Служба в потешных войсках ХХ века

– Славка, а ты знаешь, что Валька Терешкова, На…на дочка, в космосе побывала? – на что Слава ей ответил:

– Так весь Мир, маманя знает.

Мать на это только ахнула и всплеснула руками.

Отян потом ещё встречался с Крыловым и не раз говорил с ним по телефону, но не спрашивал его о том, действительно ли тот с одного села с Терешковой. Ведь при отрицательном ответе легенда растаяла бы, а Отяну она нравилась, и он её ярко представлял. Слава был здоровенный парнем, очень сильным и успешно занимался вольной борьбой. Как и все сильные люди, он отличался добродушием, непосредственностью, казался простаком и увальнем, что было далеко не так. Слава в нужный момент проявлял молниеносную реакцию, проявлял ум и честность. Он нашёл себе напарника в лице Шапкина, и они в свободную минуту боролись для удовольствия.

Как-то несколько человек, в том числе Крылов собирались из расположения батальона связи ехать на аэродром Мясново. Когда все уже залезли в кузов грузового автомобиля, Слава, нашедший под домом кустик полевых беленьких цветочков, рвал их, а над ним решили пошутить, и дали водителю команду ехать. Когда машина отъехала на некоторое расстояние, Крылов догнал её, стал залезать через задний борт, Козлов, стоящий прямо у кабины водителя сказал тому быстро:

– Тормози!

Тот резко затормозил, и Слава, не имея никакой опоры, полетел в кузов. Он ударился лицом о его дощатое днище и содрал кожу на лбу, скуле, носу и подбородке. Он потрогал себя за лицо рукой, увидел что кровь поступает по капиллярам не очень сильно, махнул рукой чтобы ехали, достал носовой платок и приложил к щеке. Всем было страшно неловко, что шутка получилась жестокой, они переглядывались и молчали. Слава сидел на корточках в углу у заднего борта и одной рукой держал у лица платок, а второй держал букетик из сорванных цветов и нюхал его. Нахохленный, он походил на обиженного мальчишку, и всем было жалко Славку.

Минут через пять он сказал:

– Меня маманя учила делать людям хорошее и от этого получать радость, а вы, сволочи, радуетесь оттого, что сделали кому-то пакость. Я знаю, вы не скажете мне, кто дал команду тормозить, а то я бы ему ноги повыдёргивал и спички вставил.

– Славик, ну извини нас, ведь пошутить хотели, а шутка получилась дурацкой.

– Ну, чёрт с вами, шутники с завалинки, на морде у вас валенки, – вспомнил он деревенскую поговорку и засмеялся.

Конфликт был исчерпан.

Слава уже тогда был женат, жену звали Тамара, и он остался в армии на сверхсрочную службу в звании сержанта.

Команду Псковской дивизии называли "скобарями". Псковичи во времена строительства Российского флота и Петербурга поставляли стальные скобы, отсюда и прозвище. Среди "скобарей" выделялись ещё два парня: Сергей Гетманов и Слава Балашов. Оба из Саратова, оба небольшого роста, но Сергей блондин, а Слава чёрный как уголёк настолько, насколько мог быть чёрным белый человек. Сергей играл на гитаре и пел, у него был чуть крючковатый нос, он нравился девчатам, а Слава с курносым лицом страшно боялся щекотки, тем самым провоцируя ребят, чтобы его нею пугали.

Сергей на проезжающие большие машины говорил презрительно, растягивая слово по буквам:

– Ссарраай.

Такое сравнение было новым, смешным и ярким, и есть подозрение, что именно от него пошло нынешнее слово "сарай", относящееся к большим автомобилям и проникшее даже в печать.

Незадолго до начала соревнований все команды перевели жить в Тулу, в батальон связи, в котором служил Шапкин.

Разместили всех мужчин в одной громадной комнате на втором этаже.

Прыгали на Мясново возле 110-й Эскадрильи, где служил Отян.

На прыжки ездили на нескольких грузовых машинах. Проезжая под небольшим железнодорожным мостом, на котором всегда ходил пожилой охранник, в фуражке с зелёным околышком и вооружённый винтовкой Мосина образца 189130 года, придумали кричать ему:

– Салага!

Охранники не обращали на них внимания, а они, машина за машиной орали:

– Салага!

