Дорогу открывали саперы

Мы поспешили к реке. Остановились в 4 км восточнее Баранува, в Дембице. Полковник Берзин тотчас подтянул туда свою оперативную группу.

С плацдарма доносились звуки артиллерийской канонады. Там шли, не ослабевая, бои. Наши части с трудом прогрызали оборону врага. Им требовалась помощь. Инженерные части делали все, чтобы оказать помощь ее сражающимся на плацдарме войскам. Хотя переправа на левый берег реки и шла полным ходом, но ощущался острый недостаток тяжелых паромов для переброски танков. К вечеру батальонам Берзина все же удалось составить два тяжелых парома. Но этого было мало.

Мы стали искать дополнительные средства. Выяснилось, что у полковника Берзина есть в резерве 16 полупонтонов. Я приказал срочно подать их на Вислу и там составить еще два тяжелых парома.

Наибольший успех наши войска имели в районе Баранува. Там и было решено расширить фронт форсирования реки до 15–20 км. Командиры бригад и батальонов получили задачу произвести разведку наиболее удобных запасных пунктов переправы (в каждом районе не менее десяти) для ввода новых паромов, которые будут составляться по мере прибытия понтонных средств из тыла. Им было также приказано выставить у каждого введенного в действие парома посты для наблюдения за колебанием уровня воды в реке и возможным появлением речных плавающих мин, организовать [197] на участках четкую комендантскую службу. Исходные районы назначались у шоссе, идущего по обе стороны Вислы. Вопрос для меня теперь был ясен: надо резко увеличить количество тяжелых переправ. Я тут же направил офицера связи в Немиров с приказанием полковнику Соколову о немедленном выдвижении 3-й понтонно-мостовой бригады в район Баранува.

Утром 31 июля к нам в Дембицу прибыл начальник инженерных войск 13-й армии полковник Н. В. Володин. Мы познакомились с ним еще в 1925 году, когда он преподавал сопротивление материалов в Ленинградском военно-инженерном училище. Этот подтянутый и дисциплинированный офицер, хорошо подготовленный в инженерном отношении, отличался недюжинными организаторскими способностями, которые в полной мере проявил при обеспечении форсирования Вислы 13-й армией.

Полковник Володин доложил, что на Висле действуют до 150 десантных лодок, шестнадцать 6–10-тонных и три тяжелых парома. По плану армии с 31 июля у Седлешан три батальона 19-й инженерно-саперной бригады и один дорожный батальон приступили к строительству 60-тонного низководного моста на свайных опорах. Готов он будет 2 августа.

В районе Махува два инженерных батальона 16-й штурмовой инженерно-саперной бригады начали строительство 16-тонного моста на свайных опорах.

Только уехал Володин, как поступил доклад от полковника Берзина, который подтянул к Висле из резерва 16 полупонтонов и уже составил два тяжелых парома: один — в районе Махува, второй — у Баранува.

В 13 часов 31 июля в район Баранува прибыл командир 3-й понтонно-мостовой бригады полковник Соколов вместе с 18-м понтонным батальоном. Получив задачу, он немедленно приступил к составлению других тяжелых паромов у Махува.

Работать саперам приходилось в труднейших условиях. Отходивший к Висле противник стремился любой ценой помешать наведению переправ через реку, сдержать темпы переправы и сорвать ее. Но понтонеры и саперы самоотверженно выполняли свой воинский долг, стремились как можно быстрее перебросить войска на западный берег. Мужество и отвагу проявляли буквально все. Вот некоторые примеры.

Боевой расчет парома лейтенанта Евсеева из 77-го отдельного штурмового инженерно-саперного батальона получил задачу переправить два орудия с боеприпасами. На середине Вислы расчет попал под сильный минометно-пулеметный [198] огонь противника. Половина воинов была выведена из строя. Лейтенант Евсеев пал смертью храбрых. Командование взял на себя красноармеец Шевонин. Искусно маневрируя среди разрывов, он довел паром до берега. Разгрузив орудия и боеприпасы, расчет пошел в обратный рейс. И снова попал под интенсивный обстрел врага. На обратном пути фашистам удалось потопить паром. Оставшиеся в живых Шевонин и Корхунов вплавь добрались до своего берега и, доложив о случившемся, отправились в рейс на другом пароме.

