Его называли Иваном Ивановичем

- Привезите его к нам.

Мужчина, несколько раз поклонившись в пояс, продолжал стоять по стойке "смирно".

- Но у меня нет велосипеда, ваше высокопревосходительство. А комендатура находится в соседнем селе, - взмолился он.

- Я знаю это без вас.

Шменкель быстро оценил обстановку. Привлекать к себе внимание комендатуры ни к чему, но и возвращаться с пустыми руками тоже не дело. Решиться же еще раз на такую операцию не так-то легко. Шменкель получил приказ - в первую очередь убрать предателя Петухова. Сейчас Шменкелю нужно было принять решение самому.

- Спроси-ка этого типа, - обратился Шменкель к Коровину. - Неужели вся его борьба с большевизмом заключается в том, чтобы сторожить здесь баб?

Виктор перевел вопрос Шменкеля, приправив его парой крепких русских словечек.

Женщины даже перестали работать, прислушиваясь к разговору. Надсмотрщика будто прорвало. Он быстро что-то заговорил, вытаскивая из кармана кителя какие-то бумажки. Коровин перевел Шменкелю, что тип этот сельский полицай и в то же время заместитель старосты, что зовут его Иваном Румянцевым и он находится в почете у крупного немецкого начальства и эсэсовцев, а женщин охраняет потому, что все они - большие лентяйки и к тому же еще воровки: так и норовят стащить что-нибудь из фуража, подготавливаемого для подразделений СС, так что глаз с них спускать нельзя.

Шменкель иронически заметил:

- Это каждый может так про себя сказать. Мне же необходимо ответственное лицо и очень надежный человек.

В доказательство своей надежности Румянцев открыл бумажник и, достав какие-то справки, протянул их офицеру. Но Шменкель даже бровью не повел. Кивнув Коровину, он приказал ему потребовать от надсмотрщика полицейское удостоверение. И вдруг, случайно взглянув на листок бумаги в руках полицая, Шменкель увидел написанные вкось и вкривь фамилии жителей села. Это был список тех, на кого Румянцев уже донес гитлеровцам. Шменкель с трудом сдерживал охватившее его возмущение. Коровин, тоже стараясь не показать своего гнева, монотонным голосом переводил рассказ полицая. Перед многими фамилиями стояли крестики - эти люди уже были расстреляны гитлеровцами. Другие фамилии были обведены кружочками. Это означало, что данных людей повесили, и опять-таки не без помощи Румянцева.

Вдруг Шменкель услышал за своей спиной возглас возмущения. Это Рыбаков увидел список, который был у Фрица в руках. Лицо у Рыбакова стало злющим, да и автомат Петр держал так, будто вот-вот хотел пустить его в ход.

Шменкель сделал шаг в сторону и крикнул Рыбакову:

- Солдат, кто вас так воспитывал? Какое вы имеете право так нахально себя вести?

Рыбаков сразу опомнился, взял себя в руки и, вытянувшись, гаркнул по-немецки:

- Так точно!

Румянцев, к счастью, был слишком глуп и к тому же так увлекся, доказывая важность своей деятельности, что ничего не заметил. Усилием воли преодолев отвращение, Фриц похлопал полицая по плечу.

- Всегда носите этот документ при себе. Он скоро может понадобиться, сказал Шменкель и, переменив тон, строго приказал: - А сейчас немедленно ведите нас к дому старосты,

По дороге в село полицай несколько раз пытался завязать разговор, но Шменкель обрывал его:

- Разговаривать будем потом, а сейчас - только вперед!

Теперь, столкнувшись с этим грязным типом, Шменкель был полностью согласен с Дударовым относительно того, что таких мерзавцев нужно уничтожать.

В центре села в просторном доме, крытом черепицей, староста сделал местное отделение полиции. Кабинет старосты находился в этом же доме. Внутри дом походил скорее на пивную, чем на служебное помещение. Стол был весь в пятнах, около печки валялись пустые бутылки, на стене висел большой портрет Гитлера под стеклом, густо засиженным мухами. В доме пахло махоркой и водкой. При виде вошедшего немецкого офицера с лавки вскочил парень с белой повязкой на рукаве (такие повязки носили помощники полицаев). Он, видимо, спал, хотя и находился на дежурстве. Румянцев услужливо спросил Шменкеля, дать ли им водки и что изволит кушать господин офицер.

