Владислав Листьев: Послесловие

ТАТЬЯНА ДМИТРАКОВА. ...Люди почувствовали себя буквально обойденными после гибели Влада. Ведь «Тема» — это целая индустрия. Это выпускающие, редакторы, авторы, это масса людей. И все развалилось, ничего этого больше не существует. Так же как «Час Пик». Ведь это были люди Влада, они его устраивали, и им хотелось работать именно с Владом. Этой индустрии больше нет.

АЛЬБИНА. В день похорон, на поминках, очень много смеялись, рассказывали какие-то истории, связанные с Владом. Понятно, что это защитная реакция организма. В тот момент это было естественно. Это было правдой. Наверное, большей правдой, чем какая-либо другая реакция.

ИВАН ДЕМИДОВ. ...У него было несколько таких профессиональных штучек. Одна — это когда во время интервью он так, несколько многозначительно, приспускал очки и внимательно смотрел на собеседника Создавал ощущение некоего публициста. Я спрашивал: «Ты что,

это репетировал, что ли?» Влад сказал, что этот жест он отработал, еще будучи секретарем комитета комсомола, чтобы придать себе хоть какой-то солидности.

АЛЕКСАНДР ТОБАК. Помню, в какой-то момент в различных тусовках появилась мода целоваться при встречах. Такой немного восточный обряд. У Влада была своя разработка этой темы. При встречах с не очень близкими людьми, которые лезли к нему, он вытягивал одну свою руку на уровне плеча, одновременно пожимая другой, так что к нему невозможно было вплыть в объятия. При этом излучал самые дружеские чувства. Левая рука, однако, доверительно упиралась в плечо потенциального целовальщика. Человек при этом не имел возможности обидеться, но вынужден был сохранять дистанцию вытянутой руки. Это было ноу-хау Влада.

АНДРЕЙ МАКАРЕВИЧ. ...По-моему, больше всего на свете он любил мороженое и бананы. Бананы он пожирал в диком количестве. Когда мы собирались, то до прихода Влада съедали все бананы. Это его могло расстроить, как младенца. А сам он постоянно придумывал какие-то приколы, розыгрыши. Однажды накануне Нового года Влад с Альбиной и Леней Ярмольником просили нас прийти в карнавальных костюмах. Помню, мы долго готовились, было потрачено много сил и фантазии. Мы — «Машина времени», — старые люди, пришли все разряженные, а они — как обычно: в пиджачках, курточках. Почему-то это было жутко смешно.

АНАТОЛИЙ ЛЫСЕНКО. Мне как-то рассказали историю, не знаю, правда или нет... Однажды Влад возвращался утром после романтического приключения. Шел к автобусной остановке. И вдруг из того же подъезда раздается грохот, вылетает огромный детина. И буквально следом оттуда же — милиционер, несущийся за ним. И когда детина поравнялся с Владом, тот ему аккуратно подставил ногу. Амбал пропахал физиономией по асфальту, а милиционер перепрыгнул через него и помчался дальше, к уходящему автобусу. Тогда Влада спасло лишь то, что он занимался бегом и был очень хорошим стайером.

ИГОРЬ УГОЛЬНИКОВ. ...Он мне приснился на сороковой день с перевязанной правой рукой, в которую попала первая нуля. Он звал меня поиграть в теннис. Я спросил: «Как же ты будешь играть, ведь рука не работает?» А он мне: «Я буду левой...» И пошли играть.

СЕРГЕЙ ЛОМАКИН. У нас с Владом были общие друзья в Ташкенте, с которыми мы познакомились во время наших поездок. И вот жена одного из них спустя несколько лет обратилась к нам за помощью. Влад сразу откликнулся. Мы послали деньги переводом. Что-то около пяти тысяч нынешними. Очень быстро получили оттуда письмо с благодарностью. Кажется, это был 93-й год. А в 95-м мне вдруг снится Влад, старое время, когда мы выступали в Ташкенте в Доме культуры, снится жена этого человека. И Влад ее спрашивает: «Ты наши деньги получила?» Она говорит: «Нет». Влад на меня растерянно смотрит: «Серега, а что, разве не дошли наши деньги?» Почему-то это очень ясно запомнилось.