Расчет сержанта А. Т. Сергеева переправлял танки. В очередном рейсе паром атаковала авиация противника, сбросив на него несколько бомб. Осколками понтоны были пробиты. Хлынула вода. Однако Сергеев не растерялся. Подав команду «Откачивай воду!», он с одним из понтонеров начал заделывать пробоины пробками. Но они пропускали воду. Тогда Сергеев быстро снял с себя гимнастерку, разорвал ее на куски и, обертывая ими каждую пробку, плотно заделал пробоины. Паром с танком достиг левого берега. Двое суток без сна и отдыха работал расчет сержанта Сергеева. За это время он переправил через Вислу до 100 танков, совершив настоящий подвиг.

Особенно тяжелые условия для форсирования сложились в полосе 3-й гвардейской армии. 30 июля 49-я стрелковая дивизия преодолевала реку в районе Аннополя. Переправу обеспечивал 77-й штурмовой инженерно-саперный батальон капитана И. Е. Качалко из 16-й штурмовой инженерно-саперной бригады. Занимая господствующие высоты на западном берегу Вислы, противник хорошо просматривал местность и саму реку, вел прицельный минометно-артиллерийский и пулеметный огонь по подступам к реке и переправам. Чтобы снизить эффективность его огня, капитан Качалко поставил дымовую завесу. Под ее прикрытием ему удалось без потерь осуществить посадку на лодки и понтоны НЛП личного состава 1-го батальона 744-го стрелкового полка и за два рейса полностью переправить его на противоположный берег. Подразделение захватило небольшой плацдарм и крепко закрепилось на нем. В помощь стрелкам Качалко перебросил вскоре на двух составленных легких паромах полковую артиллерию, минометы и боеприпасы, и положение на плацдарме упрочилось.

Подобных примеров при форсировании было множество. Во второй половине дня 31 июля гитлеровцы атаковали наши подразделения южнее Тарнобжега с целью уничтожить [199] действовавшие на Висле паромы. Находившийся там полковник Берзин принял срочные меры к отражению нападения. Две понтонные роты быстро заняли оборону на северной окраине местечка Мехоцина и сильным огнем из автоматов и пулеметов остановили наступление врага. Вскоре на помощь понтонерам пришли подразделения 47-го стрелкового корпуса. Противник был отброшен.

Вечером 31 июля командующий фронтом приказал мне передать все действующие на Висле тяжелые и 16-тонные паромы для переправы 3-й гвардейской танковой армии, два корпуса которой уже были на подходе к реке.

Опередив их, ко мне в район Баранува прибыл начальник инженерных войск 3-й гвардейской танковой армии полковник М. П. Каменчук. Сюда выдвинулся армейский 182-й инженерный батальон с половиной тяжелого понтонного парка. Я тотчас приказал составить два тяжелых парома. Личный состав подразделения успешно выполнил задачу.

К исходу 31 июля на 12–15-километровом участке Вислы действовало уже 24 фронтовых парома (9 тяжелых и 15 девяти-шестнадцатитонных). Используя их, главные силы 1-й гвардейской танковой армии быстро переправились на западный берег.

1 августа вместе с полковником М. П. Каменчуком мы отправились в Седлещаны, чтобы ознакомиться с ходом строительства моста, надобность в котором была исключительно велика. С первого же дня строительства мост неоднократно подвергался налетам немецкой авиации. Бомбардировки причиняли серьезные повреждения и выводили из строя саперов. Это сильно сдерживало темпы строительства моста и отодвигало срок его готовности.

Под гул канонады мы подъехали к Висле. Нашему взору открылись длинная лента строящегося моста, перекрывавшая половину реки, и частокол свай, забитых с восточного берега. Как жирафы, на паромах возвышались копры. Гулко раздавались удары молотов, забивавших сваи. Справа и слева от моста на реке на тяжелых и легких паромах шла оживленная переправа танков и артиллерии, на десантных лодках и легких паромах преодолевала водную преграду пехота.

Подойдя к мосту, мы почти на каждой свае увидели следы повреждения осколками разорвавшихся авиабомб. Что и говорить, тяжеленько приходилось здесь саперам и понтонерам. На воде не ляжешь и не укроешься. Весь как на ладони. [200] Огромным мужеством надо обладать, чтобы строить мост под огнем врага. И бойцы строили.