Загубленная жизнь Евы Браун

Глава 2

Семья Евы

Ночью 6 февраля 1912 года, когда родилась Ева Браун, в Мюнхене шел дождь — холодная зимняя изморось. Пока повивальная бабка помогала Фанни (Франциске) преодолеть муки долгих родов, ее муж Фритц нетерпеливо ожидал в соседней комнате. У него уже была трехлетняя дочка, и он очень надеялся на сына. Его теща Йозефа Кронбургер, сидевшая рядом, уверяла, что родится мальчик, хотя на самом деле в ее семье всегда преобладали девочки; она сама имела пять дочерей. Родители решили, если ребенок, пробивающий себе дорогу в мир, будет мужского пола, назвать его Рудольфом в честь кронпринца Габсбургского, который покончил с собой вместе с любовницей в Майерлинге. Сразу приходит в голову: зловещий выбор. Зачем называть малыша в честь разочарованного принца, окончившего жизнь самоубийством? Однако в 2 часа 22 минуты утра в руки повитухе выскользнула здоровая девочка. Она весила пять с половиной кило, и родители назвали ее Ева (она первая в своем роду носила это имя) Анна (в честь одной из ее тетушек Кронбургер) Паула (в честь другой). Ева Анна Паула Браун: добротное, солидное, банальное имя. Судя по ее первой фотографии, она была на редкость уродливым младенцем.

Брауны поженились в июле 1908 года: двадцатидевятилетний Фритц на шесть лет старше своей невесты. Оба были усердные труженики — немецкое прилагательное fleissig ассоциируется с индустриальным обществом, честностью и респектабельностью. Мать Евы Франциска, урожденная Кронбургер и всю жизнь известная как Фанни, происходила из чрезвычайно набожной католической семьи. (Одна из ее сестер, Анни, впоследствии стала монахиней в Айхштетте.) Они были так глубоко преданы Римской католической церкви, что Фанни и помыслить не могла об отказе от своей веры. Фритц, воспитанный в лоне благочестивой, но более терпимой лютеранской церкви, охотно позволил жене растить детей в духе римского католичества, но сам не стал менять вероисповедание. Как любой немецкий муж того времени, он, разумеется, намеревался единолично управлять семьей, однако в вопросах религии уступал супруге. Именно католицизму Фанни, поощряемому ее матерью и четырьмя сестрами, а не лютеранской непреклонности Фритца суждено было сказаться на жизненном пути их детей. Еву Анну Паулу Браун нескольких недель от роду крестили в Римской католической церкви. Тетя Паула стала ее крестной матерью.

Родители Евы выросли в Германии, стоящей на пороге Первой мировой войны, с богатой самобытной культурой и разбитой на классы социальной структурой, где господствовали аристократия, военные и духовенство. Ева родилась в солидном, благочинном обществе, настолько отличном от того, что пришло ему на смену двадцать лет спустя, что с трудом верится в существование такого образа жизни чуть меньше века назад. В 1912 году только что объединенная Германия была империей под скипетром кайзера Вильгельма II, чье правительство проводило стремительное перевооружение, усиливало флот и вынуждало своего соперника, Британию, следовать этому примеру. В стране господствовал суровый, иерархический, бескомпромиссный уклад. Старые основы — вера в Бога и главенство аристократии — были потрясены кровавыми подвигами анархистов на рубеже веков и расшатаны первыми предвестниками революции в России. Но терпимость к меньшинствам пока еще оставалась нормой, евреев не выставляли на публичное поругание и не преследовали, и провинция Бавария была стабильной, процветающей и культурной — не хуже любого другого места в Германии для начала жизненного пути.

Фритц Браун происходил из соседней Швабии, провинции, лежащей на северо-западе от Баварии. Швабы славились как умельцы и рачительные хозяева. Этими качествами Фритц обладал в полной мере. В юности он был бережлив и воздержан, остро ощущал свой гражданский долг и склонялся к идеализированию прошлого, которое всегда казалось временем более простым и понятным. Ему легче жилось в рамках иерархии, где каждый знал свое место. Его состоятельные родители владели мебельным заводом в Штутгарте и надеялись, что сын пойдет по их стопам. Брат-близнец Фритца в молодости эмигрировал в Южную Америку, сестра Иоганна жила в Штутгарте и не имела детей. Фритц, очевидно, был своеволен с ранних лет. Он мечтал стать архитектором, а не продавать мебель. Понимая, что это за пределами его возможностей (Гитлер питал те же амбиции и тоже оказался не в состоянии их реализовать), он выбрал взамен карьеру учителя. Надо полагать, это решение испортило его отношения с родителями, поскольку, получив диплом, он ушел из дома и начал работать учителем в Вюртемберге, а затем переехал в Мюнхен, чтобы преподавать в Fachhochschule, техническом училище. Через несколько лет он познакомился с Фанни Кронбургер, стал ухаживать за ней и женился.

