Black Sabbath:история группы

Кроме нелепой записи, фанатам не понравилось оформ­ление пластинки, крайне злобное изображение новорож­денного младенца с клыками, рогами и когтями. По странно­му совпадению, это изображение в точности копировало обложку сингла «New Life», выпущенного в июне 1981-го синти-поп квартетом «Depeche Mode», хотя и с другой штри­ховкой и подборкой цветов. Как позже писал Гиллан, «оформ­ление обложки представляло собой потрясающе безвкусное изображение ярко-красного младенца с длинными желтыми когтями и двумя рогами». Кстати, он, как и многие другие, не нашел схожести с обложкой «New Life».

В конечном счете «Born Again» был очень похож на обыч­ный альбом «Black Sabbath». Но как насчет музыки?

Забавно, но открывающий трек, «Trashed», со всей его взрывной энергией оказался очень похож на классический номер «Purple» «Speed King». Гиллан в своей особой манере поет о текиле, виски, хм, пятнах мазута и прочей чепухе («По трассе я летел, ну где-то ао - сто двадцать. / А тот мужик мне показал сигнал „стоять-бояться". / Светили ярко фонари, я чувствовал - живу. / Вот так мой мозг взорвался - прямо наяву»). Ураганом промчавшись мимо слушателя, «Trashed» сменяется композицией «Stonehenge», двухминутным клавиш­ным инструменталом, очень атмосферным, хоть и похожим на звуковую дорожку к фильму ужасов. О следующей песне, «Disturbing The Priest», Гизер позднее рассказал журналисту из «Metal Sludge»: «Мы записывались в студии Ричарда Брэнсона, а соседним зданием был мона­стырь. Мы так громко играли, что священники начали жало­ваться, потому мы и назвали эту песню „Disturbing The Priest" („Раздражая священника")». В этой прекрасной песне осо­бенно впечатляет ошеломляющий вокал Гиллана - он виз­жит и квохчет, выплевывая неясные, мрачные строки («Видит священник во мраке и тьме дьявола властную спесь. / Жизни лишили его силы зла, но при нем его вера и честь»). Время от времени, чтобы внести разнообразие в поток завываний, Гиллан разбавляет его жутковатыми речитативами. Гизер здесь тоже на высоте, создавая своей партией элемент четкости в буйстве неопределенных образов.

«The Dark» - это сорок пять секунд электронно-клавиш­ных покашливаний, инструментал для одноразового прослу­шивания, ведущий зато к потрясающей, многогранной семи­минутной феерии «Zero The Него». Наполненная множеством великолепных риффов, поддерживаемых на редкость умест­ными клавишами, эта песня является истинным шедевром альбома. Вокал Гиллана слишком явно выделен при сведении, поэтому его голос звучит неуместно по отношению к основной массе риффов. При этом слова весьма убедительны, особенно строки «Твой взгляд в телевизор всегда устремлен,/ Но пульт у других - ты навеки пленен», что добавляет песне баллов. Бас Гизера звучит по-роковому жестко (даже жестче, чем обычно), а Уорд, несмотря на все свои жизненные проблемы, играет безупречно. Соло Айомми бесконечны в своей протя­женности и изобретательности.

«Digital Bitch» не очень вписывается в концепцию альбо­ма - ее предостережение от компьютеров и людей, дела­ющих на них деньги, выглядит здесь слишком старомодно. В принципе вокал звучит неплохо («Что захочет, то и купит, не себе - так хоть подруге,/ И богаче нету сучки, черт возьми, во всей округе. / Ее папаша-жирдяй был просто денежным мешком,/ Он на компьютерах одних разжился всем своим баблом»), но бодрый мажорный хор выглядит здесь неумест­но, а риффы слишком банальны, чтобы зацепить слушателя.

Шестиминугная «Born Again» очень достойна: гитара и бас, усиленные студийными эффектами, звучат завораживающе. Что касается лирики, то здесь Гиллан забирается на террито­рию Дио с его драконами и магами, выводя серьезные строки («Я меч свой и гнев прямо в сердце направлю богам. / Им кажется, будто сейчас мы все те же, как прежде»), которые в то время выглядели глубокими. Музыкально эта медленная, эпичная композиция поддерживает нужный эмоциональный настрой, а длинная концовка с эффектным соло Айомми пре­красно ее завершает.

