Декабристы естествоиспытатели

1 (Декабристы-литераторы. Вып. 1. С. 162.)

Однако о предстоящем аресте декабрист узнал раньше, чем к нему явились жандармы. Все документы, свидетельствовавшие о принадлежности Романова к тайному обществу, были уничтожены его сестрой1. Ни одной улики, кроме письма к Рылееву, не попало в распоряжение следственного комитета, которому так и не удалось добиться от Романова признания в "принадлежности к тайному обществу". После окончания дознания, которое не дало явных улик против него, Николай I распорядился продержать декабриста три месяца в Петропавловской крепости и затем направить на службу в Черноморский флот и "ежемесячно доносить о поведении" 2.

1 (Романов В. В. Сестра декабриста // Рус. вести. 1893. № 10. С. 103.)

2 (ЦГАВМФ. Ф. 19. Оп. 1. Д. 100. Л. 1.)

Романов, высланный к Черному морю, не утратил интереса к исследованию Севера. В 1829 г. в "Отечественных записках" появилась статья без подписи "Предположение об описи Ледовитого моря на нартах". В этом проекте были подробно рассмотрены вопросы снаряжения сухопутной экспедиции. Примечания к статье по просьбе редакции журнала написал Романов.

Сам этот факт свидетельствует о большом авторитете Романова в делах исследования Севера. Его замечания обнаруживают глубокое знание и проникновение во все детали снаряжения арктических экспедиций. Он находит, что автором проекта занижена ежедневная порция сухарей на человека, и предлагает ее увеличить до одного фунта в день, так как от обеспеченности путешественников продовольствием прежде всего зависит успех экспедиции. "Заместо дров,- писал Романов,- должен быть взят спирт, на коем производить варку в кастрюле. Самым лучшим в пищу можно запастись английским пемиканом (говядиною, особенно приготовленною). Главнейше же еще запастись теплою одеждою для предохранения от холода, для ног взять торбасы. Больше взять веществ для разведения огня, чтобы обращать снег в воду, ибо в тех широтах прежде июня месяца нет пресной воды... Взять на всякий случай коньки и лыжи. А всего же важнее в подобных экспедициях (и во всяких), чтобы начальник имел решительность и отважность"1.

1 (Предположение об описи Ледовитого моря на нартах // Отеч, зап. Июль 1829. Ч. 39. С. 340-341.)

И хотя этот морской офицер душой более всего тяготел к Северу, будучи прирожденным исследователем, он и на Черном море старался приносить пользу науке. Его давний знакомый Павел Петрович Свиньин неоднократно просил Романова прислать труды о Черном море, его берегах, народах и странах.

Известно несколько писем Романова к Свинышу, в которых он обещал прислать географические заметки. Вероятно, Романов сдержал свое обещание, по статьи его не попали на страницы "Отечественных записок". Лишь в третьей части "Записок ученого комитета Морского штаба" в 1829 г. появились "Замечания о рейде при Сухум-Кале лейтенанта Романова". Любопытно, что этой статье предпослана следующая фраза: "Главный командир Черноморского флота доставил изложенные лейтенантом Романовым следующие замечания о рейдах на Сухум-Кале и Редут-Кале"1.

1 (Зап. учен. ком. Мор. штаба. 1829. Ч. 3. С. 165.)

Очевидно, появлению этих "Замечаний" способствовало то обстоятельство, что по представлению командующего Черноморским флотом А. С. Грейга Романов был произведен в капитан-лейтенанты, награжден золотой саблей с надписью "За храбрость", наконец, освобожден от гласного надзора своего начальства. В своих "Замечаниях" Романов рассказал о географических изысканиях, которые оп выполнил во время крейсерства летом 1827 г. на шлюпе "Диана" у берегов Абхазии. Прежде всего он промерил и картировал Сухумский залив.

"Рейд при Сухум-Кале,- писал Романов,- закрыт от северных, восточных и юго-восточных ветров. Глубина самая лучшая для якорного стояния от 30 до 15 сажен, где грунт - ил, а в некоторых местах и на десяти саженях тот же грунт. Идучп с моря днем, самый лучший показатель якорного места - восточные ворота крепости, и, коль скоро они откроются, глубины оказываются 50, 45 и 30, а ближе к берегу 25, 18 и 10 сажен"1.