Их три дочери родились в 1909 (Ильзе), 1912 (Ева) и 1915 (Гретль) годах. Девочки редко встречались с бабкой и дедом со стороны отца. Штутгарт — большой город в 137 милях к северо-западу от Мюнхена, а родители Фанни жили в сельской местности среди буйной зелени, холмов и долин — что гораздо ближе, а также гораздо увлекательнее и полезнее для здоровья детей, чем городские условия. Возможно, из-за того, что Байльнгрис, где проживали родители Фанни, был доступнее, или потому, что привязанность женщины к матери крепнет, когда у нее самой появляются дети, или же просто потому, что Фритц не поддерживал тесных отношений с родителями, которые в любом случае не могли позволить себе оставить дело ради долгого летнего отпуска, — какова бы ни была причина, семья Браун проводила каждое лето с бабушкой и дедушкой Кронбургер.

Когда Ева появилась на свет, ее старшей сестре Ильзе было почти три года. Третьей и последней родилась Маргарете, которую все звали Гретль. Фритц Браун перестал надеяться на сына. Две младшие дочери были очень близки, почти как двойняшки. Ильзе, пусть старше и умнее, очень обижалась, что эта неразлучная хихикающая парочка обходит ее стороной. Тем не менее в эпоху, когда многие дети еще должны были обращаться к родителям официально: Herr Vater и Frau Mutter — как делала сама Фанни, — семья Браун могла считаться любящей и теплой. Молодые родители проводили много времени со своими детьми. Ласковая Фанни смягчала суровость Фритца, и это было очень кстати, поскольку Ева отличалась прямо-таки ослиным упрямством. Бородатый семейный анекдот повествует о том, как Фанни, доведенная до отчаяния неуступчивостью дочери в каком-то будничном споре, окунула ее в ванну с холодной водой. Это не помогло. Ничто не могло сдвинуть Еву с однажды выбранной позиции.

Фанни была идеальной матерью — жизнерадостной и веселой, любящей развлечения, легкой в общении, уравновешенной. Она пополняла семейный бюджет шитьем или, позже, сдачей в аренду комнат и изо всех сил старалась сохранять дом в чистоте и сытости, а также по возможности поддерживать в семье мир. От отца она унаследовала интерес к искусству и разделяла его любовь к изяществу и комфорту. Эти черты передались и дочерям. Их кузина Гертрауд помнит, как девочки смеялись вместе с ней над шутками. «Она была веселой и счастливой матерью». Фанни училась на портниху, и семейные фотоальбомы полны снимков дочерей, красующихся в сшитых ею платьях. Фритц приобрел красивого полосатого кота, получившего кличку Schnurrlei der Kater (Кот-Мурлыка), и на нескольких ранних фотографиях Ева крепко обнимает его. Слишком крепко.

Дед Евы со стороны матери Франц-Пауль Кронбургер, несмотря на небольшой рост и хрупкое сложение, был заметной фигурой в жизни всех членов семьи. Он родился в 1858 году в семье мясника первым из девятнадцати детей (восемь из них умерли в детстве). Все его братья овладели различными профессиями. Сам Франц-Пауль стал ветеринарным врачом, добился звания «доктор ветеринарии Кронбургер» и привилегии добавлять к нему почетное «Имперский и Королевский Ветеринарии Советник». Каждый год в честь дня рождения кайзера он надевал положенные ему по статусу придворные регалии, нелепый парадный головной убор Picklhaube (напоминающий каску) и шпагу. Франц-Пауль удачно женился. Его жена Йозефа, семью годами старше, происходила из уважаемой семьи часовщиков. Ее брат Алоис Винбауэр числился среди ювелиров австрийского императора Франца Иосифа в эпоху, когда связи при дворе обеспечивали весомый авторитет. К моменту свадьбы Йозефе Винбауэр уже исполнилось тридцать лет — по тем временам почти старая дева. Должно быть, она была благодарна Францу-Паулю за то, что он взял ее в жены, но не имела причин чувствовать себя в чем-либо ниже супруга.