Через три войны

По этому плану наступление намечалось начать 3 января 1943 года. Частям 46-й армии на майкопском направлении ставилась задача освободить Майкоп, выйти в долину северных отрогов Кавказского хребта и соединиться с наступающими войсками группы генерала И. И. Масленникова.

Для обеспечения главного удара на Майкоп предусматривались также вспомогательные удары 18-й и 47-й армий. Предполагалось сковать противника на всем фронте и замаскировать наши основные усилия.

Возможности для выполнения этой операции у Черноморской группы войск имелись. Однако 29 декабря из Ставки Верховного Главнокомандования пришел ответ, в котором сообщалось, что наступление на майкопском направлении временно отменяется.

Нам предлагалось срочно подготовить и осуществить удар на краснодарском направлении. Войска Закавказского фронта должны были прорвать оборону немцев, перерезать железную дорогу в районе Тихорецкой и тем самым не допустить отхода кавказской группировки врага. Одновременно вспомогательный удар надо было наносить в обход Новороссийска, при благоприятной обстановке занять Новороссийск, а в дальнейшем иметь в виду освобождение Таманского полуострова.

Для проведения такой операции Черноморской группе в то время недоставало ни сил, ни средств. Ставка обязывала нас перебросить генералу И. Е. Петрову из состава Северной группы весь 10-й гвардейский стрелковый корпус, две стрелковые дивизии 58-й армии и одну стрелковую дивизию 46-й армии. Кроме того, в распоряжение черноморцев передавались три танковых полка из резерва Ставки.

Получив такой приказ, мы с Иваном Ефимовичем крепко призадумались. В самом деле, Ставка поставила нам невероятно трудную, если не сказать, невыполнимую задачу. Цель, указанная в директиве Ставки, была заманчивой: с выходом на Батайск мы ставили противника в безвыходное положение. Однако, всесторонне рассматривая этот план, тщательно анализируя сложившуюся обстановку, мы наталкивались на непреодолимые препятствия.

Основным из них был сам район предстоящих боевых действий - отроги Главного Кавказского хребта. Нам предстояло преодолеть их в самое неблагоприятное на юге время года, когда температура на побережье плюсовая, а в горах доходит до минус 15-25°. В этот период труднопроходимые отроги хребта покрыты глубоким снежным покровом.

А отсутствие дорог для подвоза боеприпасов и продовольствия? Строительство их требовало большого количества дорожных и инженерных батальонов. На нашем же фронте таких батальонов было очень немного.

Вторая трудность - переброска войск из района Орджоникидзе. Она могла быть осуществлена только комбинированным путем: до порта Поти по железной дороге, а затем морем. На это требовалось много времени.

Даже Иван Ефимович Петров, повидавший и преодолевший немало трудностей при героической обороне Одессы и Севастополя, сокрушенно вздыхал:

- Трудновато приходилось мне в Крыму, но то, что нам предстоит ныне, куда сложнее...

Однако директива Верховного Главнокомандования не предмет для дискуссии, и я, озадаченный не менее Петрова, все же счел нужным успокоить его:

- Не так уж страшен черт, как его малюют! Выдюжим, Иван Ефимович. Давай еще раз обмозгуем план операции, прикинем, какую помощь нам сможет оказать Черноморский флот.

Вариант за вариантом выдвигался то мной, то Иваном Ефимовичем. Но все они после горячего обсуждения отвергались, так как и с военно-теоретической, и с практической точки зрения оказывались нереальными.

Обсуждения в штабе обычно заканчивались тем, что мы садились в вездеход и выезжали на рекогносцировку местности. Уж на что вынослив вездеход, но и ему приходилось туго: подъемы и спуски обледенели, снежный покров - в два метра. И по этой дьявольской дороге предстояло пропустить пехоту, артиллерию.

На следующий день мы уже разведывали дорогу на другом направлении горячеключевском. Но и она оказалась непригодной для продвижения большой группы войск. Недаром ее называли арбной дорогой. Да и не всякая арба могла пройти по ней. Для автомашин же ее следовало значительно расширить.

