Реальная история штрафбатов и другие мифы о самых страшных моментах Великой Отечественной войны

Однако неудавшаяся внезапность налета обоих эшелонов первой волны смешала наши карты.

Теперь Бурхарду было предложено во что бы то ни стало парализовать действия советской авиации на Киевском направлении и сосредоточить все усилия бомбардировочной авиации на советских коммуникациях, чтобы задержать сосредоточение там наземных сил Красной армии. К этому в основном и сводились указания Бурхарда, данные Рорбаху.

В заключение Бурхард приказал:

— К полуночи вы разрабатываете точное задание по бомбардировке наиболее крупных населенных пунктов в пограничной зоне: Ленинграда, Минска и Киева.

Начальник штаба еще раз нерешительно сказал:

— Сроки, сроки, ваше превосходительство! Я имею все основани думать, что…

Бурхард только пожал плечами и встал в знак того, что разговор окончен».

II

С трудом пробравшись на автомобиле к воротам аэроклуба, капитан Косых помчался прямо на главный аэродром эскадры. Там он застал уже Сафара и остальных летчиков. Соседние части готовились полным ходом. Шла боевая зарядка машин. Заливалось горючее, снаряжались пушки и пулеметы. Кислородные брикеты закладывались в крыльевые кассеты. (Для питани кислородных дыхательных приборов на высоте. — Прим. автора.)

Политработники под руководством комиссаров частей обходили машины. Они заглядывали в полетные аптечки — все ли на месте? Есть ли предписанные наставлением медикаменты и перевязочные средства? Заготовлены ли препараты против обмораживания? Они, не стесняясь, открывали личные чемоданчики летчиков, штурманов, радистов. Туда, где не хватало шоколада, они совали плитки «Кола». Незаполненные термосы отправлялись на кухню для заливки кипящим какао. Не отрывая людей от работы, они совали им в карманы лимоны, попутно, как бы невзначай, проверяя, надето ли теплое белье, не потерял ли кто-нибудь в спешке перчатки, исправны ли кислородные маски.

Женщины — жены командиров — работали в аэродромной столовой. Горячие завтраки упаковывались в термокоробки и отправлялись на машины по количеству людей.

Косых проверял подготовку своей части, когда ему вручили приказ: его часть входит в сводное соединение, получающее специальное задание. Ряд частей, расположенных в данном районе, поступает под команду начальника местного авиагарнизона Дорохова, назначаемого флагманом этой сводной эскадры. По его приказу частям предстояло в кратчайший срок произвести сосредоточение на указанных аэродромах. Десятью минутами позже Косых получил приказание сдать командование и немедленно прибыть в штаб эскадры. Он прикомандировывался к флагману.

Капитан Косых был рад этому назначению: перед ним пройдет вс операция, он будет в самом центре управления. Но было тяжело расставаться с частью.

Особенно грустно покидать Сафара. Сумеет ли заместитель капитана направить его темперамент в нужную сторону?

Однако размышлять некогда. Косых торопился в штаб эскадры. Он на ходу попрощался с Сафаром. Тот, смущенно улыбаясь, попросил:

— Может быть, Сандро, в штабе увидишь кого-нибудь из десантников… передай привет…

Хотелось выскочить из машины и обнять этого крепкого детину. Но автомобиль взял с места. Сафар остался за дымкой пыли. Косых не расслышал его последних слов.

По дороге он подхватил Грозу. Тот тоже спешил на центральный аэродром.

Его истребительная часть была выделена в особый резерв штаба армии. Искоса глядя на приятеля, Косых любовался его спокойствием.

Вылезая из автомобиля, Гроза деловито бросил:

— Если столкнешься с кем-нибудь из десантников, передай привет… Богульным.

Хотя голова капитана Косых и была занята совсем другим, все же мелькнула мысль: «Теперь я понимаю, почему Сафар так раздражается при виде Грозы. Но о ком же из них Олеся говорила вчера отцу?»

Дорохова капитан Косых застал уже в штабе перед собравшимися командирами.