1 (Зап. учен. ком. Мор. штаба. 1829. Ч. 3. С. 166.)

Далее Романов отмечал, что ширина Сухумского залива между мысами Кадор и Сухумский составляет около 25 верст. Вблизи Сухумской крепости в море впадает речка Басла, ширина которой в низовье составляет около 30 м. Во время ливневых дождей она бурлила мутными волнами, а в остальное время вода в ней изумляла своей прозрачностью и вкусом. Романов рекомендовал морякам именно здесь запасаться питьевой водой. Он исследовал устье реки Киларус. Она была стремительна в своем течении, а вода - холодная, изумительно чистая и вкусная. Затем были обследованы четыре небольшие речки, в которых водились "раки и мелкая рыба". Более обстоятельно была осмотрена река Кадор, впадавшая в море двумя рукавами. Наибольший из них достигал ширины около 50 сажен, фарватер его глубок, однако при впадении имел отмели и островки. "Рыбы в оном чрезвычайно много,- замечал Романов,- попадаются осетры, белуга и другие". Второй рукав значительно уже - всего лишь 5 сажен.

Романов побывал и в сухумских лесах. В замечаниях декабриста содержится также много сведений, полезных для моряков: "Дабы найти Сухумский рейд, идучи от запада или от Севастополя, должно примечать следующее: во-первых, приближаясь около 40 миль, можно усмотреть мыс Адлер, который имеет вид нашего крымского мыса Аюдага, или Аюди, и совершенно таким же образом отделяется от матерого берега, а гора Адлер имеет некоторое подобие с Чатыр-дагом и открывается с моря в ясную погоду за 60 миль. Потом, когда, пройдя мыс, увидишь белое место на невысоком береге, называемом Пицунда, должно продолжать курс не слишком в дальнем расстоянии от берега и не далее 10 миль, подходя к Сухуму, можно видеть гору, подобную чалме, находящуюся над Сууксами, вид ее весьма черный и отличный от прочих гор; она названа Цифирьева шапка"1.

1 (Зап. учен. ком. Мор. штаба. 1829. Ч. 3. С. 168.)

Дальше, по словам Романова, перед мореплавателем должны были открыться две призматические, стоящие одна подле другой горы. Западную из них следовало запеленговать и по румбу, близкому к северу, продолжать путь, который и приведет к Сухум-Кале. Столь же подробно Романов рассматривает особенности рельефа южного створа Сухумского залива, давая при этом наставление мореплавателям для входа на его рейд при следовании от потийских берегов.

Романов отметил существование "течения, идущего вдоль берега от востока к западу", которое рекомендовал настоятельно учитывать мореплавателям, так как его силой корабль мог быть снесен за ночь па 20 миль и более. Большое место в очерке о Сухумском заливе уделено характеристике его климатических особенностей. По словам Романова, днем, как правило, ветер дует с моря в сторону берега. При закате солнца наступает затишье, которое ночью сменяет ветер, дующий с гор летом до 8 часов утра, а зимой - до полудня. "Когда в море шторм и буря свирепствует во всей силе,- отмечал Романов,- тогда на Сухумском рейде тихо, ветер с берега и ходит одна только зыбь, а волнения не бывает"1.

1 (Зап. учен. ком. Мор. штаба. 1829. Ч. 3. С. 170.)

Самым опасным для судов, стоявших в Сухумском заливе, считался северо-восточный ветер. Он дул шквалами "из ущелья, прямо с гор". Его порывы достигали большой силы и срывали корабли с якорей, поэтому суда с приближением бури крепились к берегу. Кроме того, Романов определил склонение компаса. Все определения географических пунктов были основаны на многократных астрономических наблюдениях.

Летом 1827 г. Романов исследовал рейд Редут-Кале, расположенный при устье реки Хоп, на расстоянии 123 верст от Кутаиси и 12 верст от Рионской пристани. Были измерены глубины рейда, определен грунт моря, запеленгованы горы Малый и Большой Олень, Потийский мыс и другие приметные места, зарисованы виды берегов, изучены климатические особенности района, в частности отмечено, что в Редут-Кале и Анапе в августе и сентябре "случаются тайфуны, но весьма малые".