- Вот и наступай тут большими силами, - досадливо морщился Петров. Сколько же дней потребуется на расширение этой и прокладку новой дороги?

- Ни одного лишнего, - сказал я Петрову. - Торопись, Иван Ефимович. Дай задание своим дорожникам, пусть проявят чудеса расторопности и смекалки. Без дороги, проходимой для артиллерии и автотранспорта, нам нечего и думать о наступлении. Организуем перевалочные станции, наладим диспетчерскую службу...

Вернувшись в штаб, я позвонил Сталину, доложил о том, что дала рекогносцировка на лазаревско-майкопском и горячеключевском направлениях, высказал свои опасения за успешный исход наступления. Моя попытка отстоять ранее разработанный "майкопский план" успеха не имела. Остался в силе краснодарский вариант, предложенный Ставкой.

Забегая вперед, скажу, что Черноморская группа, как мы и предвидели, не смогла справиться с поставленной перед ней задачей. Впоследствии войскам Северо-Кавказского фронта потребовалось семь месяцев, чтобы в конце концов преодолеть здесь оборону противника.

Итак, в соответствии с директивой Ставки мы срочно разработали план наступления на краснодарском направлении, который состоял из двух частей (операций) - "Горы" и "Море".

Операция "Горы" предусматривала прорыв вражеской обороны в районе Горячего Ключа, выход на реку Кубань и освобождение Краснодара.

Но, как указывала Ставка, Краснодар не был конечной целью наступления. Отрезав пути отхода кавказской группировке противника на Ростов и Ейск, наши войска должны были овладеть Тихорецкой и Батайском. Этим завершалась операция "Горы".

Далее следовала морская операция. Ее замысел предусматривал наступление левого крыла войск 47-й армии в направлении перевалов Маркотх и Неберджаевский.

С выходом наших сухопутных частей на этот рубеж Черноморский флот должен был высадить морской десант в районе Южной Озерейки. Планировалось совместным ударом моряков и общевойсковых соединений разгромить немцев у Новороссийска, овладеть портом и городом и выйти на перевал Волчьи Ворота.

Для дезориентации врага в разных местах побережья предполагалось выбросить демонстративные десанты.

В случае неудачи с десантом в районе Южной Озерейки был намечен второй пункт высадки - Станичка.

Руководство десантной операцией возлагалось на вице-адмирала Ф. С. Октябрьского.

Так в общих чертах выглядел план нашего наступления на краснодарском направлении.

Директивой Верховного Главнокомандования от 4 января 1943 года нам предписывалось выделить мощную колонну войск из состава Черноморской группы, занять Батайск, Азов, "влезть" в Ростов с востока и закупорить, таким образом, северокавказскую группировку противника, пленить ее или уничтожить.

В выполнении всей операции нам должен был содействовать Южный фронт, точнее, его левое крыло.

Верховный Главнокомандующий лично мне отдал распоряжение: "Прикажите Петрову, чтобы он начал свое выступление в срок, не оттягивая это дело ни на час, не дожидаясь подхода резервов". Мне же было приказано немедленно выехать в Черноморскую группу войск и обеспечить выполнение этих указаний.

Аналогичные распоряжения я получил и от начальника Генерального штаба генерала армии Василевского.

В первых числах января 1943 года немецкие части стали оставлять перевалы Главного Кавказского хребта, чтобы усилить оборону на краснодарском направлении.

Войска Северной группы, развивая наступление по всему фронту, к 10 января овладели Воронцово-Адександровским, Солдатско-Александровским и вышли на рубеж рек Куба, Золка, Малка.

Утром 11 января 1943 года с рубежа Церковный, высота 509,9 в общем направлении на Самурскую перешла в наступление 31-я стрелковая дивизия 46-й армии. Ее поддерживали шесть горновьючных и три 107-мм батареи двухорудийного состава. Остальная артиллерия левого фланга 46-й армии - пять батарей 9-й горнострелковой дивизии, 193-й гвардейский минометный полк и гвардейский минометный дивизион - в наступлении не участвовала. Из-за истощения конского состава эти подразделения не могли занять огневых позиций.