Флагман вкратце обрисовал создавшуюся обстановку и общую задачу воздушных сил. После отражения первого воздушного нападения наша авиация должна стремительно вторгнуться в расположение врага. Необходимо максимально облегчить Красной армии переход в наступление и преодоление укрепленной линии противника. Бомбардировщикам предстояло держать под ударом железнодорожные и автомобильные магистрали для воспрепятствования переброскам противника. Развертывание советской авиации необходимо произвести с такой стремительностью, чтобы ее контрудар был неожиданным для противника, несмотря на то что он как нападающая сторона, несомненно, приготовился к нашим контрмерам. Этого можно достичь только за счет сокращения сроков вылета и сосредоточения. Возможно, что, при всей их секретности, сроки, предусмотренные нашими планами, известны противнику. Поэтому он при подготовке своего второго налета и в отражении наших действий будет ориентироваться на эти сроки с некоторым их упреждением. Иными словами, мы должны опередить самих себя в два-три раза.

— …Поэтому, — сказал Дорохов, — я буду вам сейчас называть сроки значительно более короткие, нежели те, что предусмотрены боевым расписанием.

Они могут показаться чересчур напряженными, но выполнить их мы должны. На нашу эскадру ложится частная, но очень важная задача… Дальние скоростные бомбардировщики должны быть использованы со всей возможною эффективностью.

Удар нужно нанести по таким тылам врага, которые он считает неуязвимыми. Для этого:

В девятнадцать часов штурмовые части вылетают для атаки аэродромов истребителей противника, расположенных на пути следования моих главных сил.

В девятнадцать десять вылетают легкие бомбардировщики под охраной 86 и 87 истребительных частей. На них лежит уничтожение материальной части противника на аэродромах, атакованных штурмовиками. Одновременно вылетает разведка эскадры.

В девятнадцать двадцать вылетают главные силы эскадры в трех группах:

Первая колонна в составе двухсот сорока СБД (скоростной бомбардировщик дальнего действия. — Прим. автора).

Вторая колонна в составе шестидесяти СБД.

Третья колонна в составе трехсот шестидесяти СБД.

Колонны следуют общим курсом на Варшаву. Цель — привлечь сюда внимание противника. Если германское командование и не приложит усилий к защите столицы своих подневольных «союзников», территорию которых они насильственно использовали как плацдарм для войны против СССР, мы только выиграем. Этим с первого же дня создадутся немалые трения в их рядах. Но на Варшаву мы не посягаем. Над деревней Сорокомля, между Демблиным и Радином, эскадра ложится на новый курс — к Берлину.

Произнеся эти слова, Дорохов заметил движение среди командиров.

Кое-кто радостно переглянулся.

— Варшава останется к северу от пути нашего следования. Вероятно, противник сосредоточит все силы на пути следования эскадры, — столицу Германии он даром не отдаст. Это эскадре и нужно. Прежде чем мы наткнемся на сопротивление непосредственной обороны центра, группы разделятся. Это произойдет над городом Плетень, вот здесь, северо-западней Калиша. Первая, колонна будет продолжать полет к Берлину: ей придется принять на себя удар, приготовленный для всей эскадры.

Ее задача — отвлечь на себя силы противника. Чем дольше ей удастся создавать впечатление, что она является авангардом наших главных сил, движущихся к Берлину, тем лучше для эскадры, для нашей основной задачи.

Первая группа несет лишь небольшое количество мелких бомб для демонстрации. Весь тоннаж используется под огнеприпасы оборонительного вооружения.

Одновременно со своей основной задачей на всем пути совместного следования эта колонна несет крейсерское охранение главных сил.

Вторая и третья колонны над Плешенью меняют направление на юго-западное, — вот так. Это дает нам шанс некоторой скрытности маневра, хотя к тому времени, как мы подойдем к германской границе, нас, вероятно, откроют. Сопротивление будет отчаянное. Но чего бы это нам ни стоило, мы должны пробиться к району Фюрт — Нюрнберг.

На фотокроках «17-Н-Бис» вы видите этот район в крупном масштабе. На канале-перемычке, соединяющем Дунай и Майн, немцами заново создан гигантский военно-промышленный центр, питающийся энергией так называемой «централи фюрера», использующей воды обеих рек. Здесь один из основных котлов войны.