ОЛЕГ ВАКУЛОВСКИЙ. После убийства мне приснился очень странный сон: Влад, который мне что-то говорит. Отчаянно говорит. Я ничего не слышу. Он начинает артикулировать, но понять ничего нельзя. Потом он исчезает в какую-то паутину, и на его месте возникает изображение конкретного человека, как я понимаю — убийцы Влада. И потом — уже наяву — я долго ждал, когда этого человека увижу. И однажды увидел...

АНДРЕЙ РАЗБАШ. Сны как анекдоты — если их часто не рассказывать, они не запоминаются. Но во сне я помню только ощущение: я Влада жалел. Висело страшное напряжение, что-то там происходило, и никак не прикрыться от этого! Ужасно!

АЛЕКСАНДР ТОБАК. Было одно чувство... Очень не хотелось, чтоб его, Влада, обидели. С одной стороны, он был очень сильный. С другой — невероятно ранимый. ...Мы как-то говорили: «Добрых людей так мало, давайте кучковаться».

ИВАН ДЕМИДОВ. Он мне не снится, а видится. Возникает, как в голографических рисунках — всегда с одним поворотом головы...

ЕВДОКИЯ ХАБАРОВА. Не помню до конца сюжет этого сна. Знаю только, что Влад вернулся оттуда. Сказал, что у него очень мало времени...

АНДРЕЙ МАКАРОВ. ...Постоянно слышу его голос. Звоню ему: «Привет, Влад». В ответ: «Толстый!» Такая реальная радость жизни, щедрость общения, которая все реже встречается.

ВИТАЛИЙ ВУЛЬФ. Не могу сказать, что Влад был мне другом. Но он был мне товарищ. Дело, видимо, в том, что мы были интересны друг другу. Я очень тяжело пережил его уход. Я его всегда помню. Все помню. И главное — всегда буду помнить его отношение к себе. Могу сказать без ханжества и без хвастовства: я прожил довольно долгую жизнь, у меня есть недруги и почитатели. Но чтобы так тепло относиться, как Влад... Если б не он, не было бы никакого «Серебряного шара». Я всего в жизни добился сам, вопреки обстоятельствам. Со смертью Влада у меня исчезла опора. Я всегда ценил человека по тому, помню я его или нет. Влада я помню всегда.

АНДРЕЙ МАКАРЕВИЧ. Однажды я увидел его в полной растерянности. Во время съемки «Темы» он спросил меня: «Андрей, вы смерти боитесь?» Я ответил: «Нет». Возникла странная пауза. Она длилась довольно долго. Потом Влад сказал: «Я не знаю, что дальше говорить...»

Трагически погибшему тележурналисту Владиславу Листьеву было 38 лет. В 1982 году он окончил факультет журналистики МГУ по специальности «Журналист-международник». Владел тремя языками: французским, испанским, венгерским.

В 1982—1987 годах Владислав Листьев работал на Всесоюзном радио. В 1987—1990 годах он был одним из ведущих программы «Взгляд» молодежной редакции Центрального телевидения (телекомпания «ВИД»). С 1990 года Листьев был художественным руководителем, ведущим программ «Поле чудес», «Тема», «Час Пик».

С сентября 1994 года Владислав Листьев являлся вице-президентом Академии российского телевидения, а с января 1995 года — генеральным (исполнительным) директором АО «Общественное российское телевидение» (ОРТ). Готовил новую детскую программу «Галактика» (еженедельная получасовая игра).

Жена Листьева — Альбина — реставратор станковой живописи Музея искусства народов Востока.

Он имел двоих детей от предыдущих браков.

Кандидат в мастера спорта. Играл в теннис.

ФОТОГАЛЕРЕЯ