Стругацкие. Материалы к исследованию: письма, рабочие дневники, 1985-1991

9 января АНу пишет Владимир Савченко.

Аркадий-джан!

«Рад. пыс.» задерживал выплату тебе за отзыв из-за того, что не было рукописи. Я им дал вторые экземпляры, так что на днях они выплатят и переведут. А та, что у тебя, пусть лежит до тепла, до весны — буду в Москве, заберу.

Почему ты не назвал свои три странички «рецензией»? Теперь эти жлобы придираются к слову «отзыв» и стремятся дать на рецензию здесь.

Кстати, если у тебя осталась копия, пришли, пожалуйста. Я отзыв твой не видел, узнал, что он есть, только позвонив тебе, и не знаю, у кого он сейчас.

Жаль, что ты не получил моего письма — содержательное было. Я отправил его в начале ноября — может, залежалось где-то у тебя? Там я сообщал, в частности, что оформил по «Штормовому предупреждению» две заявки в Госкомизобретений — на открытие физических явлений «Нарастание радиоактивного распада (нарастание дестабилизации нуклидов)» и «Порывистость радиоактивного распада». И ты знаешь: поманежили-поманежили (ну, еще бы — писатель претендует на открытия в ядерной физике!..), но приняли к рассмотрению. По их статистике такое случается с одной заявкой из десяти. (Правда, и признают открытие в одной из десяти рассматриваемых.) Я-то уже уверен, что так все и есть, материалу доказательного набралось во много раз больше, чем в том «Шторме», — но интересно, что скажет Академия наук.

Есть ли какие-то «перестройки» по фантастике в Москве? Не от хорошей ведь жизни в «Рад. пыс.» и прочее здешнее приходится давать.

В Киеве тоже собачий холод, даже не помню такого за 30 лет.

Будь здоров, обнимаю.

Если раскачаешься на ответ во второй половине января, то лучше на Полтаву (314 000, Полтава, Ленина <…>), я буду там.

[Подпись Савченко]

14 января АБС подписывают договор с ленинградским отделением «Советского писателя» на издание авторского сборника «Волны гасят ветер», после чего работают над редактированием чистовика ГО.

16.01.87

Репино. Съехались работать над ГО.

17.01.87

Сделали 10 стр. (12) 10 Вечером сделали 4 стр. (17) 14

18.01.87

Сделали 10 стр. (28) 24 Вечером сделали 5 стр. (34) 29

19.01.87

Сделали 10 стр. (46) 39 Вечером сделали 4 стр. (51) 43

Принято решение не перепечатывать, а просто редактировать.

20.01.87

Сделали 34 стр. 77 Вечером сделали 30 стр. 107

21.01.87

Сделали 54 стр. 161 Вечером сделали 20 стр. 181

22.01.87

Сделали 58 стр. 239 Вечером сделали 37 стр. 276

23.01.87

Писали письмо в Госкомиздат, копия в Детгиз — «подписывать договор на наш том в таком виде не будем».

Проект письма Воронову с просьбой помочь выпустить «Избранное».

24.01.87

Думаем над игрой «Сталкер».

Был Сокуров по поводу ДЗ-С.

По-прежнему публикуются «семинаристы» БНа. К сожалению, вступительное слово наставника к первой публикации бывает и печальным.

Повесть «День свершений» — первая крупная публикация Виктора Жилина и, по всей видимости, последняя. Следующую свою повесть он закончить не успел. Торопился, зная, что его ожидает, работал жадно, много — и не успел.

Всегда горько, если из жизни уходит молодой, полный оптимизма, душевных сил сорокалетний человек. Много горше, если это человек талантливый. Виктор Жилин был талантлив. Он был талантлив по восходящей, он последовательно набирал и уже набрал силу. Он был на взлете.

Он преданно любил фантастику, знал обо всем и всё в этом прекрасном и увлекательном мире будущего, прошлого, настоящего. Он не был гостем, заглянувшим на минуточку в этот мир. Он был своим.