Эту манеру кричать под мостом у спортсменов переняли десантники, и рассказывают, что и сегодня десантные батальоны, проезжая под мостом, оглашают окрестности криком:

– Салага!

В воскресенье предоставили всем увольнение в город. Днём сходили в кино, посмотрели кинофильм "Чистое небо" с Евгением Урбанским в главной роли. Фильм завоевал самую высокую награду на Канском кинофестивале – " Золотею Пальмовую ветвь", и потрясал своей правдой при несложном сюжете, в котором советский лётчик попал в немецкий плен, бежал, был пойман, прошёл ужасы концлагерей и после освобождения из плена его в СССР признали предателем и после суда отправили в лагерь. Затем умер Сталин, его реабилитировали, вручили Звезду Героя Советского Союза, и он снова начал летать уже лётчиком–испытателем.

У зрителей сжималась кожа от ужаса, когда лётчик, пьяный, стоя под мостом, говорил своей жене:

– … а они поймали меня и собаками рвали на мне мясо!

Актёр Урбанский так сильно сыграл эту роль, что запомнился навсегда.

К сожалению, через несколько лет он погиб на съёмках фильма "Директор".

Ребята вышли из кинозала ошеломлёнными и долго не могли ничего говорить. Потом почти все отправились гулять в парк.

В парке были гуляния, ребята посмотрели выступление самодеятельности и, проголодавшись, пошли обедать в ресторан. Плотно пообедав, и, изрядно выпив, они уже под хорошим газом отправились на танцы, проходившие почему-то в закрытом помещении. Там было много народа, дым стоял столбом. Через некоторое время к Отяну подошёл Сергей Гетманов и сунул ему в руки фотоаппарат со словами:

– Подержи, а мы со Славкой пойдем поговорим с одним штатским.

– А в чём дело?

– Ты понимаешь, наступил на ногу и не извинился. Мы его сейчас научим, как себя надо вести в приличном обществе.

– Это мы-то приличное общество?

Отян рассмеялся, взял аппарат и увидел, что вслед за Гетмановым и Балашовым вышел Козлов, и тоже пошёл за ними.

Знать бы Отяну, чем закончится "разговор" между Балашовым и пареньком, идущим рядом с ним, воспротивиться бы их выяснению отношений, но жлобская солидарность и антагонизм между гражданскими и военными, существовавший всегда, и выпитая водка задурманили мозги. Отян шел сзади ожидая, что славный десантник Славка Балашов сейчас врежет этому сопляку, который явно не служил в армии и тем самым уже дискредитировал себя как мужчина. Балашов с парнем зашли на неосвещённую аллею, в метрах пяти стояли Козлов и Гетманов и ещё метров семь было до Отяна. До Отяна донёсся звук щелчка, не громче чем клацает замок, открываемой двери. И оппонент Балашова побежал в темноту. Балашов схватился руками за живот и сказал спокойно:

– Серёга, он меня стрельнул.

– Да ты чё?

– А вот.

Слава залез рукой под гимнастёрку, провёл там рукой и показал ладонь. На ней было тёмное пятно.

Ребята повели его ближе к площадке и увидели милиционеров, стоящих рядом с мотоциклом. Объяснили им ситуацию, те посадили Славу в коляску и повезли его в больницу им. Семашко, которая находилась совсем рядом.

Никому не докладывая, все поехали в часть и легли спать.

Разбудили всех ночью. Когда поднялись, увидели стоящих в казарме генерала Лисова, полковника Щербакова, капитана Морозова, ещё каких-то офицеров и двоих полковников в милицейской форме.

– Балашов час назад умер в больнице от потери крови, – объявил страшную новость Лисов и добавил: – Гетманов, ты нужен милиции.

Завтра прыжков не будет.

Забрав Сергея с собой они удалились.

Когда милиционеры привезли Балашова в больницу и там сразу положили на операционный стол, врач спросил у него:

– Кто это тебя?

– Гетманов…, – сказал Слава, потерял сознание, в которое больше не приходил, и умер.

По всей вероятности он хотел сказать, что Гетманов знает, кто стрелял, но уже не успел.

Как разъяснили после вскрытия, у него пулей перебило аорту и желудок. Кровь перекачалась в желудок и наступила смерть.