- Ничего. Принесите молока! - проговорил Шменкель и, поймав удивленный взгляд полицая, показал рукой на желудок, как бы объясняя, что ему противопоказан алкоголь.

Когда Румянцев вышел из комнаты, Шменкель сел на стул и стал слушать, о чем Коровин спрашивает помощника полицая.

- Этот дом, - рассказывал парень с глазами убийцы, - до двадцать третьего года принадлежал одному кулаку. Позже здесь находилось правление колхоза, а теперь отделение полиции. Здесь же живет и староста Петухов с женой.

- Жена у него здешняя? - спросил Коровин.

- Нет. - Парень хихикнул. - Староста Петухов выиграл ее в Вадино в карты у господина гауптшарфюрера.

Вернулся Румянцев, неся крынку молока и чистые стаканы.

- Сколько полицаев находится в Скерино? - спросил его Шменкель.

- Шесть, господин лейтенант, кроме меня.

- Хорошо. Старайтесь лучше, Румянцев. Областная комендатура Смоленска установила, что подготовка полицаев проходит неудовлетворительно. Немецкое государство не затем содержит русские полиции, чтобы бандиты могли оставаться безнаказанными. Так вот, в селе Шамилово открываются курсы, на которые нужно откомандировать всех местных полицаев. Там они пройдут курс политической и военной подготовки.

Шменкель подождал, пока Коровин переведет его слова, потом посмотрел на часы и строго сказал:

- Приказываю вам за полчаса собрать всех полицаев. У каждого должно быть оружие, боеприпасы и паек на трое суток. Вы лично будете сопровождать их на учение и сами примете в нем участие. Понятно?

- Я вас прошу... - начал Румянцев. - Дело в том, что недалеко отсюда находятся партизаны, и если в селе не останется ни одного полицая, то... Разрешите обождать. Скоро староста Петухов вернется в село.

- Как вы смеете?! - Шменкель стукнул кулаком по столу. - Вы не хотите выполнять приказ вермахта? Может, вы заодно с большевиками? Я прикажу как следует вас всех проверить! И тогда вас ничто не спасет!

Румянцев застыл по стойке "смирно". Его уши пылали.

- Я мигом, - затараторил он вдруг, - можете на меня положиться. - И по-военному повернулся кругом. Второй полицай пошел вслед за ним. Коровин что-то спросил Шменкеля по-русски.

- Я вас не понимаю. Может, вы объясните мне это на моем родном языке? - переспросил его Шменкель.

- А что, если подождать возвращения старосты? - повторил свой вопрос Виктор, на этот раз уже по-немецки.

- Это невозможно.

Фрицу и самому эта мысль не давала покоя, но он гнал ее прочь. Кто знает, вдруг Петухов вернется в село не один, а в сопровождении эсэсовцев. И тогда трое разведчиков попадут к ним, как мышки в лапы кошке. Фриц не стал ничего объяснять Коровину, так как этот дом был вражеской территорией, а у стен могут быть уши.

- Мы должны уложиться вовремя. Идите проконтролируйте, как Румянцев выполнит мой приказ.

В доме было жарко и душно, однако, даже оставшись один, Шменкель не решился расстегнуться. Он выпил залпом два стакана молока. За окнами маячила могучая фигура Рыбакова: он охранял дом на всякий случай.

Томительно тянулось время. Шменкель вытащил из кармана коробку сигарет и закурил, глубоко затянувшись. "Что делать? - думал он. - Или, рискуя жизнью, ждать возвращения предателя Петухова, или же просто ограничиться захватом семи полицаев? Что сможет сделать без них Петухов? Стоит ли из-за одного предателя рисковать жизнью товарищей? Нет. Значит, мое решение правильное".

Шменкель поймал себя на желании схватить старосту и эсэсовцев в лесу. Разумеется, мечтать о поимке Анкельмана нечего - вряд ли гауптшарфюрер разъезжает по оккупированной территории без усиленной охраны. Здесь шансов было очень и очень мало.

Стук в дверь вывел Шменкеля из задумчивости. Не дожидаясь разрешения войти, на пороге появилась женщина. У нее были миндалевидные глаза и черные вьющиеся волосы, спадающие на плечи. Однако игривая улыбка и нездоровый цвет лица со множеством морщин сразу же подсказали Фрицу, что перед ним обычная потаскушка.