Его любили, к нему тянулись. Он умел так искренне радоваться успехам других. Его любили друзья, его любили все, с кем ему довелось общаться по службе, и те коллеги-фантасты, с которыми он сошелся на Всесоюзном семинаре в Малеевке, а потом вел оживленную, увлеченную переписку — Москва, Волгоград, Душанбе, ростов, Саратов… Его любили коллеги-фантасты по ленинградскому семинару, старостой которого он был. Его любили.

До последнего дня многие его друзья не знали, что это его последние дни. До последнего дня он работал, работал, работал, работал.

Он ушел молодым. Он оставил после себя любящих и помнящих, и фантастику, которой отдал лучшее в себе, и эту повесть, которая оказалась последней.

Душа моя Аркадий!

Вернувшись из Полтавы, нашел в п/я твое письмо. Отзыв хороший и по существу, какого черта им еще надо! Благодарю. Вчера на одном рауте памяти Пушкина встретил Стеблину, он заверил, что тебе уже выплатили. (Кстати, «уважаемая товарищ Стеблина», к которой ты обращался с таким мужским шармом, носит имя Николай Федотович. Это красивый хорошо сложенный самец средних лет. И зам. Предсовмина СССР Щербина, прославившийся в Чернобыле, тоже не дама. И даже поэт Тычина был мужчина — рифма не хуже, чем у него.)

То, что меня не включили в Совет, мне — честно! — так же безразлично, как и то, что в Спилке меня в такую комиссию включили: ни разу еще не был и не планирую. Главная вонючка там у вас, конечно, <…>, это его работа. Вон и вас с Борисом на съезде не было, а он едва ли не в правление вошел. Что за чертовня!

Только не расходуй ты на них свои вставные клыки, Аркадий, не стоит. Думать надо о другом: о кооперативном издательстве фантастики. Послабляют и способствуют индивидуальному и мелкокооперативному труду в области быта, хозяйства, питания — дойдет дело и до области пищи духовной. Ясно же, что в нынешних застывших формах литература (и не только) из дерьма не вылезет.

Вон я перечитываю сейчас последний томик Есенина. Оказывается, у них, имажинистов, было не только свое издательство (с казенной, правда, типографией, кою то давали, то нет), но и кооперативное кафе «Стойло Пегаса». Все это несмотря на то, что их очень не любил и не уважал нарком Луначарский.

В орг. рамках официальной литературы, соцреализма, мы всегда были и всегда будем, с одной стороны, чужеродным телом, а с другой — из-за популярности — опасным конкурентом. Чего ж от них ждать?

Вот и надо обдумывать и готовить эту идею, подбирать ребят. Но… но! — с большим разбором. Среди нынешних молодых фантастов, я это вижу и в Киеве, хватает таких, что ради успеха и денег легко зажарят собственную бабушку.

Что же до моих «штормовых» заявок, то у меня и у самого от них сейчас душа зябнет. Сначала-то был запал: Чернобыль, что они, суки, из себя корчат, вставить фитиль нашим славным физикам, т. п. — а теперь, если бы их раздолбали вчистую, сам бы обрел покой. Боюсь, однако, что это не произойдет, к идее незыблемого постоянства распада вернуться уже не удастся. Но, знаешь, в этом есть и оптимистический момент: в умах укрепится не только, что все нуклиды могут стать нестабильными, но и альтернативное — что все они могут стать стабильными. И интересно поискать: как?

Ну, «виврон — веррон».

Придавая значение этому письму, пошлю-ка я его тебе заказным.

15-го, в воскресенье, выпей за мое здоровье: мне 54.

Обнимаю, привет Маше.

[Подпись Савченко]

Во второй половине февраля АБС вновь работают вместе.

Для ЖвМ-С: парад старинных машин (новейшие кадиллаки и мерседесы, добрые улыбки прохожих).

Надо: лист с автографами разных размеров.

Гурьянов напрашивается в соавторы ХВВ-С. Будем заниматься или продадим право экранизации.

15.02.87

Прибыли в Комарово работать над ОЗ.