это не аргумент против коммунизма. Необходима не война, а подлинная революция ценностей». Слишком часто вооруженные силы Соединенных Штатов использовались «для поддержания стабильности и обеспечения неприкосновенности наших инвестиций» не только во Вьетнаме, но и в Гватемале, Перу, Колумбии и в других странах, где они явно выступали на стороне «реакционных» режимов. «Новое восприятие ценностей позволит людям осмотреться и увидеть, что частный капитал Запада вкладывает огромные суммы в страны Азии, Африки и Южной Америки только для того, чтобы получать оттуда прибыль, нимало не заботясь об улучшении жизни в самих этих странах».

На совещании коллегии НАСПЦН, проходившем 11 ― 12 апреля, Рой Уилкинс резко критиковал Мартина Кинга за его неприятие войны. Другие негритянские лидеры, такие, как Уитни Янг, Джеки Робинсон и Ралф Банч, также были недовольны Кингом, заявляя, что его позиция сослужит очень плохую службу правозащитному движению. В воскресенье, 16 апреля, Кинг вывел на улицы Нью-Йорка

125-тысячную колонну демонстрантов, которая прошла от Центрального парка до площади ООН. Таким образом, он стал одним из руководителей кампании по весенней мобилизации сил против войны во Вьетнаме. В интервью, данном после этой демонстрации, он сказал: «Я не вижу никакого противоречия в том, что правозащитники высказываются против войны. Серьезные нравственные проблемы обычно нерасторжимы. Что касается меня, то в течение многих лет я проповедовал ненасилие. Поэтому я не был бы последовательным, если бы не выступал против войны во Вьетнаме, не так ли?»

Антивоенные организации рекомендовали Кингу баллотироваться в 1968 году в президенты США. Но 25 апреля 1967 года он дал понять, что не будет этого делать. На пресс-конференции в церкви Эбенезер он объяснил свое решение: «Я давно привык думать о себе как о деятеле, не связанном с партиями. Мое дело ― выявлять проблемы и вести дело так, чтобы любая из партий, находящаяся в данный момент у власти, вынуждена была действовать творчески и конструктивно». Он выразил надежду, что «война во Вьетнаме будет прекращена задолго до выборов 1968 года и что нынешний Конгресс найдет и мужество, и необходимые голоса, чтобы вновь вывести наш народ на путь строительства действительно великого общества, отвечающего интересам каждого из своих граждан».

В своей антивоенной борьбе Мартин Кинг ни в коем случае не утратил интереса к событиям, происходящим в его собственной стране. Посетив 12 июня Кливленд, он пообещал возвращаться сюда раз в две недели на выходные, чтобы поддержать негритянского кандидата в мэры города ― Карла Стоукса, а также помочь Сонни Дентону, местному лидеру освободительного движения, организовать городскую кампанию «Продовольственная корзина». Эта программа, реализация которой началась как конкретное и весьма скромное мероприятие в Атланте, стала одной из самых успешных акций в Чикаго. Под руководством преподобного Джесси Джексона эта программа с начала своего действия в мае 1966 года обеспечила работой 2200 негров. На совещании, проводившемся 20 июля в Чикагской семинарии, в котором приняли участие 150 священников из 42 городов, было решено сделать программу «Продовольственная корзина» общенациональной.

Методика к тому времени уже была обкатана: священники опрашивали прихожан-предпринимателей и собирали данные о численности работников на их предприятиях, о количестве среди них негров, об их профессиях, о видах работ, которые они выполняют, о зарплатах каждой категории сотрудников. Затем эти данные изучались специальной комиссией и результаты этого анализа возвращались священникам, которые проводили с предпринимателями беседы и рекомендовали им нанимать темнокожих сотрудников в пропорциях, соответствующих численности негритянского населения в соответствующем районе. Если предприниматели не соглашались сотрудничать в этих вопросах, священники организовывали бойкоты и пикетирование их предприятий. В Чикаго благодаря деятельности священников Джессу Джексону удалось достичь соглашений с четырьмя крупными фирмами. «Эти соглашения, ― сказал Кинг, ― открыли доступ на рынок товарам и услугам, производимым негритянскими предприятиями. Негритянские компании, следовательно, получили возможность расширяться и нанимать больше сотрудников. Кроме того, в Чикаго была одержана еще одна, неслыханная прежде победа: деньги, получаемые штатом на решение проблем цветных, стали направляться в финансовые учреждения, принадлежавшие цветным... Мы готовы ворваться в экономическую сферу с невозможным прежде напором. Мы изыскиваем возможности наносить удары системе белого господства по весьма чувствительному для нее месту ― по кошельку».

Одновременно с проведением операции «Продовольственная корзина» Джеймс Бивел и Мередит Джилберт организовали шестимесячную забастовку 600 арендаторов жилья под эгидой союза, призывавшего покончить с трущобами. Эта забастовка завершилась победой. Однако бороться становилось все труднее и труднее. Месяцы усилий десятка с лишним ветеранов борьбы за негритянских избирателей не дали никаких реальных результатов. Им так и не удалось создать ядро политического влияния в гетто Чикаго. «Мы полагаем, что люди здесь будут достаточно разумны для того, чтобы голосовать за правильных кандидатов», ― заявил Кинг в начале кампании. Но апатия, конформизм, привычка плыть по течению, подчиняясь политическому конвейеру, мешали процессам развиваться в правильном направлении. До сих пор не было полностью реализовано знаменитое Августовское соглашение 1966 года. В июне текущего года чикагское отделение НАСПЦН объявило о своем выходе из Чикагского движения. Это всего лишь один из примеров разногласий, существовавших между 44 группами, которые входили в ККОО. Трещина между молодыми радикалами и более возрастными, более умеренными участниками расширялась, становясь при этом все глубже.