Адмирал Ушаков. Том 1, часть 2

ответила.

Хорошо, ответим, если сможем. Но, по поводу этого, мы

получили после подписания прелиминарного договора из турецкого

лагеря странное известие, что адмирал Ушаков дьявольски

изощряется, и где же? под Константинополем, чтобы завер-

шить то, что он сделал. Главнокомандующий князь Потемкин

вынужден был послать генерал-лейтенанта для передачи через

визиря контр-адмиралу распоряжения прекратить свое горячее

рвение; я не могу сейчас сообщить о том, что он делает, вы об этом

узнаете с другой стороны, aber dieses wird den Frieden nicht

werrucken

По последним донесениям ващим от 15 августа мы полагаем,

что обоюдные полномочные уже съехалися и в дело им

предлежащее вступили, а по беспокойству со стороны турецкой от

приближения флота нашего и особливо, если оному удалося нанести

сильный удар Порте, мы ласкаем себя доброю надеждою, что

мирные переговоры, под руководством вашим производимые, и

весьма облегчатся, особливо же по тем артикулам, которые

существенную пользу нашей империи составляют к наставлениям, от

нас вам преподанным в рескриптах наших от 18 июля и от

12 августа. Касательнаго мирнаго дела и приведения онаго

к скорейшему и вожделенному концу ничего мы дополнить не

находим, желая и прося бога да поможет он в том вашему усердию.

Только что, между восьмью и девятью часами утра, я

получила подробности о сражении Ушакова на Черном море 31 июля,

в день подписания прелиминарного договора; он так хорошо

отделал турецкий флот, что тот бросился в Константинопольский

порт на глазах г. Селима. Испуганный при виде своих кораблей,

лишенных мачт и совершенно разбитых, и экипажа, среди

которого много убитых и раненых, он тотчас же отдал приказ кон-

Граф Шенберг. Я получила ваше письмо от 3 августа в ту

минуту, когда узнала, что мой контр-адмирал Ушаков, разбив и

рассеяв турецкий флот, загнал несколько судов в самый порт

Константинополя, где на другой день, при пробуждении его

величества, увидели эти суда, входившими в Константинополь без

снастей, готовыми итти ко дну вместе с экипажем, убавившимся

более чем наполовину, и в виду сераля с судов раздались

отчаянные выстрелы. Это происшествие происходило в день подписания

предварительных условий мира в Галаце, и весть об нем дошла

до нас из турецкого лагеря. Я очень рада, что посылка,

доверенная нашему другу, доставила вам удовольствие. Я искренно

благодарю вас за название доброй души, которое вы мне даете. Итак,

добрая душа готова заключить мир с мусульманами и со всей

Европой, обращая свои взоры на ваши страны, когда-то

счастливые, а теперь полные смятения, анархии и резни...2.

Екатерина

Бывшие при Севастополе для исправления флота леса все

употреблены в расход без остатка, ныне ж в них состоит крайняя

надобность и по всем моим требованиям от портов вскорости по-

лучить неможно. Покорнейше прошу вас, милостивый государь,

повелеть при деревнях Айтодор и Адым-Чокрак, где есть

способные сосновые леса, вырубить до осьмисот бревен и при

нынешнем удобном и свободном времени на татарских подводах пере-

везть на иикерманскую пристань, куда привозимы были прежде

оттоль леса, чем наичувствительно обязать соизволите.

Ордером е. св. августа от 27 дня велено мне и бригадиру

флота капитану Пустошкину немедленно отправиться в Яссы

и явиться к е. св. По сходству сего рекомендую ему, бригадиру,

эскадру ариергардии на время отсутствия своего поручить

в командование по себе старшему, следовать и явиться к его

светлости»

Друг мой сердечный, князь Григорий Александрович.

Письмо твое от 24 августа успокоило душу мою в рассуждении

тебя самого; понеже увидела, что тебе есть легче, а до того я была

крайне безпокойна, но не понимаю, как, в крайней слабости быв,

можешь переехать из места в место. Контр-адмирал Ушаков

весьма кстати Селима напугал, со всех мест подтверждаются

вести о разграблении Мекки арабами и что шерифа мекского

держат под караулом, а Меккою завладели; я весьма любопытна

видеть журнал обещанный. Пожалуй, напиши ко мне, чрез кого

ты послал к дюку Ришелье орден св. Геор., шпагу и мое к нему,

письмо; он доныне ничего не получил еще. Платон

Александрович тебе кланяется и сам писать будет к тебе; он весьма безпо-

коится о твоей болезни и один день не знал, чем и как печаль мою

облегчить. Прощай. Бог с тобою. Я здорова, у нас доныне

теплые и прекрасные дни.

Вашему превосходительству предписываю отправиться в

Севастополь и приложить всемерное старание быть со флотом в

совершенной исправности и готовности к походу, если б в оном

открылась надобность.

Я приказал г-ну обер-интенданту и кавалеру Афанасьеву

употребить все способы к скорейшему доставлению в Севастополь

всего для флота нужного, а ваше превосходительство в проезд

ваш чрез Херсон можете подробные обо всем том сделать на

месте распоряжения.

Пришлите крейсеров больше для забрания потребностей;

в проезд же ваш заезжайте на эскадру, под Очаковом стоящую,

и сделайте распоряжения ваши об отправлении их в Севастополь,

об акате изъяснитесь с господином Афанасьевым, не требуется

ли чего поправить и понудьте г-на Баскакова в отправлении

корабля и фрегата. Бригантину, из Таганрога пришедшую,

пришлите в Николаев.

Дерзкость и невежество флота капитана Сенявина,

нарушающие и порядок и долг службы, подвергали его тяжкому

наказанию. Я приказал его арестовать и готов был показать над ним

примерную строгость закона, но ваше о нем ходатайство из-за

недоразумения между Ушаковым и Сенявиным, перешедшие затем в

столкновения на служебной почве и принявшие характер серьезного

конфликта Между начальником и подчиненным, начались, повидимому, в 1788 г.,

когда Д. Н. Сенявин состоял в должности флаг-капитана (т. е. начальника

штаба) при графе М. И. Войновиче и неизбежно имел отношение к

столкновениям между последним и Ушаковым. После сражения у о. Фидониси Вой-

нович, желая приписать успех сражения всецело себе, стремился умалить

боевые заслуги Ушакова и роль его авангарда в этом деле (см. документы

№ 31—45). Надо думать, что Сенявин в силу своего служебного

положения при Войновиче был на стороне последнего и тем дал Ушакову

повод считать его в числе своих недоброжелателей.

После смены Войновича и назначения Ушакова командующим

Севастопольским флотом Сенявин, командуя кораблем «Навархия Вознесение Гос-

уважения к заслугам вашим удовлетворяю я великодушную вашу

о нем просьбу и препровождаю здесь снятую с него шпагу,

которую можете ему возвратить, когда заблагорассудите. Но

подтверждаю при том на поступки его иметь прилежное внимание,

строго взыскивать точного же исполнения должности и в случае

какового-либо упущения немедленно представить ко мне так, как

о человеке, замеченном уже в незнании и неисполнении своего

долгу; о сем имеете дать знать во флот и Черноморское

правление.