«Возьми меня к реке, детка, выпьешь глоток? / Когда к тебе спущусь, подкинешь мне пару строк?» - начинает Гиллан «Hot Line», неплохую, хоть и банальную рок-песенку с сочным риффом и немного назойливыми клавишными аранжиров­ками. Обычные крики вокалиста воспринимаются тут слег­ка неуместно, однако другие, удачные моменты сглаживают это впечатление.

Завершает альбом «Keep It Warm», история мужчины, на­ходящегося в плену обязательств перед женщиной: «Ты слы­шала о том, что говорят в округе? / Болтают, я одрях, совсем остепенился. / Да это все вранье, конечно, все не так. / Тебя люблю я, детка, но и жечь не разучился», - поет Гиллан. Айомми лихо и непринужденно закручивает свои соло, Гизер виртуозно играет со сменой темпа, и песня замедляется, до­стигая финальных аккордов.

Несмотря на все свои изъяны, в основном связанные со звуком и текстами, «Born Again» стал чрезвычайно популяр­ным. У многих поклонников «Sabbath», тем не менее, сложи­лось ощущение, что Гиллан не проникся духом группы и был на альбоме лишь гостем. Самому же Иэну, судя по его словам, все очень понравилось: «Было весело. Типичный одноразо­вый проект. Все произошло самым странным образом - мы напились, и вот я уже в группе, даже не узнав ее толком, - тем не менее я должен сказать, что всем доволен и ни о чем не сожалею. Мы записали целый альбом, да еще плюс репе­тиции, а мне, как обычно, пришлось сочинить много текстов. При этом я почти не видел остальных, они были настоящими совами, а я все-таки предпочитаю работать днем. Когда они возвращались из походов по бирмингемским клубам, я уже вставал и готовил завтрак».

Я спросил Иэна, в чем, по его мнению, секрет популярности этой пластинки. «С современной техникой каждый может со­здавать отличные хард-роковые композиции, но здесь дело не в аккордах, а в том, как ты их играешь. Все дело в исполни­теле, и это очень важно. Если говорить о том, откуда что берет­ся, и, если можно провести параллели между Сиэтлом [видимо, речь идет о грандже] и Бирмингемом, станет ясно, что у истоков стоит Тони Айомми. Я не помню никого, кто в то время играл на его уровне. Нет, он не лучше Ричи [Блэкмора]: как можно быть лучше? А то иногда похоже чуть ли не на рок-олимпиаду: кто сыграет быстрее или споет громче. Я говорил об этой не­лепой ситуации в своей книге. Нет, каждый из этих двоих равен сам себе. И ни один не лучше другого».

Благодаря Дону Ардену последовавшее за альбомом тур­не стало легендой: он придумал экстравагантные сценические образы, соответствовавшие песням (любопытно, что годом позже вышел фильм «Spinal Тар» - «Спинномозговая пунк­ция», в котором весь этот пафос был высмеян в довольно жесткой форме). Гизер потом рассказывал журналисту Джебу Райту: «Ко мне эта идея не имеет никакого отношения! Я был единственным, кто сказал, что это банально. Нашим мене­джером тогда был отец Шэрон Осборн, Дон Арден. По его плану на сцене должны были соорудить Стоунхендж. Он все рассчитал и вручил нашему гастрольному менеджеру». Все бы шло хорошо, но Арден совершил серьезную ошиб­ку: «Он расписал все размеры, но имел в виду футы. Изго­товители декораций, естественно, вместо пятнадцати футов прочитали пятнадцать метров. Высота этой громады состави­ла сорок пять футов, поэтому она не влезала ни на одну сцену. В результате мы ее оставили на складе. Изготовление этой хреновины обошлось нам в целое состояние, но она не по­мещалась ни в одно здание в мире!»

Айомми добавил: «По правде говоря, мы себе и предста­вить не могли, какой здоровой окажется эта штука. В резуль­тате мы выступили при полных декорациях только один раз, на фестивале в Рединге. Представляешь, мы не могли ее втис­нуть даже в гигантские американские площадки. Когда нам показывали модели, мы и не догадывались, что эта штука в реальную величину будет выше гребаного отеля. Создатели „Spinal Тар" украли идею, но перевернули ее в своем фильме с ног на голову!»

Гиллан позднее написал об этой громаде: «Она была раз­делена на секции, которые вкладывались друг в друга. Их за­паковали в контейнеры и привезли в Канаду, а точнее - на хоккейный стадион „Maple Leaf Gardens" в Торонто, откуда мы начинали турне. Большинство секций так и остались в кон­тейнерах, потому что нам удалось установить только три монолита и две поперечины, да и то с большим трудом. Вся эта громада высилась на тридцать футов».