Вечный огонь

К тому времени наш главный фортификатор П. И. Пекшуев успел побывать в Севастополе, куда посылался для ознакомления с опытом сооружения укреплений в горно-лесистой местности. Был взят на вооружение также севастопольский опыт защиты подступов к береговым батареям, маскировки различных базовых объектов.

Десант уходит в Феодосию

Оборонять Новороссийск на суше в сорок первом все-таки не пришлось. В конце ноября войска Южного фронта выбили фашистов из Ростова, где те продержались всего неделю.

Добрые вести начали поступать и с других фронтов. Вскоре развернулось мощное контрнаступление наших войск под Москвой. Спокойнее стало за Севастополь. Осадившие его гитлеровцы, как видно, выдохлись в безуспешных атаках и перешли к обороне.

10 декабря крейсер Красный Кавказ пришел из Севастополя под флагом командующего флотом. Слушая мой доклад о положении дел в Новороссийской базе, Ф. С. Октябрьский детально интересовался состоянием кораблей и вспомогательных плавсредств. Было приказано ускорить, как только можно, работы на судах, стоявших в ремонте.

Для чего понадобятся эти суда, Филипп Сергеевич не объяснял. Однако по некоторым признакам можно было предположить, что вероятнее всего - для десанта. Ну, а если десант, то, естественно, - в Крым...

Так оно и оказалось. Через несколько дней Иван Дмитриевич Елисеев информировал меня в общих чертах о готовящейся Керченско-Феодосийской операции.

Кроме Черноморского флота в ней участвовали две общевойсковые армии. Части одной из них - 44-й армии генерала П. Н. Первушина - стягивались к Новороссийску и Туапсе. Началась незаметная - по плану, в целом не известному никому из непосредственных исполнителей, - подготовка к посадке войск на суда.

Но первоначальный план претерпел изменения: отправлять войска понадобилось сначала в Севастополь. 17 декабря гитлеровцы вновь перешли там в наступление, и притом значительно более крупными силами, чем в ноябре.

18-го мы погрузили на транспорт Чапаев 15 тысяч снарядов для полевой артиллерии и 27 тысяч мин - все, что имелось в тот момент на новороссийских складах. На Абхазии отправлялись маршевые батальоны. Однако положение под Севастополем продолжало осложняться, и чтобы отстоять его, стала необходимой помощь иных масштабов. 20 декабря Ставка Верховного Главнокомандования решила послать туда часть войск, предназначавшихся для высадки в Восточном Крыму.

Тогда это решение дошло до меня в виде приказания контр-адмирала Елисеева немедленно грузить на корабли 79-ю морскую стрелковую бригаду полковника А. С. Потапова (она входила до этого в состав 44-й армии и готовилась для захвата Феодосийского порта).

Елисеев потребовал обеспечить погрузку бригады со всем вооружением в течение двух часов. Подразделения, подтянутые к порту, потоками растекались в разные его концы, к пристаням, где стояли крейсера Красный Кавказ и Красный Крым, эскадренные миноносцы Незаможник, Бодрый. Все эти корабли пришли в Новороссийск для участия в десантной операции, но теперь посылались в Севастополь

Для быстроты посадка на каждый корабль идет по нескольким трапам. Зенитчики размещаются наверху: если в море придется отражать атаки авиации, ни один ствол не будет лишним. На причалах не раз встречаю переходящего от корабля к кораблю командира грузящейся бригады Алексея Степановича Потапова, с которым познакомился дня два назад. Он в черном флотском бушлате, на ходу энергично размахивает правой рукой, а левую держит по шву: она у него малоподвижна после недавнего ранения. До войны Потапов преподавал в Училище береговой обороны, под Одессой командовал небольшим краснофлотским отрядом. А теперь ведет в бой только что сформированную бригаду - четыре тысячи штыков.

Когда корабли были уже полностью изготовлены к походу, в порт прибыл Ф. С. Октябрьский. Трехзвездный флаг командующего взвился на фокмачте Красного Кавказа. Тотчас началась съемка со швартовов.

На следующий день нам стало известно, что 79-я бригада благополучно высадилась в Севастополе. Поддерживаемая огнем кораблей, она вступила в бой на решающем участке, где враг прорвал фронт обороны. Тем временем подоспела стрелковая дивизия - также из состава 44-й армии, переброшенная другими кораблями из Туапсе. Солидные подкрепления, быстро доставленные с Большой земли, решили тогда судьбу Севастополя.

Но штурм его противником продолжался. Корабли, ушедшие с войсками, возвращались в Новороссийск с ранеными.

Руководство морской частью десантной операции, которая отсрочилась, но продолжала готовиться, перешло к И. Д. Елисееву. Оперативная группа штаба флота работала на КП нашей базы. Сюда же перешел со своими помощниками начштаба эскадры В. А. Андреев, невозмутимо спокойный капитан 1 ранга, не расстававшийся за любым делом со старой моряцкой трубкой. С ним мы согласовывали все, что касалось базового обеспечения кораблей.

Корабли и транспорты продолжали прибывать из южных черноморских портов. Их экипажи понимали, что предстоит большое боевое дело. Но куда и когда корабли пойдут из Новороссийска, не сообщалось пока даже командирам.

Общее ожидание сделалось особенно напряженным 26 - 27 декабря, когда до нашей базы дошли известия, что Азовская флотилия высаживает десантников на северное побережье Керченского полуострова. А корабли Керченской военно-морской базы, находившейся в Тамани, высадили подразделения 51-й армии в Камыш-Буруне, у Эльтигена. Там наступают, а что же мы? - это если и не высказывалось вслух, то у каждого читалось в глазах.

Между тем в Феодосийский залив уже ушли две подводные лодки из дивизиона Л. Г. Петрова. Подводники превратились в военных гидрографов: им было поручено выяснить навигационную обстановку, поставить где надо буи, а потом подать надводным кораблям условные сигналы для ориентировки при подходе к находящемуся в руках противника порту. На борту лодок находилась и небольшая группа настоящих гидрографов, которые имели (и с честью выполнили), в частности, такое задание: добраться до приметной скалы Корабль-камень, что поднимается из моря гранитным островком недалеко от Феодосии, и в нужный момент зажечь там ацетиленовый фонарь, заменив потушенный береговой маяк.